Постнагуализм

Уильям Блейк


Человеческая сущность


Когда не станем обирать,
Не нужно будет подавать -
Ни голода,ни жажды,
И будет счастлив каждый.

На Страхе держится покой,
На Себялюбии - разбой,
А ковы Бессердечья
В душе плодят увечья.

В тисках запретов и препон
Слезами землю поит он -
И всходит прямо из-под ног
Смирения росток.

И Древо Веры мрачный свод
Над головою возведёт -
А Гусеница с Мотыльком
Листву сгрызут на нём.

И это Древо принесёт
Обмана сладкий плод;
И Ворон сядет, недвижим,
Под пологом глухим.

Все боги моря и земли
Искали Древо - не нашли!
И не видал никто ни разу -
А Древо взращивает разум!

   Да уж... Блэйк --- неподражаемый гений. Как-то один оч великий умник писал, что "Несомненно Блэйк шизофреник, но мне намного более интересно заглянуть в то, что делается в голове Блэйка, чем в то, что думает..."  (не помню примера, но из признанных учёных или политиков)...

Согласна , когда давно , в самой самой молодости мне прям  прям  проникла  одна его цитата
У него есть Песни Рая и Песни Ада

когда мне что-то пеняли или упрекали в поведении я отвечала , из Песни Ада

 - "нет такой птицы чтобы под своим крылом излишне воспарила!"

чем повергала всех в умственный тупик и окончание диалога

Томас Элиот

Запашок бессмертия


Был смертью Вебстер одержим,
Просвечивая как рентгеном
Безгубый хохот челюстей
И под землей, и в мире тленном.

Его притягивал цветок,
Проросший из пустой глазницы,
И вожделея к мертвецам
Теснился разум в них внедриться.

Джон Донн был с ним наверно схож,
Одну преследуя удачу —
Обнять, ворваться, овладеть —
Предельно зоркий, чутко зрячий

Он знал: не кость а костный мозг
Испытывает боль и жженье
И только плоти суждена
Сумятица совокупленья.

             . . . . . . . . . . . . . . .
Хорошенькая Гришкина
Славянские подводит глазки,
Сулит раскидистая грудь
Пневматику любовной ласки.

Залегший в чаще ягуар,
Кошачий источая запах,
В ночи приманивает тварь;
Ждет Гришкина на тех же тропах.

Но и вполстолько ягуар
В угрюмо-первозданном мире
Кошатины не напрудит,
Как Гришкина в своей квартире.

Ее неотразимый шарм
И Вечной Истиной взыскуем.
Лишь мы любя не плоть, а кость
По метафизике тоскуем.

из стихов , которые у меня навсегда остались в памяти
я его прочитала в сборнике советско поэзии 60-х годов
даже в 20 лет оно меня просто убило , попробу оспорь

Притяжение


Ревниво притяжение Земли,
оно с полетом спорит неустанно.
Идут ко дну, старея, корабли,
и обвисают щеки капитанов.

И кланяются долу колоски,
и притяженье, а совсем не время,
старухам изгибает позвонки
и складывает скалы, как поленья.

Земля, неосмотрительная мать,
свела объятья любяще и грозно,
мешала в детстве с четверенек встать,
приревновала к обрученьям звездным.

Сама тебя взрастила для дорог,
и снарядила вроде бы на совесть,
и проучить пустила за порог,
туда, где лицемерит невесомость.

И вот — ты бог высот и скоростей,
но сообщают станции слеженья,
что ты теряешь кальций из костей,
восставший раб земного притяженья.

Доносит голос радиоволна,
и ты далеким хохотом контужен:
Ах, я тебе отныне не нужна?
Смотри же, и костяк тебе не нужен!

Земля не выпускает нас из рук,
не отдает галактикам без боя,
ей мало звездной тяжести разлук,
земную тяжесть взять велит с собою.

И мучится: какая соблазнит
тебя звезда, заманит и притянет,
под тяжестью каких иных орбит
костяк твой хлипкий снова крепнуть станет?

Земля, твоя стареющая мать,
тираня нас болезненной любовью,
на звездных свадьбах хочет пировать
ревнивою и властною свекровью.

очень необычный стих
заставляет удивляться  
жалко, что у меня словарный запас и владение языком не настолько развито, чтобы по достоинству его оценить

Фредерик Пёрлз

психотерапевт основополжник гештальт- терапии3

Я читала его книгу Внутри и Вне Помойного ведра
своего рода исповедь , препарирование себя

там есть стихи , но они не рифмованные
просто писал потоком

Пустой человек нашего времени,
Пластиковый робот, живущий труп,
Он выдумает тысячи путей
Для осуществления саморазрушения.
Без центра мы потеряны,
Мы колеблемся, не имея своего взгляда.
Да — расслабленной несбалансированной любезности.
Да — застывшести и ригидности,
И клише и обман
Характеризуют современного человека
В 1960 году.
У моего центра он мертв,
У него кататонический ступор.
Он нуждается в возбуждении и артефактах;
Не имеет значения, в каком слое
Высшего или низшего общества
Он проводит свое существование.
Рыбаку нужен спирт,
Хиппи — марихуана,
Чтобы открыть их и забыть,
Что при наличии здорового центра
Существует достаточно сильное возбуждение,
Чтобы быть живым
(быть живым)
И созидаюшим
(и созидающим)
И реальным
(и реальным),
И в соприкосновении
(и в соприкосновении)
Со всем
И полностью осознавать

чистая гурджиевщина
я читал Папуша про него
они там все в одной тусовке торчали

Ну да , но почитай его Внутри и Вне Помойного ведра - она тоненькая , это просто кладезь
В отличии от Гурждиева он отличался академическим разумом ученого и  разобоачал сам в себе - любой обман

вступление к книге


Внутри и вне помойного ведра
Поместил я свое творение.
 Будь оно игривым или банальным
Печальным или радостным.
Радость и печаль, которые я пережил
Будут вновь пересмотрены;
Я бывал и здоровым, и безумцем
Принятым и отвергнутым.
 Мусор и хаос, остановитесь!
Создайте из умеренного беспорядка
 Значимый гештальт
На закате моей жизни

нашел
https://opentextnn.ru/old/man/index.html@id=5502

Он же очень много гонева пережил , обвинения в гомосексуализме , и оргии в его центре
Но для потомком это все не важно.
Книга- шедевр
особенно его "потоковое письмо"

Я столько книг прочитала , у меня такие перекрестные ссылки - ассоциации , где в какой то книге приодились чьи то стихи , а там другая сслыка


но эта... ко многим историям подходит


 Жил-был Луи во Франции,
Он был там королем,
Но кучка голодранцев
В неистовстве своем,
 Построив гильотину,
 Башку ему снесла,
Испортив всю картину
— Такие вот дела.


Кизи Кен Элтон

не люблю стихи
но тебе удается найти интересные

Сейчас помяну Мирру Лукенглас , как голос вечности

сетевую поэтэссу , которая умерла пять лет назад или около того , рано очень . И обычно , для таких тонких нервов

я застала ее активность на омвее когда она еще писала в году так 2009-20010

по моему ее самое сильное


Огонь иди за мной . (потоковое)

И тем из нас, кто слышал этот зов, не знать покоя и не помнить снов, не верить в предначертанность судьбы, не разбивать в земных поклонах лбы. Нам не искать и находить не нам, про все на свете знать, что где-то там, вне наших глаз, вне наших снов и лет, еще он существует, этот свет... И каждый день хотя бы два часа молчать и слышать чьи-то голоса, и повторять беззвучные слова, не веря в то, что до сих пор жива
значений их святая простота, и дай мне Бог не осквернить листа услышанным за этот краткий срок, вернее, тем, что я понять не смог, ведь мысли изреченной суждено стать ложью и отправиться на дно рассудка, и однажды в странном сне вернуться вновь бессмыслицей ко мне. Бессмыслицей, которой нет важней, ведь главное, как раз, таится в ней: крик бабочки и смерти тихий зов, и это смысл тех самых двух часов, заполненных молчаньем до краев, но в нем, как водопада грозный рев, звучит тот голос, что, услышав раз, не сможет позабыть никто из нас. И если я проснусь когда-нибудь, и если я сумею повернуть cудьбы своей упрямой колесо, пусть сон уйдет водой в сухой песок, туманом растечется по траве, и растворится дымом в синеве.

...На черных крыльях бабочки ночной рисунок, нарисованный не мной. Но в безупречных линиях его я вижу смерти злое естество. Я слышу голос из забытых снов: огонь, иди со мной. И я готов скользить по тонким линиям судьбы, держась за нити черной ворожбы. Стальной струной под пальцами ветров звучит рассудку неподвластный зов. И я огонь, я свет и серебро, я вижу ночь, я ставлю на ребро вопросы, но не стану их решать. Решит их тот, кто не дает мне спать. Кто открывает по ночам окно, кто ждет меня, когда вокруг темно. И бабочку, как телеграмму, шлет... С каких цветов ты начала полет? Их лепестки из темного огня: на крыльях копоть, ну, коснись меня! Я не свеча, а просто яркий свет,
и, может быть, меня и вовсе нет. Я сам себе приснился в эту ночь, я сам себя гоню из ночи прочь. Не лезь в мой сон, я сам его творю, я все слова как надо говорю. И голос, что пришел издалека, придуман мной, и вот моя рука… Я пальцы разжимаю, не боясь увидеть незнакомых линий вязь. Как лотос, распускается ладонь. Она чиста... Огонь. Опять огонь... Эй, ветер, хлопья пепла подхвати. И два крыла. О, бабочка, прости...
Письмо сгорело, как мне дать ответ? Нет адреса и почтальона нет... А я огонь, я серебро и свет, я знаю, что меня на свете нет.

...И тем из вас, кто слышал этот зов, не знать покоя и не помнить снов.
Но сны чужие помнят обо мне, и я живу на темной стороне, за амальгамой всех чужих зеркал, но я напрасно здесь себя искал. Меж отражений тени нет моей, и отраженья нет среди теней. Я только сон, прошедший стороной, и по следам огонь идет за мной. Но лишь во сне я говорю с людьми... Я голос ночи: FIRE WALK WITH ME

Корнак , вот Ты должен меня понять
.
Я общалась с людьми с совсем другой масти , из вечности
Пото я уснула как спящая красавица - ну так получилось , обстоятельства
А когда проснулась . вокруг никого нет - одно унылые говно (((
Раз ты понял одну мою шркрвую реакцию , так и эта была шоковая .,
я артефакт ((( ящерка ((( с допотопных времем , у меня хвостих есть ((
Ладно . Возвращаемся к Вечности . Но ты моё нытьё услышал.

Вот это прямо хорошо, это мне понятно Я когда исследовала практ Черное Зеркало обнаружила пространство в котором как бабочки в янтаре застряли души медиумов - столовертов из серебряного века. Еле сама свалила оттуда, технически все очень похоже на толтекскую практику с зеркалами. Вот тут как бы синхрончик.. пасиб

первый раз встречаюсь с таким стилем
женские эмоции мне не близки, конечно
талантливо, чо

вот Громова щас оценит по достоинству :)

парадокс
были же люди, как люди
деградация человечества очевидна и она ускоряется
Раста говорит, что отчаиваться не нужно, мол это качели :)
будем надеяться
она мудрая женщина

И мне хорошо , и мне понятно . Но там где я застряла на семь лет - никому не будет понятно , я просто обрушу - разрушу что-нибудь опять , если начну рассказывать . Поэтому , 77 , идея -  застрять в темах ,в кторых можно и умереть спокойно , как дома.

Я тоже заставала поэтов и писателей пока они были живы.. Одному написала отзыв, спросила, почему он так много пишет про миры небытия, взращивает эти сады здесь при жизни, чтобы потом самому в них поселиться?  Он не ответил. А через некоторое время узнаю что он умер, и он знал что скоро умрет когда писал.

той которые были фотки в молодости и потом в пятьдесят- как все  смягчала боль общения с миром веществами
но конец был слишком жуткий , даже так - в пожаре. Но это всего лишь слухи , никто не знает
Но она прям была такой Русалкой , глубоких плаваний
(https://samlib.ru/img/m/memory/olga_bah/o_bah.jpg)

Виктор Мордвинов

некоторые стихи мне очень нравятся

был ролик на ютубе - Черная книга

где это заклятие читалось под видео ряд ...

Эшу Марабо 
(что-то из вуду....)


Высекая секунды собой до безумного смеха
Упокой черноту в глубине, застывая и тая
Закрывая глаза, забирая тепло, убивая
Раствори в суете, возврати красоте
Обнимаю

Там где пятна тепла, по земле разметались одежды

Перекресток и пыль, отворите забытые двери!
Перекресток и пыль, отворите забытые двери!

Высекая огонь, зажигая звезду у порога

Где ни света, ни тени, лишь только дороги, дороги..
Где ни света, ни тени, лишь только дороги, дороги...

Каменный сон

Этот город не дремлет,
Он древний и мертвый, и сам себе память.
Здесь вода - не вода, покрывает собой тишину,
чью-то боль, чей то страх.
Даже если тебя вдруг не станет,
ты уйдешь незаметно для тех, кто здесь спит наяву.

Ты уйдешь незаметно, не вспомнив про наше
Блуждание ночью,
Про потерянный ветер в вершинах усталых домов.
Ты уйдешь, не узнаешь,
Как раньше, я жду тебя очень
У моста, где сливаются тени
И падают блики погасших миров.

Стихнут в каменном эхе далекие звуки заката,
Провожая тебя в незаслуженно ложную даль.
Мне уже не понять, кто из нас оказался крылатым.
Но наверное точно, один - не умеет летать.

Из Блейка помню -  и ползу я по собственной жизни блевот...


Не Маяковский...

 понимаешь , это что--то по унылое говно..

а Путем духовным. Блейк

Там золото безумных дум
И жемчуга влюбленных глаз,
Рубины выплаканных слеэ
И страсти блещущий алмаз!

Я пощу здесь некие слепки памяти - я действиьно читала нереально количесто книг.
Не помню.
То что я помню , почему - заливаю в эту тему

Стругацкие

Далекая радуга

стихи


концовка


 Вдруг на пляже стало шумно. Увязая в песке, к морю спускались испытатели — восемь испытателей, восемь несостоявшихся нуль-перелетчиков. Семеро несли на плечах восьмого, слепого, с лицом, обмотанным бинтами. Слепой, закинув голову, играл на банджо, и все пели:

Когда, как темная вода,
Лихая, лютая беда
Была тебе по грудь,
Ты, не склоняя головы,
Смотрела в прорезь синевы
И продолжала путь…

    Они, не оглядываясь, вошли с песней в море по пояс, по грудь, а затем поплыли вслед за заходящим солнцем, держа на спинах слепого товарища. Справа от них была черная, почти до зенита, стена, и слева была черная, почти до зенита, стена, и оставалась только узкая темно-синяя прорезь неба, да красное солнце, да дорожка расплавленного золота, по которой они плыли, и скоро их совсем не стало видно в дрожащих бликах, и только слышался звон банджо и песня:

…Ты, не склоняя головы,
Смотрела в прорезь синевы
И продолжала путь…

Элиот


Женский портрет

(отрывок)




Октябрьская густеет ночь; я снова

На той же лестничной площадке оказался.

Но чувствую себя чуть бестолково -

Как будто я сюда заполз, а не забрался.

- Так, значит, за границу? А обратно?

А впрочем, что за ерунда!

Отнюдь не вам давать такие справки.

Учений годы, странствий - где, когда? -

Я улыбаюсь: слон в посудной лавке.

- Но, может быть, напишете хотя бы. -

Я вспыхиваю, правда, лишь на миг.

Выходит, я ее постиг.

- Я часто размышляла, отчего мы

Друзьями с вами все-таки не стали

(Хоть о конце не думаешь вначале). -

А в зеркале - улыбка до ушей.

Двойник? Какое! Клоун, чуть знакомый.

Темна вода; я вспыхнул; гнать взашей.

- Все близкие нам люди без изъятья

Твердили и внушали мне про нас -

Про вас и про меня... Нет, не могу понять я.

Так карта выпала, такой нам пробил час.

Но напишите мне - хотя бы раз.

Как знать, возможно, в следующий раз...

Останусь я царицей чаепитья. -

А мне бы мало-мальский маскарад -

Хоть в пляс пустись для самовыраженья

И станешь пляшущий медведь,

Хоть попугаем, хоть по-обезьяньи,

Подышишь табаком - и зареветь:



А вдруг она однажды, невпопад,

Возьмет - умрет сквозь марь и хмарь заката,

Умрет - а я, с пером в руке замру

И дым над крышей встанет клочковатый;

Замру в письменностольной тишине,

Не зная, мне во зло или к добру,

Не зная, поздно или рановато,

Не зная, мудро или глуповато...

Кто в выигрыше будет - в той стране

(О ней наговорились мы вполне),

Где музыка смолкает виновато?

И стыдно ль улыбнуться будет мне?

Элиот

Любовная песнь Альфреда Пруфкокка

(отрывок)


Родиться б мне шуршащими клешнями,
Скребущими по дну морей безмолвных.
А день, текущий в вечер, мирно дремлет,
Разглаженный изящными руками.
Заснул… устал… А может, притворился?
Разлегся здесь он между мной и вами.
Так как же? После чая и пирожных
Собраться с духом? Вызвать кризис?
Но несмотря на то, что я молился, каялся, постился,
И видел голову свою (и плешь!) на блюде, —
Я не пророк. Да это и неважно.
Я видел миг ущерба своего величья:
С усмешкой Страж Дверей мне дал пальто.
Так — коротко сказать — я испугался.

В конце концов, игра навряд ли стоит свеч!
И после всех варений и печений,
Средь серебра, фарфора, разговора
О вас и обо мне — игра не стоит свеч.
Не стоит, отстранив все темы,
Сжать космос в мяч
И покатить его к проклятой теореме,
Сказав: «Я — Лазарь воскрешенный,
Пришел поведать обо всем, что видел там», —
Когда она, разлегшись на подушках,
Проговорит: «Совсем не то. Как жаль!
Совсем не то, чего я так хотела».

В конце концов, игра навряд ли стоит свеч!
Не стоит свеч игра после закатов,
И тех дворов, и мокрых улиц, после
Всех книг прочитанных, и чашек чая,
Скользящих по паркету шлейфов и так далее.
Немыслимо сказать, что я хочу сказать!
А весь чертеж — рисунок нервной сети
Моей — отбросил на экран фонарь волшебный.
Игра не стоит свеч, когда она,
Разлегшись на подушках, сбросив шаль,
Смотря в окно, вдруг скажет: «Нет, не то.
Как жаль!
Совсем не то, чего я так хотела».

Нет, я не Датский принц, я не хотел им быть.
Я на вторых ролях, один из тех,
Кто двинет действие, начнет явленье,
Даст Гамлету совет. Не трудно это.
А он и рад, что пригодился в дело.
Он аккуратен, вежлив и приличен.
Он полон важных слов немного туп.
Порой — сказать? — слегка комичен.
Порой — почти что Шут.

Старею я… Старею…
Не заказать ли брюки покороче?

Не сделать ли пробор? А можно съесть мне
персик?
Надену белые фланелевые брюки и пойду
гулять на берег.
Я слышал, как русалки пели песнь друг дружке,
Но, думаю, едва ль они пропели б мне.

Я видел, как они, верхом на волнах,
Неслись, расчесывая пряди волн седых,
Летящие по ветру пеной из черной тьмы.

Бродили долго мы по дну морей,
У дев морских в венках из красных водорослей,
Пока людские голоса не разбудили нас.
И тонем мы.

Меня , когда заёбывали все в компании , я цитировала эту поэму , отрывок , но в другом переводе

-А может персика вкусить! И прядь пустить по плеши
я в белых брюках поспешу на пляжные пирушки,
я слышал  русалки там поют песни друг для дружки

В переводе Топорова это звучит по другому..


а на английском вообще ..


I grow old ... I grow old ...
I shall wear the bottoms of my trousers rolled.

Shall I part my hair behind?   Do I dare to eat a peach?
I shall wear white flannel trousers, and walk upon the beach.
I have heard the mermaids singing, each to each.

I do not think that they will sing to me.

I have seen them riding seaward on the waves
Combing the white hair of the waves blown back
When the wind blows the water white and black.
We have lingered in the chambers of the sea
By sea-girls wreathed with seaweed red and brown
Till human voices wake us, and we drown.

 перевод Топорова

А может, персика вкусить? И прядь пустить
по плешке?
Я в белых брюках поспешу на пляжные пирушки.
Я слышал, как поют они, русалки, друг
для дружки.
Не думаю, что мне споют оне.
Я видел их, седые волны оседлавших,
Впустивших в космы пены чуткие персты,
Где белизну ветр отделял от черноты.
Мы были призваны в глухую глубину,
В мир дев морских, в волшебную страну,
Но нас окликнули — и мы пошли ко дну.

Самый мой любимый стих наверно

Бодлер

Приглашение к Путешествию

( и самый любимый перевод)


Дорогое дитя!
Унесемся, шутя,
К жизни новой, далекой, блаженной,
Чтоб любить и гореть
И, любя, умереть
В той стране — как и ты, совершенной!
В небесах влажный луч
Меж разорванных туч
Взор таинственно манит, ласкает,
Как изменой глаза,
Где прозрачна слеза,
Где сквозь слезы улыбка мелькает.

Там Прекрасного строгая власть,
Безмятежность и роскошь и страсть!


Там блестит долгих лет
Вкруг на мебели след,
Наш укромный приют украшая;
Купы редких цветов
Напоят наш альков,
С легкой амброй свой запах мешая.
Там богатый плафон
В зеркалах повторен,
Все там дышит роскошным Востоком,
И всегда об одном,
Лишь о милом, родном
С изумленным беседует оком!

Там Прекрасного строгая власть,
Безмятежность и роскошь и страсть.

На каналах вдали
Чутко спят корабли,
Но капризен их сон безмятежный;
Захоти — и опять
Понесется их рать
За пределы вселенной безбрежной.
— Догорает закат,
И лучи золотят
Гиацинтовым блеском каналы;
Всюду сон, всюду мир,
Засыпает весь мир,
Теплым светом облитый, усталый.

Там Прекрасного строгая власть,
Безмятежность и роскошь и страсть!

(https://www.inpearls.ru/img/pearls/1940122-5158.jpg)

Лорка

из Сонеты темной любви


О шепоток любви глухой и темной!
Безрунный плач овечий, соль на раны,
река без моря, башня без охраны,
гонимый голос, вьюгой заметенный!
_
О контур ночи четкий и бездонный,
тоска, вершиной вросшая в туманы,
затихший мир, заглохший мак дурманный,
забредший в сердце сирый пес бездомный!
_
Уйди с дороги, стужи голос жгучий,
не заводи на пустошь вековую,
где в мертвый прах бесплодно плачут тучи!
Не кутай снегом голову живую,
сними мой траур, сжалься и не мучай!
Я только жизнь: люблю - и существую!

(https://www.poemas-del-alma.com/blog/wp-content/uploads/2018/02/garcia-lorca-768x576.jpg)

Я мысленно вхожу в ваш кабинет,
Здесь те кто был, и те кого уж нет,
Но чья для нас не умерла Химера.
И бьется сердце, взятое в их плен.

Бодлера лик, нормандский ус Флобера,
Скептичный Франс, святой сатир Верлен,
Кузнец Бальзак, чеканщики Гонкуры...
Их лица терпкие и четкие фигуры
Глядят со стен и спят в сафьянах книг,
Глядят со стен и спят в сафьянах книг.

хорошая музыка придает стихам убойную красоту

Понимаешь , я люблю оформлять стихи в рамочку )) , не ну без сякого сарказма. Наводить красоту . А под стихами Лорки можно постить самого Лорка. Настолько он магически красив , но не забываем что его расстряли на рассвете "однажды в Испании"

По секрету тебе скажу , слегка не в тему- я обожаю Че Гевара
И иногда , как старая бабушка , тихонько бубню себе под нос
кубинский гимн -команданте че гевара

)))

только сегодня вспоминал в разговоре с соседом во время работы

а наш Че (Стрелков) пока что сидит ни за что ни про что...

из Визбора:

Над киностудией свирепствует зима.
Молчат фанерные орудия в снегу.
Поземка ломится в картонные дома.
Растут сугробы на фальшивом берегу.

В ночном буфете пьют артисты теплый чай,
Устав от света, как от жизни старики.
По павильону постановщики стучат,
И строят лестницы, дворцы, материки.

И лишь пожарник в новых валенках, топ-топ.
Ночной патруль, суровый взгляд из-под руки:
Не загорелись бы, не вспыхнули бы чтоб
Все эти лестницы, дворцы, материки.
Не провалился бы к чертям весь этот мир,
И сто дредноутов не сели бы на мель,
Не спи, пожарник, ты хозяин ста квартир,
И добрый гений свежекрашенных земель.

Но ты ведь видишь: часовые-то, топ-топ,
Наган у пояса, ах, если б лишь наган.
Да ты ведь слышишь, как ракетам прямо в лоб
Ревут и стонут озверевшие снега.

Ракеты с берега, ракеты с корабля,
По тихим улицам, по сонным площадям,
И нет пожарника, и брошена земля...
Лишь два полковника за шашками сидят

неподражаемая Э.Дикинсон:

Я - Никто. А ты — ты кто?
Может быть—тоже—Никто?
Тогда нас двое. Молчок!
Чего доброго—выдворят нас за порог.

Как уныло—быть кем-нибудь—
И—весь июнь напролет—
Лягушкой имя свое выкликать—
К восторгу местных болот.

Времена не выбирают...

Времена не выбирают,
В них живут и умирают.
Большей пошлости на свете
Нет, чем клянчить и пенять.
Будто можно те на эти,
Как на рынке, поменять.
Что ни век, то век железный.
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; я в пять лет
Должен был от скарлатины
Умереть, живи в невинный
Век, в котором горя нет.
Ты себя в счастливцы прочишь,
А при Грозном жить не хочешь?
Не мечтаешь о чуме
Флорентийской и проказе?
Хочешь ехать в первом классе,
А не в трюме, в полутьме?
Что ни век, то век железный.
Но дымится сад чудесный,
Блещет тучка; обниму
Век мой, рок мой на прощанье.
Время — это испытанье.
Не завидуй никому.
Крепко тесное объятье.
Время — кожа, а не платье.
Глубока его печать.
Словно с пальцев отпечатки,
С нас — его черты и складки,
Приглядевшись, можно взять.

(Кушнир)

Справа койка у стены, слева койка,
А за окнами февральская вьюга,
Вертухай и бывший "номер такой-то" -
Нам теперь невмоготу друг без друга.
И толкуем мы о разном и ясном,
О больнице и о больничном начальстве,
Отдаем предпочтение язвам,
Помереть хотим в одночасье.
Мы на пенсии теперь, на покое,
Наши койки, как суда на приколе,
А под ними на паркете из липы
Наши тапочки, как дохлые рыбы.
Спит больница, тишина, все в порядке,
И сказал он, приподнявшись на локте:
- Жаль я, сука, не добил тебя в Вятке,
Больно ловки вы, жиды, больно ловки...
И упал он, и забулькал, заойкал,
И не стало вертухая, не стало,
И поплыла вертухаева койка
В те моря, где ни конца, ни начала!
Я простынкой вертухая накрою...
Все снежок идет, снежок над Москвою,
И сынок мой по тому, по снежочку
Провожает вертухаеву дочку..

Даниил Хармс

Победа Мышина

 Мышину сказали: "Эй, Мышин, вставай!"
    Мышин сказал: "Не встану", - и продолжал лежать на полу.
    Тогда к Мышину подошел Кулыгин и сказал:
    "Если ты, Мышин, не встанешь, я тебя заставлю встать". "Нет",  - сказал Мышин, продолжая лежать на полу. К Мышину подошла  Селезнева и сказала: "Вы, Мышин,  вечно валяетесь на полу в коридоре и мешаете нам ходить
взад и вперед".
    - Мешал и буду мешать, - сказал Мышин.

    - Ну знаете,  -  сказал Коршунов, но его перебил Кулыгин и сказал:
    - Да чего тут  долго разговаривать! Звоните в милицию.
    Позвонили в милицию и вызвали милиционера.
    Через  полчаса пришел милиционер с дворником
    - Чего у вас тут? - спросил милиционер.
    - Полюбуйтесь, - сказал Коршунов, но его перебил Кулыгин и сказал:
    - Вот.  Этот  гражданин  все время лежит тут на полу и мешает нам ходить по коридору.
Мы его и так и эдак...
    Но  тут Кулыгина  перебила  Селезнева  и сказала:
    - Мы его просили уйти, а он не уходит.
    - Да, - сказал Коршунов.
    Милиционер подошел к Мышину.
    - Вы,  гражданин,  зачем  тут лежите?  - сказал милиционер.
    - Отдыхаю, - сказал Мышин.
    - Здесь, гражданин, отдыхать не годится,-  сказал милиционер.  -  Вы где, гражданин, живете?
    - Тут, - сказал Мышин.
    - Где ваша комната?  -  спросил милиционер.
    - Он прописан в нашей квартире, а комнаты не имеет, - сказал Кулыгин.
    - Обождите, гражданин, - сказал милиционер, - я сейчас с ним говорю. Гражданин, где вы спите?
    - Тут, - сказал Мышин.
    - Позвольте, - сказал Коршунов,  но  его перебил Кулыгин и сказал:
    - Он даже кровати не имеет и валяется на голом полу.
    - Они  давно  на него жалуются, - сказал дворник.
    - Совершенно  невозможно ходить по коридору, - сказала  Селезнева. - Я не могу вечно шагать через мужчину.  А  он нарочно ноги вытянет, да еще руки вытянет, да еще на спину ляжет и глядит. Я с работы усталая прихожу, мне отдых нужен.
    - Присовокупляю, -  сказал  Коршунов, но его перебил Кулыгин и сказал:
    - Он и ночью здесь лежит. Об него в темноте все  спотыкаются.  Я  через него одеяло свое разорвал.
    Селезнева сказала:
    - У него вечно из кармана какие-то гвозди вываливаются.  Невозможно по коридору босой ходить, того и гляди ногу напорешь.
    - Они  давеча хотели  его  керосином пожечь, - сказал дворник.
    - Мы его керосином облили, - сказал Коршунов, но его перебил Кулыгин и сказал:
    - Мы  его  только  для страха облили,  а поджечь и не собирались.
    - Да я бы не позволила в  своем  присутствии живого человека жечь, - сказала Селезнева.
    - А почему этот гражданин в коридоре лежит? - спросил вдруг милиционер.
    - Здрасьте-пожалуйста!  -  сказал Коршунов, но Кулыгин его перебил и сказал:
    - А  потому  что  у него нет другой жилплощади: вот в этой комнате я живу, в той  - вот они, в этой - вот он, а уж Мышин в коридоре живет.
    - Это не годится, - сказал милиционер. - Надо, чтобы все на своей жилплощади лежали.
    - А у него  нет другой жилплощади, как в коридоре, - сказал Кулыгин.
    - Вот именно, - сказал Коршунов.
    - Вот он вечно тут  и  лежит, -  сказала Селезнева.
    - Это не годится, - сказал милиционер  и ушел вместе с дворником.
    Коршунов подскочил к Мышину.
    - Что?  - закричал  он. - Как вам это по вкусу пришлось?
    - Подождите, - сказал Кулыгин и, подойдя
к Мышину, сказал. - Слышал, чего говорил милиционер? Вставай с полу.
    - Не встану,  -  сказал Мышин, продолжая лежать на полу.
    - Он теперь нарочно и дальше будет вечно тут лежать, - сказала Селезнева.
    - Определенно, - сказал  с  раздражением Кулыгин.
    И Коршунов сказал:
    - Я в этом не сомневаюсь. Parfaifemenf!

(https://www.letu.ru/common/img/Letoile/blog/02/02a23279174bbf00aeda377ae4ab3745.jpg)

Хармс

конечно на любителя


стихи для детей

как  володя быстро под гору летел



На салазочках Володя
Быстро под гору летел.

На охотника Володя
Полным ходом налетел.

Вот охотник
И Володя
На салазочках сидят,
Быстро под гору летят.
Быстро под гору летели —
На собачку налетели.

Вот собачка,
И охотник,
И Володя
На салазочках сидят,
Быстро под гору летят.
Быстро под гору летели —
На лисичку налетели.

Вот лисичка,
И собачка,
И охотник,
И Володя
На салазочках сидят,
Быстро под гору летят.
Быстро под гору летели —
И на зайца налетели.

Вот и заяц,
И лисичка,
И собачка,
И охотник,
И Володя
На салазочках сидят,
Быстро под гору летят.
Быстро под гору летели —
На медведя налетели!

И Володя с той поры
Не катается с горы.

Моя любовь
к тебе секрет
не дрогнет бровь
и сотни лет.

пройдут года
пройдёт любовь
но никогда
не дрогнет бровь.

тебя узнав
я всё забыл
и средь забав
я скучен был

мне стал чужим
и странным свет
я каждой даме
молвил: нет.

ящерка му, а у тебя нет ссылки на ВК Виолет Драма?
я потерял
(https://pp.vk.me/c636520/v636520407/b948/sJU1Y1EBGws.jpg)

Корнак , нет не осталось . А это не он тебя попросил написать ? Мне кажется ты опять взялся за старое и плетешь интриги в роли клоуна. Тем более эта тема создана не в рамках программы "Ищу тебя".

не
просто скучновато без него
самая яркая личность была
после меня, конечно