Стивен Леви Хакеры: Герои компьютерной революции (1983 г.)

[dgeimz getz]

http://lib.aldebaran.ru/author/levi_stiven/levi_stiven_hakery_geroi_kompyuternoi_revolyucii/levi_stiven_hakery_geroi_kompyuternoi_revolyucii__1.html


http://www.litmir.net/br/?b=123719

Клубом, к которому пристал Питер, был Клуб Технического Моделирования Железной Дороги (TRMC). Его участниками были старшекурсники с горящими глазами, стриженые ежиком, разговаривавшие со спазматическими каденциями, расталкивая в спешке слова. Они хвастались захватывающим внешним видом своих ширококолейных поездов, которые у них стояли в постоянной клубной комнате в Здании N 20.

[dgeimz getz]

мусор назывался "крафтом" (cruft); а разрабатываемый проект или изделие, создаваемое не только для достижения некоторой конструктивной цели, но и для того, чтобы оттянуться и получить простое удовольствие от собственно процесса, назывался "хаком" (hack). Последний термин, возможно, был древним жаргонным словом в МТИ. Слово "хак" долго использовалось для описания озорных студенческих шуток, которые студенты МТИ регулярно придумывали: например, покрытие отражающей фольгой купола, который возвышался над университетским городком. Но при его использовании в TMRC, подразумевалось серьезное уважение к обсуждаемому предмету разговора. Кто-нибудь мог назвать хитрое соединение между двумя реле "просто хаком", тем не менее, все понимали что, для того, чтобы это было действительно хаком, работа должна содержать новшество, иметь стиль, и должна быть проделана с технической виртуозностью.



http://inoblogger.ru/2011/05/10/mti-eto-nacionalnoe-dostoyanie/

[dgeimz getz]

http://ru.wikipedia.org/wiki/Хакеры:_Герои_компьютерной_революции




Чтобы программа стала лучше, можно было бы попробовать сделать то же самое с меньшим количеством команд, приложив при этом достойные усилия, так как в маленькой "памяти" компьютеров тех дней было очень мало места и в них не могло помещаться много инструкций. Джон Маккарти однажды отметил, как его аспиранты, которые тусовались вокруг IBM 704 , работали над своими компьютерными программами, пытаясь выжать из машинных команд все, что только было возможно, чтобы в итоге программа была максимально компактна и чтобы в машину нужно было вставлять наименьшее количество перфокарт. Удаление одной или двух инструкций для них было почти навязчивой идеей. Маккарти сравнивал этих студентов с лыжниками-баммерами (bummers), которые ездят на максимальной скорости. Студенты получали те же острые ощущения от этого "максимального кодекса" как и фанатичные лыжники, которые получали удовольствие, отчаянно и со свистом проносясь с вершины холма. Поэтому попытки отрезать часть инструкций от компьютерной программы без воздействия на конечный результат стали в итоге называться "программным баммингом" и вы могли бы часто слышать людей, бормочущих под нос что-то вроде: "Возможно, я сумею бамнуть несколько инструкций нафиг и сократить загрузку программы восьмеричной коррекции с четырех карт до трех".

[dgeimz getz]

В один из дней, в клуб нанес визит бывший член TMRC, который теперь работал на факультете института. Его звали Джек Деннис. В начале 1950-х, когда он сам был студентом, он с такой же неистовой увлеченностью работал под моделью железной дороги. Деннис недавно начал работать на компьютере, который МТИ только что получил из Lincoln Lab, дочерней институтской лаборатории, которая занималась военными научными исследованиями. Компьютер назывался TX-0, и это было один из первых транзисторных компьютеров в мире. В Lincoln Lab его использовали исключительно для проверки гигантского компьютера под названием TX-2, который имел настолько сложную память, что специально для этого построили "маленького брата", который мог успешно диагностировать ее проблемы. Теперь, когда его работа была закончена, TX-0, стоимостью три миллиона долларов был передан Институту в виде "долгосрочной ссуды" и, похоже, никто в Lincoln Lab не отметил в календаре дату возвращения. Деннис спросил у ребят из СиП в TMRC: хотели ли бы они на нее посмотреть? С тем же успехом можно было спросить монахинь: "Эй, монашки! Хотите встретиться с Римским папой?".

[Pipa]

Чтобы программа стала лучше, можно было бы попробовать сделать то же самое с меньшим количеством команд, приложив при этом достойные усилия, так как в маленькой "памяти" компьютеров тех дней было очень мало места и в них не могло помещаться много инструкций. Джон Маккарти однажды отметил, как его аспиранты, которые тусовались вокруг IBM 704, работали над своими компьютерными программами, пытаясь выжать из машинных команд все, что только было возможно, чтобы в итоге программа была максимально компактна и чтобы в машину нужно было вставлять наименьшее количество перфокарт. Удаление одной или двух инструкций для них было почти навязчивой идеей.

  Эпидемия этой "болезни" повторилась еще раз позже, когда в нашу жизнь вошли микроконтроллеры - более примитивные аналоги ЭВМ в одном корпусе с памятью и периферийными интерфейсами. Впрочем, примитивны они лишь для сегодняшнего дня, тогда как порой не только не уступят по характеристикам старым ЭВМ, но и во многом их превзойдут.
  И вот на этих микроплатформах, где памяти было всего-то 1-8 МБ и развернулась вновь борьба за минимизацию программного кода. Ведь порой в конструкцию закладывался один микроконтроллер (ценою подешевле), а написанная для него программа туда не влезала. Или влезала сначала в макетном варианте, но потом, будучи доработанной в соответствии с требованиями заказчика, распухала в размерах.
  Я и сама этой болезнью в свое время переболела, когда городила себе электроэнцефалограф (для сновидческих экспериментов) из уже готового изделия: его программу я заменила своей, но ограничитель в 2 КБ памяти жал очень сильно. Даже во сне мне тогда снились варианты, как можно было сократить программу на те самые 1-2 байта, чтобы поместить что-то еще.
  Тем не менее, такие потуги ужимательства кода нельзя отнести к чистому баловству, т.к. от этого алгоритм в буквальном смысле слова выкристаллизовывается. Т.е. избавляется от индивидуальных особенностей стиля того или иного программиста, приводя в конечном итоге к "каноническому виду".

[dgeimz getz]

В самой преисподней не нашлось бы никаких препятствий, которые могли бы отвратить Котока, Сандерса, Самсона и других от этой машины. К великому счастью, как оказалось, вокруг TX-0 не было той самой бюрократии, которая окружала IBM 704. Не было никакого персонала из официозных жрецов. Техник, ответственный за компьютер, был осторожным блондинистым шотландцем по имени Джон Маккензи. Хотя он и проверял, чтобы аспиранты и, работающие над финансируемыми проектами, сотрудники института являлись Официально Допущенными Пользователями, и имели соответствующий доступ к машине, Маккензи переносил присутствие команды сумашедших из TMRC , которые начали периодически оставаться в лаборатории RLE, где стояла TX-0.

[dgeimz getz]

Самсон, Коток, Сандерс, и новичок, которого звали Боб Вагнер, в скором времени вычислили, что лучшим временем для пребывания в Здании N 26 является ночь, когда ни один человек в своем здравом уме не запишется на одночасовой сеанс в расписание, которое вывешивалось каждую пятницу около воздушного кондиционера в лаборатории RLE. Как правило, TX-0 работала двадцать четыре часа в сутки. В те годы машинное время было слишком дорогим, чтобы его тратить впустую, поэтому машину оставляли работать вхолостую на всю ночь, и кроме того, запуск этой штуковины после того, как она полностью выключалась, был весьма проблематичной процедурой. Таким образом, TMRC хакеры, которые вскоре стали называть себя TX-0 хакерами, изменили свой образ жизни, чтобы приспособиться к расписанию времени на компьютере. Они заняли все интервалы времени, какие только было можно, и, "стервятничали" во время своих ночных посещений лаборатории, на тот случай если кто-то, кто записался на 3 часа утра, не приходил.

"О!", - восхищенно говорил Самсон, спустя минуту-другую после того, как кто-то не появлялся во время, обозначенное в журнале, - "Пусть оно не пропадет впустую!"

Оно никогда не пропадало, потому что хакеры были там постоянно.

[dgeimz getz]

Ну и какие же программы делали хакеры? Ну, иногда, это вообще не имело никакого значения, что делали эти программы. Питер Самсон однажды хакерил всю ночь программу, которая мгновенно конвертировала арабские числа в римские цифры, и Джек Деннис, который восхитился искусством, с которым Самсон проделал этот «подвиг», сказал, «Мой Бог, почему кто-нибудь другой не захотел это сделать?» Но Деннис на самом деле знал почему. Вполне достаточным оправданием было чувство власти и достижение совершенства, которое Самсон получал, когда он заправлял ленту с программой в считыватель, смотрел на мерцающие огни машины и щелкал выключателями. После чего, он видел как арабские цифры, нарисованные на простой старой классной доске, превращались в римские цифры — тоже своего рода хак, который в свое время сделали римляне.

[dgeimz getz]

Для хакеров подобных Бобу Сандерсу, который был лысоватым, пухловатым и веселым приверженцем TX-0, президентом Группы СиП в TMRC и студентом, изучавшим системы, такое времяпрепровождение было совершенным укладом жизни. Сандерс вырос в предместьях Чикаго, и все время пока он себя помнил, ему невероятно нравилась работа с электричеством и телефонами. Перед поступлением в МТИ, Сандерс нашел работу на лето, о которой можно было только мечтать: это была работа в телефонной компании, где он принимал участие в монтаже оборудования центрального офиса. Он проводил восемь блаженных часов за пайкой железа и плоскогубцами в руке, скрывшись с головой в потрохах различных систем. Это была идиллия, нарушаемая лишь часами приема пищи, потраченными на глубокое изучение руководств по оборудованию телефонной компании. Оборудование, подобное тому, которое он видел в телефонной компании, находилось и под моделью железной дороги в TMRC. И это заставило Сандерса стать активным членом Клуба Моделирования Железной Дороги.
Сандерс был старшекурсником, и он, в своей институтской жизни, добрался до TX-0 позже, чем Коток и Самсон. Он использовал свое время для того, чтобы заложить основу для своей социальной жизни, которая включала в себя ухаживание и возможный брак с Марж Френч, которая занималась нехакерской работой на компьютере в одном научно-исследовательском проекте. Однако TX-0 стал центром его академической карьеры, и он разделил общую хакерскую судьбу, наблюдая за тем, как его оценки начинают страдать от пропущенных занятий. Это не сильно его беспокоило, потому что он знал, что его реальное образование происходит в комнате №240 в Здании №26, за консолью Tixo. Через много лет он назовет себя и остальных «элитой». В частности он вспоминал: «Другие люди занимались изучением других вещей и проводили массу своего времени в четырехэтажных научных корпусах, проводя плохо пахнущие химические опыты, или работали в физических лабораториях, обстреливая частицами мишени. Но вне зависимости, почему они это делали — они это делали. А мы просто не обращали никакого внимания на то, чем занимались эти люди, потому что мы не испытывали к этому ни малейшего интереса. Они обучались тому, чему они обучались, а мы обучались тому, чему мы обучались. И то, что многое из этого не присутствовало в официально одобренном учебном плане, вообще говоря, было не очень-то и существенно для нас».

[dgeimz getz]

Робокоп работал под DOS-ом



Ни один уважающий себя фильм в жарнре «фантастика» или «экшн» не обойдется сегодня без сцен, где мелькают компьютерные мониторы с дикими интерфейсами, бегущими по экрану текстами и непонятными трехмерными «проволочными» моделями, изображающими не пойми что. Откуда берется весь этот текст и псевдоважные псевдотехнические данные? Не используется ли в качестве источника бутафорского текста настоящий программный код, элементы UI и тексты программ-современников фильма? В данной статье мы перечислим самые интересные киношные «камео» родом из настоящего мира IT.

[dgeimz getz]

Сидя за консолью, лицом к металлическим стойкам, в которых находились транзисторы, где каждый транзистор, представлял собою место для хранения одного бита памяти, Сандерс настраивал Flexowriter, который приветствовал его словом «WALRUS (МОРЖ)». Это было нечто, что Самсон схакерил в честь поэмы Льюиса Кэрролла, в которой была строка: «Время пришло, и Морж сказал ...». Сандерс испытывал радость, доставая из ящика стола бумажную ленту, которая содержала программу ассемблера и заправляя ее в считыватель перфоленты. Теперь, когда компьютер был готов оттранслировать его программу, он брал ленту из Flexowriter-а, над которой он только что закончил работу и загружал с нее код на компьютер. После чего он наблюдал за долгим перемигиванием огней на панели, по мере того как компьютер переключался с «источника» (символический язык ассемблера) на «объектный» (двоичный) код, а получившийся результат компьютер пробивал на другой бумажной ленте. Так как на этой ленте был пробит объектный код, который TX-0 понимал, то Самсон загружал ее опять в компьютер, надеясь, что программа будет работать так, как надо.
Весьма вероятно, что в этот момент за его спиной толпилось несколько товарищей— хакеров, которые смеялись, шутили и пили Кока-Колу, заедая это все какой-нибудь «мусорной едой», которую они достали из торгового автомата, стоявшего на нижнем этаже. Сандерс предпочитал лимонное желе нарезаное клиньями, которое остальные называли «лимонной замазкой». Но в четыре часа утра, на вкус хорошим являлось абсолютно все. Они все наблюдали, как выполняется программа, как мерцают огни, слушали, как пищит спикер, жужжащий высоким или низким тоном в зависимости от того, что было в Бите 14 сумматора, и первое что, он увидел на CRT-дисплее после того, как программа была оттранслирована и запущена — зависание программы. После этого он лез в ящик за лентой с отладчиком FLIT и загружал его в компьютер. Теперь компьютер превратился в отладочную машину, и он снова загружал в него свою программу. Сейчас можно было попробовать выяснить, что и где пошло не так, как надо, и, если он был удачлив, то он это выяснял, после чего немедленно вносил изменения, вводя команды, пощелкав некоторыми из выключателей на пульте в нужном порядке, или набивал на Flexowriter-е новый код. После того, как все это запускалось и работало правильно, результат всегда приносил невероятное удовлетворение — когда вся эта комната, полная транзисторов, проводов, металла и электричества, сливалась воедино, для того чтобы создать точный результат того, что он придумал. Завершив это, он переходил к следующему шагу. Когда его время заканчивалось, и его место занимал кто-нибудь другой, у которого также чесались руки в предвкушении работы, он был готов провести несколько следующих часов, пытаясь понять, в каком месте произвошла ошибка.

[dgeimz getz]

Не доверяйте полномочиям, продвигайте децентрализацию.


Лучший способ продвигать свободный обмен информацией — это иметь открытую систему, такую в которой отсутствуют границы между хакером, информацией или оборудованием, которое ему нужно в процессе его познания, улучшения и всего его рабочего времени. Бюрократия — это последнее дело. Какая бы она ни была — корпоративная, государственная, университетская, она порождает ущербные системы, опасность которых заключается в том, что они не могут адекватно воспринимать исследовательские импульсы истинных хакеров. Бюрократы прячутся за произвольными правилами (в противоположность логичным алгоритмам, при помощи которых работают машины и компьютерные программы), и они используют эти правила для того, чтобы усилить свою власть и воспринимают конструктивные импульсы хакеров как угрозу.




http://classic-online.ru/ru/listen/54507