Пал Палыч
Гость
 |
Т. I, № ] ОНТОЛОГИЧЕСКИЕ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРИНЦИПЫ…
Третья сфера интересов Гуссерля— исследование окружающего мира.
Предпосылкой Гуссерля в этой области (не маркируемой им в качестве
предпосылки) является, как я уже отмечала выше, понимание
мира как совокупности вещей из свойств и отношений между ними.
Для него исследовать вещи значит исследовать тот реальный опыт,
в котором они даны. Именно поэтому исследование вещей у Гуссерля
неотделимо от исследования опыта сознания и нередко осуществляется
в одних и тех же работах. Хотя и можно выделить, с одной стороны,
такие работы, как «Кризис европейских наук и трансцендентальную
феноменологию» (Гуссерль, Скляднев, ), а также XXIII и XXXIX
тома Гуссерлианы (Husserl, ; ), которые специально посвящены
тематике жизненного мира, а с другой — книги II и III «Идей к чистой
феноменологии и феноменологической философии» (Husserl, ; )
и другие работы, в которых не вводится понятие жизненного мира, но
также исследуется окружающий мир и науки о нем. Научные результаты,
как считает Гуссерль, тоже могут относиться к вещам реального
мира, но только в том случае, если они могут быть удостоверены нашим
обыденным опытом и будет показано происхождение научных
абстракций из опыта жизненного мира.
Как же понимал Гуссерль мир и может ли в нашем опыте «сама вещь»
быть дана целиком и полностью? Наш опыт вещи бесконечен, и в ходе
него мы можем открывать все новые и новые стороны исследуемой вещи.
Полностью вещь может быть схвачена в виде идеи, которая и направляет
все дальнейшее протекание опыта. Для меня все еще открыт вопрос,
остается ли возможность бесконечного познания вещи в свете этой идеи
предпосылкой нашего обыденного опыта, которую Гуссерль перенес
в свои исследования, или это его собственная предпосылка, которая
является требованием для всякого, идущего его путем.
Здесь хотелось бы уточнить ранее сказанное. Дело не только в том,
что определить, что именно существует, мы можем только на основе
собственного опыта, но и в том, что сам наш опыт уже помещен
в контекст определенной установки, направленной на исследование материальных
вещей, живых существ или социальных личностей. То есть
наше знание всегда обусловлено некоторыми предпосылками и некоторой
установкой, и утверждать что-то «абсолютно», без учета этого
контекста, мы не можем.
Вопрос об окружающем мире на языке Гуссерля звучит как вопрос
о конституировании смысла мира, смысла вещей, положений дел и отношений.
Однако понятие конституирования имеет в исследованиях
[ИССЛЕДОВАНИЯ] АННА ШИЯН [
Гуссерля как минимум два противоположных значения. Не случайно
Финк (Финк, Шиян, : –) отнес его к «оперативным понятиям»
Гуссерля, то есть к таким, смысл которых тот сам однозначно не определяет,
хотя и часто их использует. Конституирование в первом значении
можно понимать как описание того обыденного опыта, в котором нам
даны конкретные предметы и положения дел, — в ходе такого описания
мы более глубоко и рельефно понимаем их.
В этом случае феноменологическое исследование руководствуется
вопросом: «Каков мир, который нас окружает?» Ответы подразумевают
выявление основных различий, структур окружающего мира, которые
имеют свое оправдание в обыденном опыте. Безусловно, особо нужно отметить
исследования самого обыденного опыта, благодаря которому нам
дан окружающий мир. Эту задачу продолжили последователи Гуссерля,
к которым можно отнести, прежде всего, Щюца и Хельда.
Конституирование во втором значении— это синоним конструирования
или производства. В этом случае мы попадаем в другое понимание
феноменологии, которое руководствуется вопросом: «Почему окружающий
нас мир именно таков, каков он есть?» Этот вопрос отсылает
к исследованию того, как сформировался (образовался) тот мир, который
нас окружает. Такие исследования нельзя провести на основе
нашего личного опыта. Мы либо погружаемся в теоретическое конструирование
того, как из хаоса ощущений (хюле) возникает целостная вещь,
либо рассматриваем «внешние причины» — культурные, экономические,
социальные и прочие, — благодаря которым сформировался тот мир,
в котором мы живем. Неслучайно, что подобными исследованиями
занимаются и другие философские подходы,— например, философия
Гегеля или Маркса. Однако они не обязательно противоречат феноменологическому
подходу. Если теоретические конструкты могут быть
сведены к нашему опыту и разъяснены исходя из него, то они соответствуют
действительности. Но здесь возникают сложности с гегелевской
философией, поскольку в ней отсутствует одна из важнейших предпосылок
феноменологии— предпосылка существования материального
мира, который у Гегеля появляется лишь на определенном этапе развития
мирового духа. По-другому это можно выразить так: у Гуссерля
принципиально невозможен переход смысла в предмет, идеального в материальное
и наоборот. Для того, чтобы обнаружить «идеальный мир»—
который, кстати, не имеет реального статуса существования,— необходима
смена установок скачками; о плавном переходе не может идти речи.
Т. I, № ] ОНТОЛОГИЧЕСКИЕ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРИНЦИПЫ…
. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В заключение мне хотелось бы оценить свой подход к пониманию
феноменологии с точки зрения оппозиции «презентизм— антикваризм»,
используемой в отечественной истории науки (Кузнецова, : –).
Сторонники антикваризма ставят целью восстановить событие, в нашем
случае— феноменологию Гуссерля, в его исторической подлинности
и уникальности; сторонники презентизма оценивают историческое событие,
исходя из современного им уровня научного знания, терминологического
аппарата, интересов и т. п. Представленная мною позиция является
презентистской в том смысле, что смотрит на феноменологию с точки
зрения, которая кажется наиболее перспективной именно сегодня.
С точки зрения представленного мной подхода, нет нужды обращаться
к таким разделам философии Гуссерля, как конструкция чистого Я,
теория интерсубъективности, развиваемая в «Картезианских медитациях»
или анализ конституирования глубинных слоев сознания-времени.
С точки зрения современных перспектив феноменологии, эти моменты
кажутся несущественными. Однако позиция тех, кто понимает феноменологию
только как науку о «чистом Я», тоже является презентистской,
поскольку они также не рассматривают позицию Гуссерля во всей его
исторической сложности, а закрывают глаза на некоторые другие аспекты—
например, на понятие «опыта» и роль рефлексии у Гуссерля.
В защиту презентизма, который в отечественной истории науки играет
скорее негативную роль, можно сказать, что в изучении истории философии
он дает ей шанс стать философией. И этим шансом воспользовался
Гуссерль, заново переосмыслив используемые до него понятия и методы. |
