Аштанга и боль
Аштанга йога печально известна как практика боли. Позы создают в наших телах характерные напряжения, и когда мы боремся с ними, они очищают наши ткани и нервы. Эта практика, с присущим ей линейным развитием последовательностей, не оставляет нам путей для отступления. Она постоянно обнажает напряжения нашего тела. Многие люди очень быстро оставляют Аштангу именно по этой причине. Она уходят в поисках другой, более щадящей формы.
Позы системы Аштанги, при условии практики с должной отстройкой, совершенно безболезненны. Даже напротив, они будоражащие и бодрящие. Но правильнаяостройка не приходит легко. Это не то, что можно усвоить лишь через интеллектуальное применение знаний анатомии. Правильная отстройка здесь является результатом внутреннего, ментального восстановления равновесия. Для этого необходим отказ от многих идей, отношений, ожиданий и предубеждений, которые препятствуют нашей способности погрузиться в позы, поддерживая глубокое, ровное дыхание.
Несомненно, мы не в состоянии силой избавиться от напряжений. Чем больше мы сопротивляемся им, тем сильнее они становятся. И когда они обретают достаточную мощь, они деформируют нас. И это тот урок, который необходимо усвоить, и Аштанга заставляет нас сделать это довольно наглядно – через боль.
Грань
Боль – это адаптивный защитный механизм, задача которого – защитить нас от вреда. Боль предупреждает нас об опасности и побуждает отступить назад. Прикрываясь данной истиной, многие преподаватели йоги напоминают ученикам о необходимости прислушиваться к своей боли. Они говорят, что боль – это грань, и уважение к ней поможет избежать травм тела. В один голос они напоминают, что йога требует «вайрагьи», или непривязанности, что означает принятие себя такими, какие мы есть.
Это один из ключевых уроков, и крайне необходимый для людей раджастической природы, которые могут травмировать себя из-за амбиций. К сожалению, этим уроком часто злоупотребляют. И ученики, и преподаватели используют его в качестве предлога для отказа от более глубокой внутренней работы. Они хотят верить в то, что прогресс в йоге возможен без открытого противостояния образу своего мышления. И поэтому они избегают поз, которые усиливают привычные напряжения. Либо же они работают в обход них, с помощью пропсов и модификаций, в надежде, что напряжения каким-то чудесным образом пропадут сами собой.
Подобный подход редко приводит нас куда-либо. Он позволяет нам практиковать без травм, но в то же время препятствует прогрессу. Позы, которые вызывают у нас боль, также являются позами, которые указывают на напряжения в теле, и побуждают бороться с ними с помощью своего собственного внутреннего интеллекта. Они предоставляют нам возможность непосредственно понаблюдать за этими напряжениями, продышать их и отпустить. И это тот процесс психологического очищения, который мы можем испытать через Аштанга йогу.
Боль и эго
Как уже упоминалось, боль помогает защитить тело от травмы. В контексте практики асан боль дает понять, что тело не может идти дальше, что если мы продолжим углубляться в позу, что-то сломается. Но боль также является приемом ума, защищающим наше эго. Проекции эго распространяются глубоко по телу вплоть до костей и тканей, таким образом укореняя себя в нашем теле. Когда мы дышим сквозь них, сохраняя спокойствие и внимание, в течение продолжительного периода времени, эти корни начинают разрушаться. И эго, ощущая свой крах, естественным образом бунтует. Оно извивается, напрягается, отрывается от дыхания, тем самым вызывая боль, как защитный ответ. Когда мы позволяем боли повернуть нас назад в практике, мы оставляем свои проекции эго нетронутыми.
Ум естественным образом склонен фильтровать опыт и выставлять перед нашей осознанностью лишь ограниченную выборку. В психологии классической йоги часть ума, которая отвечает за эту функцию, называется «ахамкара», чувство отдельного «я», буквально «я делаю». Она организует наши мысли, идеи и опыт вокруг определенного эго-образа и таким образом дает нам одушевленное ощущение себя. Она устанавливает границы психологического и социального «я», для того, чтобы мы смогли осознать себя, как уникальное и значимое живое существо.
Спроецированные ахамкарой образы становятся центром нашей деятельности. Согласно им, мы развиваем привязанности и антипатии, мы тяготеем к тем вещам, которых усиливают их, в то же время избегая того, что может разрушить их. И тем самым данные образы контролируют наш ум. От них зависит то, как мы интерпретируем происходящие с ними события, какие эмоции от них испытываем. Они оттачивают нашу самооценку и определяют то, о чем мы волнуемся на самом базовом уровне. И когда что-то угрожает нашему эго-образу, мы занимаем оборонительную позицию. А при его разрушении мы часто испытываем боль.
Боль может быть довольно глубинной, поскольку эго-образ имеет корни глубоко в теле. Они создаются из образа наших мыслей и эмоций, которые отражаются в виде напряжений в тканях. Вот почему наши представления о нас самих могут ясно выражаться в манере речи, движении и дыхании. Всякий раз, когда мы активируем свой эго-образ, мы укореняем определенные паттерны, которые он собой представляет. Эти паттерны, или самскары, затем оседают глубоко в теле. Таким образом, наши эго-образы зарождаются как едва различимые проекции ума, а затем уплотняются до осязаемых сущностей. И плотность этих сущностей определяется силой нашей привязанности к ним. И в самом деле, жесткость, которую мы ощущаем в теле, может являться ощутимой манифестацией того, что в классической йоге носит название «рага» и «двеша», привязанность и отвращение. Через привязанность и отвращение мы определяем свою сущность.
Наши эго-образы находятся под постоянной угрозой забвения, а поскольку мы идентифицируем себя через них, то, соответственно, боимся своего собственного забвения. Этот страх называется «абхинивеша». Когда бы ни происходил неожиданный поворот в нашей жизни, особенно связанный с утерей того, с чем мы себя отождествляем, мы испытываем энергетическое расслоение, сейсмический сдвиг в своих привязанностях и отвращениях. Данный сдвиг часто сопровождается такими эмоциями, как горе, страдание, уныние или отчуждение. И поскольку эго-образы укоренены в нашем теле, мы ощущаем эти эмоции на глубинном уровне, как если бы из сердца выкачали жизненную силу.
Эго бурно реагирует на угрозы своему существованию, поскольку в его природе оберегать и увеличивать само себя. Таким образом, когда мы ослабляем связь с эго-образами, ум резко повышает свою активность. Нервная система оказывается заключенной где-то посередине, и боль является практически неизбежным ответом. И это и есть эффект абхинивеши. Характерные реакции, составляющие суть нашего эго, начинают активно проявлять себя через ткани в надежде укорениться более надежно. В этот период мы испытываем все виды эмоционального подъема. И это распространенный признак того, что метод Аштанга йоги работает. Мы можем воспользоваться данными подъемами, сфокусировав внимание на дыхании и позе, поскольку, когда мы подходим к ним ровно и спокойно, стараясь не потворствовать им, они медленно, но верно начинают ослабевать.
Таким образом, когда, выполняя позы, мы дышим медленно, глубоко и ритмично, это способствует эмоциональному облегчению, тело ощущает раскрытие, а ум – освобождение. Этот момент катарсиса, часто сопровождаемый сильными эмоциями, может быть невероятно бодрящим и освежающим. Психическая энергия, которая сдерживала эмоции или память, вдруг освобождается и свободно циркулирует по телу, обостряя чувства и расширяя восприятие. И в этот момент уму открывается новый, более изменчивый и адаптивный уровень существования.
Боль без привязанности и отвращения
Многие практики Аштанги, испытав подобное освобождение, развивают затем пристрастие к боли. Они осознают, что, дыша через боль, они временно могут отключить свое эго. И по этой причине некоторые из них начинают искать боль, как будто она является ключом к просветленному состоянию ума. Они путают боль с «сомой», или нектаром йоги, который оживляет дух и избавляет от ложных идентификаций. Они также пытаются причинить себе боль через агрессивное воздействие на ткани тела, что неизбежно приводит к травме. Подобный подход, к несчастью, стал очень распространен. В некоторых кругах, к примеру, перелом ребра становится даже знаком почета. Неудивительно при этом, что Аштанга обладает репутацией травмоопасной практики.
Попытка обуздать эго посредством насилия не продуктивна. Оно не избавляет от страдания. Оно может помочь подавить эго на какое-то время, но подавленное эго вернется с лихвой. Подавление, в конечном итоге, лишь другой способ облачения самскар в форму физической энергии. И когда бы мы ни поступали так, мы еще больше укореняем их в уме. Поэтому Патанджали, автор Йога Сутр, называет ахимсу, непричинение вреда, первым принципом практики. Насилие порождает антагонизм с эго, в то время как йога учит нас развивать с ним гармоничные отношения, чтобы мы могли свободно двигаться через эго-проеции и легко изменяться.
Аштанга, несомненно, не совершает попытку уничтожить эго, но освобождает нас от иллюзии, что эго-образы определяют нашу сущность. Они не более чем преходящие отражения внутренней работы ума. И Аштанга учит нас принимать и даже поддерживать их неизбежное исчезновение. Более того, она учит нас использовать дыхание для освобождения от привязанности к своим эго-проекциям, обнажать и распутывать психические узлы, разрушать закоренелую привычку определять себя через то, чем мы не являемся.
Научиться принимать боль является обязательной составляющей этого процесса. Если мы боимся боли, мы остаемся рабами своего тела и всех тех глубинных давлений, которые оказывают на нас самскары. Подобным же образом, если мы стремимся к боли в попытке уничтожить эго путем насилия, мы лишь усиливаем самскары, которые являются отражаением эго-образов. И хуже всего то, что мы впитываем энергию насилия в разум и ткани тела. В этом заключается эффект раги и двеши, привязанности и отвращения.
Метод Аштанги заключается в том, чтобы принять боль с определенной долей безразличия, позволить ей омыть себя и раствориться обратно в ничто. Когда мы чувствуем появление боли, мы должны прислушиваться и быть благодарными за то, что тело и разум стараются защитить наше самоощущение. Но мы способны слушать беспристрастно и с умом, не позволяя управлять собой. Именно так в ответ на боль мы можем сказать себе, что, несмотря на усиление напряжений в теле, мы находимся в безопасности, мы способны отпустить все это и полностью отдаться настоящему моменту. В Аштанге, как и в самой жизни, настоящий момент может призвать нас отправиться туда, где мы никогда не были раньше. Эта способность абстрагироваться от своих привязанностей и отвращений для того, чтобы встретить подобное требование, и есть истинная вайрагья.
Йога – это подготовка к смерти. И для большинства из нас даже мысль о смерти настолько болезненна, что мы не способны противостоять ей. Когда мы учимся противостоять наличию боли, мы учимся противостоять этой мысли. И таким образом мы готовим себя к достойному поведению в тот финальный момент, когда услышим призыв полностью освободиться от своих эго-проекций.
http://yoga-shala.ru/blog/yoga-articles/ashtanga-and-pain/
