| violet drum
|
Малайзийский Boeing MH17 — три года тотальной лжи вместо расследования
15.07.2017 - 6:00
Малайзийский Boeing MH17 — три года тотальной лжи вместо расследования | Русская весна
17 июля 2017 года исполнится ровно три года с тех пор, как над Донбассом упал выполнявший рейс MH17 (Амстердам — Куала-Лумпур) пассажирский авиалайнер Boeing 777 Malaysia Airlines, на борту которого находились 283 пассажира и 15 членов экипажа, — все пассажиры и члены экипажа погибли.
Увы, но и в настоящее время, по истечению трёх лет с момента трагедии, приходится констатировать, что, несмотря на многочисленные официальные, неофициальные и просто любительские расследования катастрофы, пожалуй, единственная информация об этом крушении, которую можно считать совершенно бесспорной, однозначно доказанной и потому абсолютно достоверной и принятой всеми без исключения адекватными сторонами, это только то, что Boeing MH17 был сбит, а все его пассажиры и члены экипажа погибли.
Остальные обстоятельства трагедии по-прежнему можно с разной степенью вероятности только предполагать, поскольку практически с первых же минут катастрофы и до настоящего времени, вопрос расследования этой трагедии находится более в политической сфере, нежели в юридической либо технической, что не просто не способствует объективному и всестороннему расследованию причин и обстоятельств падения Boeing MH17, а наоборот, складывается устойчивое впечатление, что всевозможные «выводы», в том числе совершенно официальных расследований, предназначены исключительно для использования в закулисных политических торгах и целенаправленного отвлечения внимания мировой общественности и родственников жертв катастрофы от реальных причин, обстоятельств и, соответственно, настоящих, а не навязываемых через СМИ, виновников падения Boeing MH17.
Кроме того, все официальные расследования, даже внешне не похожие хотя бы на имитацию «кипучей деятельности», проходили с самого начала и идут до настоящего времени в обстановке доходящей до абсурда строжайшей секретности и совершенно неоправданной затяжки времени на фоне фактического отсутствия хоть каких-нибудь практических результатов, имеющих существенное значение для установления реальных причин, обстоятельств и виновников трагедии, хотя бы, в течение ближайшего времени, если о таковом можно говорить даже сейчас, — спустя три года после катастрофы!
Скорее складывается впечатление, что задачей всех этих, в том числе совершенно официальных расследований и их выводов является отвлечение внимания от реальных обстоятельств катастрофы Boeing MH17 и максимальная затяжка времени под любыми, самыми надуманными предлогами.
Начало этой абсурдной, но устоявшейся и за прошедшие три года ставшей очевидной «традиции» положило Управление безопасности Нидерландов (Dutch Safety Board, — DSB), которому было поручено исследование и определение технических причин катастрофы и которое завершило расследование и, соответственно, определение технических причин катастрофы 13 октября 2015 года, опубликовав на своём сайте текст окончательного отчёта на 279-ти страницах и сопроводив его также для большей наглядности своеобразной видеопрезентацией.
Представлял и комментировал окончательный отчёт и ход 15-месячного (!) изучения технических причин катастрофы авиалайнера глава DSB Тьиббе Юстра (Tjibbe Joustra) на нидерландской авиабазе Гилзе-Рейен (Gilze-Rijen), где происходила реконструкция Boeing МН17 из той небольшой части обломков авиалайнера, которые собрали на месте крушения на Украине и доставили в Нидерланды.
Для правильного понимания просто невероятной и совершенно необъяснимой с позиции здравого смысла затяжки времени расследования крушения Boeing MH17 в качестве сравнения можно привести пример расследования авиакатастрофы Airbus А320 авиакомпании German wings, который разбился 24 марта 2015 года, а причину падения озвучили уже 26 марта!
Не намного дольше определяли и причину катастрофы Airbus A321−231 российской авиакомпании «Когалымавиа», упавшего 31 октября 2015 года в Египте, — глава ФСБ РФ Александр Бортников уже 16 ноября сообщил, что катастрофа произошла в результате взрыва на борту лайнера самодельного взрывного устройства мощностью до 1 килограмма в тротиловом эквиваленте.
При этом, несмотря очевидную быстроту сделанных выводов, в обоих случаях они никем не оспариваются до сих пор.
В случае с расследованием катастрофы Boeing МН17, к сожалению, приходится констатировать, что даже несмотря на сверхзатянутость этого расследования, выводы окончательного отчёта DSB вызывают слишком много вопросов своей поверхностностью, небрежностью и неубедительностью обоснований сделанных выводов, граничащих либо с некомпетентностью, либо с предвзятостью.
А если кратко суммировать изложенные в окончательном отчёте итоги расследования DSB, можно сделать совершенно определённый вывод, что исходя из представленных в нём доказательств, версия о применении ракеты ЗРК «Бук» для поражения Boeing МН17 выглядит явно неубедительной, поскольку представленные DSB доказательства слишком «хромают» и, либо вообще не могут таковыми являться, как неизвестно откуда и когда появившиеся у DSB части «ракеты серии 9 М38» ЗРК «Бук», либо не могут быть таковыми в силу очевидной недоказанности, как представленные в окончательном отчёте готовые поражающие элементы (ГПЭ), якобы, «боеголовки типа 9N314M ракеты серии 9 М38» ЗРК «Бук», не говоря о том, что за 15 месяцев расследования DSB не смогла подтвердить даже само существование «ракеты серии 9 М38» с «боеголовкой типа 9N314M»!
К тому же, по утверждению непосредственного участника расследования австралийского детектива-суперинтенданта Эндрю Донохью (Andrew Donoghue), эти доказательства «не соответствуют австралийским или международным стандартам доказательств», что говорит о невозможности их использования в любом суде, как заведомо не имеющих никакой доказательной силы.
Деятельность Объединённой команды следователей (Joint Investigation Team, — JIT — Австралия, Бельгия, Малайзия, Нидерланды и Украина), созданной для уголовного расследования обстоятельств крушения Boeing МН17 на основании специального межгосударственного соглашения от 7 августа 2014 года, под общим руководством главного прокурора (Chief Public Prosecutor) Национального управления государственной прокуратуры Нидерландов (National Office of the Public Prosecution Service) Фреда Вестербеке (Fred Westerbeke) с момента создания JIT и до настоящего времени проходит в абсолютно аналогичном русле, а после представления 13 октября 2015 года окончательного отчёта DSB и вовсе свелась к примитивной затяжке времени под самыми абсурдными предлогами.
Читайте также: Путин рассказал, сколько продлится кризис на Украине
Состоявшийся 28 сентября 2016 года после более чем двухлетнего (!) уголовного расследования предварительный отчёт JIT превратился в какой-то публичный псевдокриминальный фарс с демонстрацией примитивных «мультиков» вместо доказательств и показа реальной установки ЗРК «Бук», поскольку за 26 месяцев своего расследования JIT даже не смогла установить конкретную модификацию установки ЗРК «Бук», якобы, сбившую Boeing МН17 17 июля 2014 года?!
При этом JIT без тени сомнения продемонстрировала маршрут этого совершенно конкретного, хотя так и неустановленной модификации, ЗРК «Бук» от российско-украинской границы до места пуска ракеты по Boeing МН17 и обратно до украинско-российской границы на основе фото‑ и видеоматериалов из Интернета?!
А продемонстрированная в качестве доказательства фотография, якобы с места пуска ракеты ЗРК «Бук», на самом деле пуск ракеты ЗРК «Бук» именно с этого места однозначно опровергает?!
Что явно свидетельствует об отсутствии в составе JIT грамотных специалистов, способных не то что провести квалифицированное расследование, но даже адекватно оценить реальное содержание собранных в Интернете материалов, чтобы не компрометировать экспертов JIT и работы самой JIT в целом показом материалов, опровергающих выводы JIT.
И это всё при том, что тот же Вестербеке в октябре 2014 года пафосно заявлял: «Если посмотреть материалы в СМИ, то кажется довольно очевидным, что случилось с самолетом и кто в этом виноват. Но если мы действительно хотим привлечь к ответственности виновных, нам нужны более надежные доказательства, чем телефонный звонок, найденный в Интернете, или фотографии с места катастрофы»?!
Отметилась в расследовании катастрофы Boeing MH17 выдвижением нескольких «убедительных» и совершенно «достоверных» версий, вплоть до возбуждения по одной из них Следственным комитетом РФ уголовного дела, и российская сторона, которая в конечном итоге сама же свои версии не менее убедительно и опровергла.
«Окончательный диагноз» всем этим расследованиям был поставлен 26 сентября 2016 года во время проведённого МО РФ и концерном «Алмаз-Антей» брифинга по случаю «совершенно случайного» обнаружения ранее «утерянных» необработанных первичных радиолокационных данных расположенного в поселке Усть-Донецком Ростовской области радиолокатора.
На брифинге было заявлено, что согласно данным радиолокатора на расстоянии 30 километров от Boeing MH17 посторонних самолётов не было и пуска ракеты ЗРК «Бук» радиолокатор не зафиксировал.
Это был самый настоящий удар ниже пояса, нанесённый за два дня до презентации предварительного отчёта JIT, поскольку эти совершенно официальные объективные данные моментально сделали никчемными все выводы DSB и JIT вместе взятые, впрочем, как и уголовное дело СК РФ в отношении лётчика украинских ВВС Владислава Волошина.
Вопрос об объективности и достоверности данных усть-донецкого радиолокатора не возникает, поскольку это именно те необработанные первичные радиолокационные данные усть-донецкого комплекса, предоставления которых с 2014 года настоятельно требовали и DSB, и JIT, и которые DSB использовало в своём окончательном отчёте для обоснования отсутствия рядом со сбитым Boeing MH17 постороннего самолёта.
Просто российская сторона ещё в августе 2014 года передала DSB эти же самые данные первичной радиолокации Усть-Донецкого комплекса, только в формате видеозаписи с экрана воздушной обстановки российского диспетчера, мотивируя тем, что необработанные первичные данные были уничтожены, поскольку в РФ такие данные хранятся исключительно в формате видеозаписи с экрана, что не противоречит стандартам Международной организации гражданской авиации (ИКАО).
При этом DSB не только не отказалось от использования этих данных первичной радиолокации в формате видеозаписи с экрана в своём окончательном отчёте, но в нём даже нигде не отмечено, что такой формат данных как-то повлиял на выводы об обстоятельствах и причинах катастрофы Boeing MH17 или противоречит стандартам ИКАО.
Читайте также: Британца приговорили к тюрьме за поддержку ополченцев Донбасса
Первый, и самый главный, к тому же совершенно очевидный вопрос, возникающий после появления сугубо объективных радиолокационных данных, которые свидетельствуют об отсутствии пуска ракеты ЗРК «Бук» с поля возле посёлка Первомайский в ДНР, о чём утверждала в своём предварительном отчёте JIT, — это необходимость скорейшего проведения «натурного эксперимента» с пуском ракеты ЗРК «Бук» с этого самого поля, а заодно, для чистоты эксперимента, и из района Зарощенского в ДНР, о пуске ракеты ЗРК «Бук» с которого утверждали специалисты концерна «Алмаз-Антей».
Такой «двухэтапный натурный эксперимент», естественно, при самом непосредственном участии экспертов JIT, как на местах пуска ракеты ЗРК «Бук», так и возле экрана радиолокатора Усть-Донецкого комплекса, моментально снял бы все вопросы не только о том, был ли пуск ракеты ЗРК «Бук» 17 июля 2014 года конкретно из этих мест, но и был ли он в этот день с территории Донбасса вообще.
Но, после того, как эти необработанные первичные радиолокационные данные «случайно нашлись» и даже были оглашены на брифинге, со стороны JIT никаких предложений о проведении такого «натурного эксперимента» не последовало «почему-то» до сих пор, даже спустя 9 месяцев после оглашения?!
Вместо этого, министр безопасности и юстиции Нидерландов Стеф Блок (Stephanus (Stef) Blok) в июне 2017 года, отвечая на вопросы членов постоянной комиссии по иностранным делам Нижней палаты парламента Нидерландов (Tweede Kamer der Staten-Generaal) по расследованию катастрофы Boeing МН17, решил «поумничать» и вслед за JIT, опубликовавшей это невразумительное «объяснение» на своём рекламно-информационном сайте, заявил, что на снимках с российского радиолокатора не видно ракеты ЗРК «Бук», которая согласно выводам DSB и JIT сбила Boeing MH17, потому, что… такие объекты могут остаться незамеченными и отсутствие ракеты на радиолокаторе «не означает, что ее там не было»?!
Вполне возможно, что Блок разбирается в российских радиолокаторах лучше, чем их конструкторы и эксплуатационники, но жаль, что нидерландские министры типа Блока явно не читали Маркса, в противном случае они бы знали, что критерием истины является практика, а не безграмотные и бездоказательные министерские разглагольствования, которые эту самую «практику», а точнее контрольные пуски ракет ЗРК «Бук» с мест указанных специалистами JIT и концерна «Алмаз-Антей», никак не заменят.
Было бы гораздо лучше, если бы министр безопасности и юстиции, вместо умничанья перед парламентариями, потребовал, например, рассекретить данные о проведении испытаний, включая пуски ракет ЗРК «Бук» с участием экспертов JIT в Финляндии, о которых 27 сентября 2016 года, ровно за день до промежуточного отчёта JIT состоявшегося 28 сентября, сообщила нидерландская газета «De Telegraaf».
Во всяком случае, в предварительном отчёте JIT об этих испытаниях не было сказано ни слова, а финская сторона, в рамках уже отмеченной доходящей до абсурда тотальной секретности расследования катастрофы Boeing МН17, наотрез отказалась обнародовать не только результаты этих испытаний, но даже место и точную дату их проведения?!
Судя по ещё одному невразумительному «объяснению» на том же рекламно-информационном сайте JIT такая ситуация с результатами проведении испытаний в Финляндии сохраняется до сих пор.
Впрочем, аналогичный принцип «тотальной секретности» касается и других сторон деятельности DSB и JIT.
Например, если Египет после обнаружения и вскрытия «чёрных ящиков» потерпевшего катастрофу Airbus A321−231 российской авиакомпании «Когалымавиа» незамедлительно передал копии их записей Германии, Ирландии, Франции и России, то записи «чёрных ящиков» Boeing МН17 остаются секретными до сих пор, несмотря на то, что претензий к достоверности выводов экспертизы этих «чёрных ящиков», сделанной управлением по расследованию авиапроисшествий при министерстве транспорта Великобритании (Air Accidents Investigation Branch (AAIB) of the Department for Transport) в Фарнборо (Farnborough) отнюдь не меньше, чем к выводам DSB и JIT.
Аналогичный подход и к неким, уже давно ставшими просто мифическими, американским «доказательствам» пуска ракеты ЗРК «Бук», о которых уже на следующий день после катастрофы, 18 июля 2014 года, заявил теперь уже экс-президент США Барак Обама (Barak Obama), а 20 июля 2014 года бывший в то время госсекретарём США Джон Керри (John Kerry) не только подтвердил слова президента, но и конкретизировал их в интервью CNN.
Однако, несмотря на последующие регулярные многочисленные официальные заявления разных высокопоставленных американских чиновников, включая, например, заместителя директора Национального агентства геопространственной разведки США (National Geospatial-Intelligence Agency, — NGA), Сью Гордон (Sue Gordon), никаких подтверждений реального наличия таких доказательств нет до сих пор.
И проблема с предоставлением американских «доказательств» пуска ракеты ЗРК «Бук» либо данных на их основе, заключается отнюдь не в их секретности, которая была слабо объяснимой даже в 2014 году, а три года спустя выглядит вообще смехотворно.
В США существуют десятки различных научно-исследовательских центров (НИЦ), работающих по секретной тематике Пентагона (Department of Defense, — DoD) и тех 17-ти правительственных учреждений, которые занимаются ведением разведывательной деятельности и входят в состав Разведывательного сообщества США (United States Intelligence Community, — IC).
Поэтому не было в 2014 году и, тем более, нет сейчас, три года спустя, ровно никаких проблем передать эти секретные «доказательства» в один из таких НИЦ, чтобы на основании этих секретных снимков он сделал совершенно не секретный вывод, подтверждающий слова Обамы, Керри и остальных чиновников США о месте пуска ракеты ЗРК «Бук» 17 июля 2014 года, который можно было без проблем не только передать в DSB, JIT, но и даже опубликовать в СМИ. Но этого до сих пор нет.
Читайте также: РФ не собирается ни с кем воевать, но будет отстаивать свои интересы, — Путин
При этом, с точки зрения здравого смысла и логики естественно, совершенно невозможно понять, как одни и те же облечённые властью официальные лица, в первую очередь нидерландской стороны, сочетают в своих публичных выступлениях пафосную приверженность к скорейшему раскрытию обстоятельств крушения Boeing MH17 с одновременным засекречиванием материалов, якобы, доказывающих применение ЗРК «Бук» для поражения Boeing МН17?!
После презентации предварительного отчёта, все материалы JIT можно условно разделить на две категории, те, которые касаются поиска конкретных лиц, причастных к поражению Boeing МН17 ракетой ЗРК «Бук», по установлению которых следствие продолжается до сих пор и эти материалы действительно не могут быть обнародованы, поскольку, это может повредить следствию, и те, которые касаются установления факта использования ЗРК «Бук» для поражения Boeing MH17.
И, поскольку 28 сентября 2016 года JIT совершенно официально заявила об окончательной доказанности поражения Boeing MH17 ракетой ЗРК «Бук», то все материалы, доказывающие эту версию, могут обнародоваться без малейшего ущерба следствию, так как, фактически, основное следствие по этому вопросу завершено и в дальнейшем могут только уточняться какие-то несущественные детали.
Поэтому, вполне логично предположить, что засекреченные доказательства, в частности, материалы испытаний в Финляндии, были засекречены именно потому, что опровергали выводы DSB и JIT.
И именно потому JIT не только не использовала финляндские материалы в своём предварительном отчёте, а вообще скрыла сам факт проведения этих испытаний?!
И о каком доверии в этом случае не только к выводам JIT, но и вообще к её работе в целом может идти речь?! Поэтому вполне закономерно, что после обнародования 26 сентября 2016 года данных Усть-Донецкого радиолокатора расследование JITфактически оказалось в тупике.
Пытаясь хоть как-то прикрыть это очевидное обстоятельство, JIT в канун третьей годовщины трагедии Boeing МН17 в очередной раз начала кампанию по поиску… свидетелей путём съёмки видеороликов с участием родственников погибших в авиакатастрофе пассажиров Boeing МН17, использовав для этого две классические схемы, в одном случае, это обращение матери, потерявшей в авиакатастрофе Boeing МН17 сына, в другом — обращение дочери, потерявшей в этой авиакатастрофе родителей.
Безусловно, переживания людей, потерявших своих близких в катастрофе, вызывают сочувствие, но со стороны JIT съёмка таких видеороликов, это не более, чем циничная манипуляция искренними чувствами попавших в беду людей, поскольку, во-первых, совершенно абсурдно начинать поиск свидетелей события после предоставления доказательств, что его не было и при этом даже не пытаться эти доказательства опровергнуть, во-вторых, работа по поиску свидетелей проводится с самого начала расследования, о чём свидетельствует соответствующее объявление прямо на сайте Государственной прокуратуры Нидерландов (Openbaar Ministerie, — OM), кроме того, ещё 7 марта 2016 года в ходе встречи с родственниками погибших в катастрофе Boeing МН17 Вестербеке рассказал, что «после отправки 50 000 текстовых сообщений (sms) на мобильные телефоны в Восточной Украине появилось более ста свидетелей», а видеоролик JIT с целью поиска свидетелей размещён той же JIT в Youtube ещё 30 марта 2016 года, но, судя по результатам, а точнее их отсутствию, это ничего расследованию не дало.
К тому же столь настойчивая имитация поиска свидетелей пуска ракеты ЗРК «Бук» и его транспортировки наглядно свидетельствует о двойных стандартах расследования JIT.
Например, исключение из уголовного расследования версии поражения Boeing МН17 другим самолётом было сделано JIT в том числе на основании данных Усть-Донецкого радиолокатора о том, что на расстоянии 30 километров от Boeing MH17 посторонних самолётов не было и достоверность этих данных сомнению не подвергается.
Поэтому показания тех свидетелей, которые до сих пор продолжают заявлять, что видели в момент падения Boeing МН17 в небе рядом с ним ещё один самолёт вообще не рассматриваются.
В случае с ЗРК «Бук» ситуация ровно противоположная, — настойчивый поиск свидетелей пуска ракеты ЗРК «Бук» и его транспортировки и… категорическое отрицание достоверности тех же самых данных того же Усть-Донецкого радиолокатора, которые в предыдущем варианте JIT считает бесспорными?!
И это при том, по утверждению самой же JIT, нет ни спутниковых снимков, ни видеозаписей либо фотографий пуска ракеты, да и ни один другой радар тоже не зафиксировал ни её полёта, ни её пуска?
Или другими словами, до настоящего времени у JIT нет ни одного достоверного доказательства того, что Boeing MH17 был сбит ракетой ЗРК «Бук», так как время и место пуска такой ракеты никем, ничем и никак не зафиксированы.
Тем не менее, на этом фоне зашедшего в тупик следствия принимается долго обсуждавшееся, но скоропалительно реализуемое решение входящих в JIT стран о подсудности дела о катастрофе Boeing МН17 суду Нидерландов.
В частности, нидерландские министр безопасности и юстиции Стеф Блок и министр иностранных дел Берт Кундерс (Bert Koenders) 05 июля с.г. направили в Нижнюю палату парламента Нидерландов письмо, в котором уведомили парламентариев о принятом решении, а 07 июля с.г. Стеф Блок и украинский министр юстиции Павел Петренко уже подписали двустороннее соглашение, согласно которому украинская сторона фактически не только передала нидерландской стороне право постановить решение по делу о катастрофе Boeing МН17 на территории ДНР, но и обязалась подчиняться соответствующему решению нидерландского суда.
Решение с позиции этики, права и логики, безусловно странное, поскольку в катастрофе Boeing МН17 погибло 298 человек из 17 стран и решение о подсудности дела о катастрофе Boeing МН17, принятое четырьмя странами из 17, выглядит по меньшей мере некорректно по отношению к остальным.
Кроме того, расследование катастрофы Boeing МН17 не просто не завершено, а находится в стадии, на которой ещё вообще никто не может назвать даже приблизительных сроков его окончания.
К тому же, оно резко противоречит ранее озвученной позиции, занимаемой участниками JIT.
Например, в интервью после презентации предварительного отчёта JIT 28 сентября 2016 года Вестербеке по поводу суда говорил: «Мы полагаем, пока не время решать, какой суд нам подойдёт. Чтобы привести к суду подозреваемых, очень важно знать их гражданство и где они находятся, от этого зависит какой суд нам подойдёт. Мы не станем делать выбор, пока не поймём, кого нужно судить».
Но «кого нужно судить» непонятно и сейчас, в противном случае JIT не было бы смысла начинать новую кампанию по поиску свидетелей, тем не менее, «выбор» почему-то уже сделан?!
Кстати, о явной преждевременности такого решения заявил специализирующийся на международном уголовном праве авторитетный нидерландский адвокат Хеерт Ян Кноопс (Geert Jan Knoops) в интервью Deutsche Welle, отметив, что «Парламент Нидерландов в январе 2016 года пригласил меня вместе с другими экспертами высказать свое мнение о том, как дальше быть с материалами дела.
Мой совет был таким: вначале завершить уголовное расследование и дождаться его результатов. Установить, что за люди подозреваемые, какое у них гражданство, каковы доказательства.
И только исходя из этих результатов решать, какую модель рассмотрения дела можно и нужно избрать».
Несложно заметить, чьи слова, в принципе, повторил Вестербеке в упомянутом интервью в сентябре 2016 года, гораздо сложнее вразумительно мотивировать резкий отказ от этой весьма разумной позиции.
Кноопс также отметил, что правительство Нидерландов и другие четыре страны JIT «решив, где будет проходить рассмотрение дела, они создали впечатление, что это политическое решение. Ведь Нидерланды являются страной, откуда происходит большинство жертв. И это создает проблему — рассмотрение в суде не будут считать независимым. Это закрывает любые двери для дальнейших переговоров с правительством РФ о том, чтобы трибунал или суд проводился при сотрудничестве с российским правительством».
Остаётся только добавить, что в условиях, когда ко всем предварительным расследованиям проведённым также под руководством и непосредственном участии нидерландской стороны столько претензий, то вне всякого сомнения, что любой нидерландский суд, и вполне обоснованно, точно «не будут считать независимым».
Вполне естественно, что подобные не то что необъяснимые с точки права и логики, но и противоречащие им решения, неизбежно приводят к выводу о их политической составляющей, которая сопровождает Boeing MH17 буквально с момента его падения, что отметил даже стоящий вне политики нидерландский адвокат.
Не исключено, что и это скоропалительное решение действительно принималось по политическим мотивам и, видимо, не случайно, что оно было принято, как раз накануне состоявшейся 07 июля с.г. на полях саммита G20 в Гамбурге первой встречи президентов США и России Дональда Трампа и Владимира Путина.
Вполне возможно, что это решение и принималось именно с целью обратить внимание президентов США и России на вопрос расследования катастрофы Boeing MH17, однако, во всяком случае согласно официальной информации о темах, затронутых в ходе встречи, вопрос Boeing MH17 не обсуждался. Совсем.
Вывода в этом случае может быть ровно два, — либо эта тема была президентам не интересна и потому не обсуждалась, даже несмотря на информационный демарш стран, входящих в JIT, либо она была для них настолько важна, что официально не сообщалось даже о самом факте её обсуждения.
В принципе, обратить внимание обоих президентов на вопрос расследования катастрофы Boeing MH17 имели возможность как премьер-министр Австралии Малкольм Тернбулл (Malcolm Turnbull), являвшийся участником саммита G20, так и премьер-министр Нидерландов Марк Рютте (Mark Rutte), который был на саммите G20 в качестве приглашённого, но они, видно, не рискнули это сделать.
Если учесть, что согласно такой же исключительно официальной информации Владимир Путин с Бараком Обамой тоже ни разу детально не обсуждали проблему Boeing MH17, а за всё время с момента падения Boeing MH17 в июле 2014 года и до окончательного завершения президентского срока Обамы в январе 2017 года только один раз просто упомянули его в день падения авиалайнера, то ничего удивительного в таком официальном молчании Путина и Трампа тоже нет.
Как и нет сомнений в том, что окончательная судьба расследования катастрофы Boeing MH17 будет решаться именно в диалоге между президентами США и РФ, особенно учитывая количество обращений к Трампу по поводу обнародования американских доказательств поражения Boeing MH17 ракетой ЗРК «Бук», на которые ему раньше или позже, но всё равно придётся дать ответ.
Читайте также: Украинские туристы погибли во время нападения в египетском отеле (ФОТО 18+)
Фёдор Яковлев
|
