Люцифер
детский сад какой-то
вся евангельская мифология в целом претерпела значительные изменения. 'Диавол', т.е. лжец или искуситель, в первоначальном тексте представлял собой имя, которое можно отнести к любому 'лжецу' или 'соблазнителю'. Можно предположить, что это имя зачастую использовали для того, чтобы выразить видимый, обманчивый, иллюзорный мир феноменов, 'майю'. Мы находимся под сильнейшим влиянием средневековой демонологии, и нам трудно понять, что общей идеи дьявола в Новом Завете нет. В нём есть идея зла, искупления, соблазна, идея демонов и их князя, идея нечистого духа; есть Сатана, искушавший Христа; но все эти идеи не связаны одна с другой; они аллегоричны и очень далеки от средневековой концепции дьявола.
В четвёртой главе Евангелия св. Матфея, в сцене искушения в пустыне, Христос, согласно греческому тексту, говорит дьяволу: upage opisw mou, т.е.'иди за Мной' - и в церковно-славянском тексте мы читаем: 'следуй за Мной'. Но в русском, английском, французском, итальянском текстах это место переведено так: 'Отойди от Меня, Сатана!'
Через восемь стихов (Матф. IV, 19) Христос говорит рыбакам, которые закидывали у озера сети, почти те же слова: 'идите за Мной', или 'следуйте за Мной'. По-гречески это звучит: deute opisw mou. Такое сходство в обращении к 'диаволу', искушавшему Иисуса, и к рыбакам, которых Иисус избрал себе в ученики и обещал сделать 'ловцами человеков', должно иметь определённый смысл. Но для переводчика это, конечно, выглядело абсурдом: зачем Христу желать, чтобы дьявол следовал за ним? В результате появилась знаменитая фраза 'отойди от Меня, Сатана!'. В данном случае Сатана воплощал собой видимый, феноменальный мир, который никоим образом не должен 'отходить', а только служить внутреннему миру, следовать за ним, идти за ним.
Сатану, Люцифера в приложении к христианству выдумали мааткары и пипы
тогда как христианство - серьезное учение для взрослых людей
