Украина и Россия. Вымыслы и реалии.

[violet drum]

08.07.2016 - 0:24
Срочно: боевики «Свободы» ворвались в российский дипломатический офис в Киеве, устроен погром, нарушено международное право


Боевики партии «Свобода» выломали ворота представительства Россотрудничества в Киеве, ворвались в здание и устроили погром. При этом они заблокировали сотрудников представительства Россотрудничества в Киеве, ул. Борисоглебская, д. 2.

Активисты срывали триколоры, а также закрашивали некоторые из них баллончиком

Украинская полиция своевременно не пресекла штурм, сообщает Лайф.Ру

Как отметили сотрудники представительства, здание в соответствии международными соглашениями имеет дипломатический статус, и как радикалы, так и бездействующие полицейские нарушили соответствующее международное дипломатическое право.

Целью штурма был срыв презентациию книги украинского историка, академика НАН Украины Петро Толочко.

[violet drum]

Незаменимый Крым: все пляжи Одесской области закрыты (ФОТО)

08.07.2016 - 11:34
Незаменимый Крым: все пляжи Одесской области закрыты (ФОТО) | Русская весна
Санэпидемстанция Одесской области закрыла для купания пляжи пяти приморских зон. Среди них — Затока, якобы заменившая украинцам крымские пляжи.

Причина закрытия — повышенное содержание в морской воде кишечной палочки.
«В пяти районах Одесской области было отобрано 78 проб морской воды, из низ 10 — положительные. Мы не рекомендуем купание и морское водопользование», — заявила завотделом организации санитарно-гигиенического исследования СЭС Елена Варецкая в эфире местного телевидения.

Напомним, губернатор Одесской области Михаил Саакашвили обещал превратить Затоку в «курорт мирового уровня». А пока не превратил, просил называть Затоку «Украинской Ниццей».

Ситуация на побережье Одесской области такова, что с потоком отдыхающих инфраструктура не справляется. Оборудованных пляжей проактически нет, а на диких царит антисанитария, так как они не оборудованы ни туалетами, ни порой даже мусорными баками, вывоз мусора с таких пляжей не производится. Пляжи переполнены в связи с запретом украинских властей на поездки в Крым.

Фотографии переполненных пляжей Затоки любят размещать в Сети так называемые украинские патриоты, сопровождая их комментариями о пляжах Крыма. Однако у этого столпотворения простое объяснение: больше украинцам к морю ехать фактически некуда. Да и Затока оказалась закрыта для купания еще до летнего экватора.

Напомним, совсем недавно в Одесской области бушевала кишечная инфекция, которую власти области и СЭС назвали ротавирусом, но по симптоматике и скорости распространения было похоже на холеру.

[violet drum]

14.07.2016 - 16:50
Каждый день просыпаюсь в новой стране — Александр Зубченко

Каждый день приходится просыпаться в новой стране. Это просто прекрасно.

Не то что в тоталитарной «рашке», где все одно и то же изо дня в день. У нас все по-другому.

Короче, Кировограда больше нет. Вообще. Узнал случайно, когда почитал «Фейсбук». Теперь есть город с романтичным и легким в запоминании названием Кропивницкий. Молодцы наши депутаты.

На улице жара, асфальт плавится, мухи хекают, а под окном всю ночь орет «Ауди»-100 с ивано-франковскими номерами.

Причем, сигнализация в расово правильном авто настроена таким образом, что срабатывает от малейшего движения. Достаточно бомжу прошмыгнуть мимо с позвякивающим пакетом — сразу срабатывает. Пятый день уже.

Мне особенно нравится эта пауза перед началом нового сигнального цикла, когда сирена якобы замолкает. Ну, все знают: орет разными тонами, а потом несколько секунд перерыв и все по новой. Афигенные ощущения... Типа неужели, млять, все закончилось и эта гребаная дура заткнулась? Ан нет, работает родимая, на полную мощность.

Мы с пацанами обсуждали, насколько хватит аккумулятора, поскольку хозяина не видно. Между тем, у него во дворе очень много поклонников. Все хотят посмотреть, что это за чудо такое запарковалось.

Вызывали новую полицию. Они приехали, пнули колесо. Она, машина, исполнила свою арию. Все ее наизусть знают. Опять послушали. Уехали.

Благодарные слушатели кидают из окон всякие вкусности любимому водиле из ивано-франковска. Кто яйцо, кто какие-то консервы. Вот такая народная любовь.

И тут как током: Кировоград стал Краповичем. Сорри, Кропивницким. Короче, не важно.

Ну, так это же совсем, с…ка, другое дело. Сразу настроение улучшилось, душа поет. Правда, матом, но то такое.

Одна отрада осталась в современной украинской действительности: угадать, как правильно назвать адрес таксисту с Ubera. Чудесный сервис. Устанавливаешь программку, тыцаешь и бац — уже любуешься, как на карте Киева высвечивается твое местоположение и надпись: «свободных машин нет». Следовательно, не надо париться с новыми названиями проспектов и мостов.

Я бы, конечно же, несколько усилил уровень декоммунизации. Чтобы избежать ненужной путаницы. Очень много неизвестных героев Украины, о которых, с…ка, вообще никто не знает. Тот же Фукс, в частности, который стал символом Московского моста.

Надо полнее использовать раскрученные бренды — Бандера и, к примеру, тот же Шухевич. Как в Штатах, которые являются нашим стратегическим партнером, но, падло, не дают летальные «джавелины». Боятся чего-то.

Так там есть только стриты и авеню. Вот вам и готовый алгоритм: Бандеры и Шухевича. Различать по номерам. Первая, вторая, тринадцатая. Чтобы все сразу декоммунизировались раз и навсегда. Не надо тянуть Бандеру за хвост. Решительнее следует действовать.

Города вообще все переименовать одним постановлением. Чтобы с чистого листа. Все просыпаются — бац, сюрпрайз, мазафака. Вы уже в Бандеровске.

Счастье? Конечно.

И еще, наверное, надо увековечить память живых реформаторов. Гройсманштадт. Звучит? Несомненно. Гораздо эффектнее Винницы, как, с…ка, ни крути.

С памятниками вообще надо быть проще. Снести все сразу. Долго разбираться, кто там кому Владимир Ильич. Надо ваять новые. Почему я хожу по Киеву и ни одного бюстика, пусть самого задрипанного, Бандере не вижу? Ни одного, Карл!

А ведь это явное политическое вредительство. И сто раз прав спикер Палубий, когда говорит: вот вы (депутаты) уйдете на каникулы, а когда вернетесь, то ох… как удивитесь. Палубий планирует провести капитальный ремонт ВР с целью снести все напоминания о проклятом советском прошлом.

Начал этот процесс еще Гройсман в бытность спикером. Володя решился снести советскую звезду со шпиля над куполом. Позвали специального руфера из Молдавии, дали ему тризуб. Не сразу, конечно, но с помощью изоленты и качественной жевательной резинки молдаванин установил символ независимости.

К сожалению, впереди еще очень много работы.

Возьмите скульптурные композиции перед входом в Раду. Какие-то сталевары, рабочие, доярки и даже колхозники. Именно они мешают европейской Украине развиваться, проводить реформы, увеличивать зарплаты и пенсии до уровня среднего мюнхенского бюргера.

Ведь почему у нас все производства накрылись? Потому что символика неправильная.

Палубий это понимает. Он может далеко зайти. Если не остановят. А как его, спрашивается, остановишь? У него ж справка есть.

Думаю, ко дню нашей с вами независимости откроется обновленная, декоммунизированная Рада. Два лучистых гея с флагами станут встречать народных избранников в изысканных позах, символизируя будущие однополые браки.

И, думаю, будет начата работа над гигантской фреской по всему периметру ВР на тему «Становление европейской Украины: от палеолита до войны с Кремлем».

К годовщине не успеют. Очень много работы, нюансов. Опять-таки Кравчук (Леонид) уже не тот. Отказывается позировать голым на мамонте. Что-то ему мешает: то ли радикулит, то ли простатит. Не понятно.

До сих пор не утвержден перечень официальных героев украинской державы, достойных увековечивания в мраморе, камне и других строительных материалах. Работа над подобным списком станет важнейшей задачей украинского парламента в новом политическом сезоне.

Декоммунизация, как новая игра на телефонах «Покемоны, млять, го!», стала мэйнстримом политики. Все продвинутые европейцы либо рассуждают о перспективах таджиков в контексте досрочных парламентских выборов, либо рубятся в «покемонов», либо декоммунизируют все, что под руку попадется.

Только так мы сможем совершить глобальный прорыв. Причем прорвет так, шо мама не горюй.
 

[violet drum]

15.07.2016 - 11:57
Капля нетерпения Путина — Михаил Хазин

Владимир Путин отругал правительство, призвав министров «не вешать лапшу на уши».

Специфика отношений между президентом и правительством была сформирована весной 1998 года. До этого времени в рамках администрации президента существовала структура, которая называлась экономическим управлением.

В рамках своего функционала она была обязана давать оценку работе правительства, в том числе, выполнению поручений президента.

По итогам деятельности экономического управления было уволено за профнепригодность и демонстративное несоблюдение указаний президента пять вице-премьеров: Кох, Бойко, Уринсон, Немцов и Чубайс. После этого правительство взбунтовалось и потребовало от руководителя администрации президента Валентина Юмашева упразднить этот орган. Весной 1998 года экономическое управление фактически было разогнано.

После этого отношения между администрацией президента и правительством стали сводиться к следующей формуле: на все ваши поручения мы даем ответы точно в срок, а вы, в администрации, обязуетесь эти ответы не читать.

В первый раз президент дал понять, что такая система больше не годится, два года назад, когда обсуждалось исполнение знаменитых майских указов 2012 года. И результатом этого стало увольнение Владислава Суркова. Но, видимо, в администрации тогда расценили такой шаг как излишне жесткий, и систему сохранили.

Сейчас у администрации президента нет никакой возможности проверить, как правительство исполняет указы президента.

Мы видим, что политика президента, направленная на усиление России в мире, противоречит политике правительства и Центрального банка, которая направлена на усиление зависимости нашей страны от Запада.

У президента нет возможности это правительство убрать. В прошлом были предприняты две попытки, которые не дали результата. Когда Анатолий Чубайс в первый раз был назначен первым вице-премьером.

Тогда МВФ устроил грандиозный скандал, и поставил жесткий ультиматум: если действующего вице-премьера Владимра Поливанова не уволят, то Россия не получит траншей МВФ. И Ельцин уступил, отдав этот пост Чубайсу. Второй раз аналогичная ситуация возникла при назначении руководителями правительства Примакова и Маслюкова, которые продержались там меньше года.

Сегодня можно сказать следующее: заявление Путина о том, что не нужно вешать лапшу на уши, означает, что правительство должно хотя бы минимально исполнять данные обещания.

Дмитрий Медведев и партия «Единая Россия» несколько лет обещают индексацию пенсий, а Минфин говорит, что еще три года никакой индексации не будет. Это запредельная степень наглости и цинизма.



Источник: http://rusnext.ru/recent_opinions/1468572198

[violet drum]

Письма из Донбасса — Захар Прилепин

15.07.2016 - 15:47
Письма из Донбасса — Захар Прилепин | Русская весна
Во второй части цикла «Письма из Донбасса» известный писатель Захар Прилепин беседует с военкором «Русской Весны» Анной Долгаревой на Russia Today.

Ждал её в совершенно пустом кафе посреди солнечного Донецка. Потом курил на улице, сидя на приступочках. Подъехало тонированное такси, и я откуда-то сразу догадался, что она там. Но целую минуту из машины никто не выходил.

смотрел на такси: ну, выходи уже, я тебя узнаю, уже узнал, Анна Долгарева. Хотя не видел её ни разу, только стихи читал, удивительные.

Нет — и всё, стоит себе машина, не шелохнётся. Думаю: подвела тебя твоя интуиция, парень.

Отвернулся. Но сам всё равно кошусь на авто: неужели ошибся?

Совсем разуверился уже — и вдруг вышла.

Чуть неуверенная в своих движениях, как человек, вдруг после долгой темноты оказавшийся на свету.

Присела рядом.

Говорит:

— А я сигареты не взяла. Думала, в кафе нельзя.

— В кафе нельзя, — говорю, подавая сигарету.

Она была вся в чёрном. Майка, брюки — чёрные.

Сигарету держит как-то по-женски, не очень естественно.

Большую часть войны Аня провела в Луганске. В Донецке она недели, что ли, две или три — в Луганске сейчас стреляют меньше, а она старается всегда быть там, где стреляют.

Вообще Анна журналистка, поэтому и ездит туда, где бомбёжки. Сто раз уже видела всё это — и всё равно едет.

— Не страшно? — спросил потом.

— Я же приехала сюда умереть.

Она произнесла эти слова так, что почти невозможным образом в них не осталось ни пафоса, ни позы. Но она всё равно улыбнулась, словно извиняясь, что приходится так отвечать.

***
«Друг мой, друг мой

(друже),

когда вы развернёте на нас оружие

(коли запалає сніг),

промедли пару мгновений

(помовч хвилину)

и вспомни меня (звернися до мене),

И помни, что куда бы ты ни стрелял

(пам’ятай, коли будешь стріляти),

у тебя под прицелом будет моя земля

(перед тобою будуть зморщені хати),

у тебя под прицелом буду я — растрёпанная,

с чёрным от боли лицом, как эта земля

(пам’ятай, моє сонце, коли ти стрілятимеш,

бо стрілятимеш в мене, куди б не стріляв).

Потому что я — эта земля и её терриконы,

и её шахтёры, взявшиеся за оружие.

(пару хвилин зачекай,

а потім все одно,

все одно стрілятимеш в мене, друже)».

***
Это она, её стихи.

Давайте я сразу выложу все карты, чтоб никаких театральных пауз не делать.

Анна Долгарева — поэтесса, родом с Украины, но последнее время жила в России, работала там, обживалась как-то.

Выпустила книжку стихов, ездила время от времени по России — выступала как поэт, имела свою толику успеха и узнаваемости.

У неё был парень, она его любила.

Когда началась война, парень пошёл в ополчение воевать. И его убили.

Она бросила всю свою прежнюю жизнь и переехала на войну.

И с тех пор она на войне.

Я знаю несколько аномальных историй, связанных с чем-то подобным: люди бросают свою жизнь, рвут все связи и оказываются в Донбассе.

Чаще всего это мужчины, но несколько женщин я тоже знаю.

Но только одна из них — прекрасный поэт. Это Аня. Стихи здесь будут только её. Они тоже часть рассказа. На самом деле куда более важные, чем все остальные слова.

***
встречаются осенью, детскую площадку заметают листья,
со временем выцветает смех, и глаза, и лица,
узнают друг друга не сразу,
настороженно курят,
переглядываются, словно враги.
при жизни не протянули бы друг другу руки,
но теперь они на другом берегу реки,
и текут облака, и ревут быки.

сколько лет дружили они и сколько лет воевали,
под осколками мин, под дождём из стали,
сколько лет до того дружили,
покуда жили,
а не из последних сил выживали.

вот стоят они на детской площадке, как стайка детей,
на другом берегу реки, на перекрёстке путей,
и кто-то говорит: «а помните, мы здесь были
вот в таком же холодном, пронзительном октябре,
и звенящий воздух, затянутый нитками пыли,
розовел, как живой, на заре».

и тишина проходит, лопается печать,
и начинают они говорить и звучать,
и смеяться, и вспоминать былое, и совсем не говорить про войну,
словно это братство так и было единым,
и летят листки по теням их длинным,
и вода течёт сквозь лёгкую пелену
вечернего тумана, сквозь сияние и тишину.

раздвигаю пальцами воздух, ни пятнышка не найду.
«а помните, ребята, в одиннадцатом году…
а помните, в лес выбирались, а помните, как…»
вдалеке ревут быки, замыкается круг.
дай мне сигарету, мой старый враг,
дай мне сигарету, мой старый друг.

***
Наверное, такие вещи нельзя говорить, но я скажу.

Поэзия способна оправдать многое. Поэзия, смею наивно надеяться я, один из самых лучших адвокатов на любом Страшном суде.

Ну ладно, если не на Божественном, то уж точно — на человеческом.

Если о времени сложены стихи и песни, если время породило эпос — значит, оно удалось, оно останется, его запомнят. Даже если посреди этого времени выросла, как самый страшный сорняк, война, тем более гражданская.

К примеру, про советскую власть, красноармейцев и красные знамёна очень много хороших стихов, и как бы мы к той власти ни относились, она всегда будет реабилитироваться если не напрямую, то контрабандой через Блока, Маяковского, Есенина, Багрицкого и Луговского. Мальчишка новых времён зацепится за поэтическую строку, словно рубахой за гвоздь на заборе, и зависнет в тех временах, и неизбежно начнёт о них ностальгировать.

А про постсоветскую «демократию» хороших стихов нет, и об этом времени будут думать и помнить только те, кому там было хорошо. Остальным там делать нечего и цепляться не за что.

Когда начиналась вся эта история на Майдане и затем в Крыму, я меньше всего об этом думал. Но когда с той стороны зазвучала песня «Никогда мы не станем братьями», пришлось задуматься.

Хорошая новость, на мой пристрастный вкус, в том, что замайданная сторона любит не просто пафос, а пошлый, дурно срифмованный пафос. Видеть себя и только себя в качестве жертвы, расцарапать себе лицо и на камеру произносить страстные монологи в духе древнегреческого театра, только не очень умные.

Когда Россия бомбила Чечню, здесь никому в голову не приходило складывать стишки про ваххабитов и хором, по ролям, их читать. Я испытываю по этому поводу некоторое уважение к своему народу.

Не самые хорошие новости в том, что люди Донбасса (или, если угодно, Новороссии) пока не написали о себе так, чтоб это можно было занести на скрижали.

Первое слово здесь сказала Анна. Аня.

Это было слово ломкое и женское. Но очень важное и сильное.

***
В гильзу от АГС помещается 20 грамм
в данном случае — виски. Мы пьём без звона,
ветер с востока хлопает дверью балкона.
Пьём за тех, кто более не придёт к нам.

Пьём за любовь, за свою мирную жизнь,
за наше большое будущее, поскольку все мы
относительно молоды; неубедительнейшим «держись»
пытаемся поддержать друг друга на время.

Сентябрь начался, с востока идёт гроза,
молчат миномёты, автоматы притихли даже.
Один комроты, смотря на меня, сказал,
что мечтает увидеть женщину не в камуфляже.

Здесь земля отверженных, нам уже от неё не деться,
ветер степной пахнет смертью, мятой и мёдом.
Мы пьём за любовь, за правду, за счастливое детство,
пьём, не чокаясь, из гильз от гранатомёта.

***
— Ты родилась в Харькове…

— …в 1988 году. И в Харькове выросла. Родители у меня оседлые люди — они даже сейчас не хотят оттуда уезжать.

— У вас такая русская советская семья, родители — интеллигенция?

— Ну да — инженеры.

— Когда ты росла, там уже было что-то специфически украинское в Харькове?

— Было. Учебники у нас были.

— Истории, имеется в виду?

— Истории и украинской литературы… Они создавали когнитивный диссонанс. Например, в учебнике истории могло быть написано, что Богдан Хмельницкий лучший сын украинского народа, потому что он нас освободил от гнёта поляков. Одновременно в учебнике украинской литературы писали, что Богдан — это зрада, предательство, потому что он нас присоединил к России.

— А в домашней среде, на улицах, были какие-то разговоры на эту тему?

— Нет. Люди старшего поколения — все были нормальные. И учителя, и мои знакомые, и родители.

— А одноклассники?

— Нужно сказать, что я была в школе, как бы это сказать… социофобом. С одноклассниками мы начали ругаться, когда началось всё это: УПА, Бандера и так далее. А потом случился «оранжевый майдан», и многие у нас надели оранжевые ленточки.

— Многие — это как? Три человека в классе или половина класса?

— Человека три, но они были очень активные, поэтому казалось, что их очень много. Они были меньшинством, но у них была выраженная гражданская позиция.

— То, что сегодня говорят о себе самые заядлые украинофилы — о своей литературе, о своей истории — как ты это расцениваешь?

— С украинской культурой я знакома, наверное, лучше, чем многие, кто про неё пишет. Украинская культура есть, и местами она очень неплоха. Та же Лина Костенко, вне зависимости от её политических убеждений, прекрасный поэт. Украинские народные песни мне очень нравятся, есть хорошая литература, преимущественно XX века. Можно меня сейчас закидать камнями, но Василь Барка — ярый русофоб и антисталинист — писал с литературной точки зрения очень неплохо. Из поэтов — Микола Хвылевой, Сосюра, Малышко — замечательные поэты. А Лина Костенко просто моя любовь.

— Ты по-украински говоришь?

— Да, свободно… Только устала от него. Наверное, потому, что мне его слишком активно навязывали. Когда я приезжала в Россию, ещё живя на Украине, мне очень нравилось, что вокруг русский язык, надписи на русском языке, вывески.
К украинским надписям тоже привыкла, но русские лучше, как оказалось. Читать на украинском тоже свободно могу. Но сказать, что украинская культура в чём-то круче русской — это будет очень большой ложью. И это не оттого, что Украина меньше России. Франция тоже меньше России. Просто у Украины истории толком нет. Вся её история заключается в том, что она была под тем-то и под тем-то…
Но я категорически не согласна с утверждением, что в силу этого самой Украины нет. По факту мы её имеем. Давайте уже с этим что-то делать. А пытаться делать вид, что её не существует, нелепо.
***
Аня заказала себе мохито. Безалкогольный.

Ну и я за компанию с ней решил это выпить. Никогда в жизни не пробовал этого напитка.

На улице стояла ужасная жара, как в одной старой песне.

— Ты была единственным ребёнком в семье?

— У меня ещё братец есть. Причём вот он — яростный украинский националист.

— А сколько ему лет?

— 21 год.

— Он же русский.

— Технически да, но он говорит, что раз он родился на Украине, значит, он украинец.

— А что, как ты выражаешься, «технически» происходит с людьми, раз у них случается такая перезагрузка программы?

— Во-первых, школа. Во-вторых, насколько я понимаю, у них там какая-то особая тусовка — я не очень в это вникала, но он очень интересуется бодибилдингом… Но я этой среды не знаю, я уехала из Харькова, когда он был ещё достаточно мелким.

— То есть вы ещё не успели с ним сдружиться, о чём-то поспорить?

— Да, всё же разница 7 лет.

— И ты с ним не общалась больше? Не звонила, не спрашивала, что с тобой стряслось, брат?

— Мы поссорились не из-за политики, а… он действительно очень хамоватый ребёнок вырос.

— А у родителей как с ним отношения?

— Родители к этому относятся так, что это, конечно, дурак, но это же наш сын.

— Он никуда не ездил воевать? Он просто бродит и кричит кричалки?

— Нет, он даже не кричит кричалки. Он больше в инете воюет. Какое-то время я ещё думала, что можно с ним помириться, но когда после Одессы я увидела его пост про «жареных колорадов», я подумала, что всё.

— Слушай, давай ещё раз проговорим. Я не понимаю, как юноше можно отказаться от принадлежности к огромной стране, к своему народу, который побеждал на протяжении почти тысячи лет, и вместо этого присоединиться к народу хоть и красивому, задорному, даровитому, но, давай называть вещи своими именами, региональному. К тому же придумавшему очень увлекательную, но, к сожалению, крайне неправдоподобную собственную историю. Я понимаю, если человек реально украинец и он думает: малый народ, да свой. Это стоит уважать. Но когда русский человек меняет свой код… Кажется, молодые люди хотят быть причастным к чему-то, что ли, более сильному, более надёжному?

— То, что они хотят прислониться к сильному, как раз и было той причиной, по которой у них поплыли мозги. Дело в том, что «майдан» шёл путём маленьких побед. Сначала там объявились какие-то люди, говорившие что-то про евроинтеграцию, следом побили студентов. Потом они собрались и увидели, что они сильны и могут на что-то влиять, потому что власть всё время шла на какие-то уступки — шаг вперёд и два назад. Они увидели, что если ещё чуть-чуть поднажать, то они смогут чего-то добиться. В итоге это привело к тому, что уже в феврале «майдан» без большой крови уже было не разогнать. А когда «майдан» победил, они решили, что они могут называть себя сильными и ассоциировать себя с победителями. Если ты ассоциируешь себя с «майданом», ты ассоциируешь себя с победителями.

— Логика правильная, но только если начинать отсчёт с «майдана». Но ведь это раньше началось.

— Тогда всё-таки школа, потому что там все 10 лет их обрабатывали. И это действует на внушаемых подростков. В них уже сидит это знание, что Украина на самом деле прекрасна и крута. Плюс когда мы учились, Россия была довольно слабая — ельцинская Россия, которая умудрилась промотать то, что было у Советского Союза. И в России было плохо, и у нас здесь было плохо. Да, был сильный Советский Союз, но он кончился — и это прошлое; логично на прошлое не ориентироваться.

— Из текущей ситуации ты можешь сказать, что твой брат, и многие его сверстники, и те, кто постарше, могут измениться? В силу собственных неудач или в силу того, что, к примеру, Россия будет выглядеть объективно лучше?

— Они — нет. Их дети — да. Отказываться от того, во что вложено столько эмоционального ресурса, они не станут. Это всё равно что для них отказаться от самоидентичности. «Если я столько времени вкладывался в неправое дело, значит, я очень плохой? Невозможно». Это чисто психологическая штука.

Мы некоторое время молчим.

— Как ты к ним относишься? — спрашиваю.

— Я не хочу ненавидеть. Потому что если начнёшь ненавидеть, скатишься туда же, где и они сейчас. Потеряешь способность адекватно оценивать ситуацию и ничем от них отличаться не будешь. Мне скорее кажется, что это война идей не на уровне «великая страна» против «не великой страны», а на уровне людей, которые способны трезво мыслить, против людей, которые одурманены. Одурманены ненавистью.

[violet drum]

***
Откуда-то в кафе появился человек с гитарой, местный музыкант, и начал наигрывать что-то невыносимо лирическое.

— Пойдём-ка на веранду, — предложил я. — Заодно покурим.

Мы расположились на тихо вскипающей улице. Нам принесли мохито.

— Когда я окончила институт, я уехала в Киев, потому что была очень домашней девочкой и мне было страшно вот так сразу переезжать, например, в Питер. Я училась на химфаке, причём абсолютно не по прикладной специальности — квантовая химия. И думала, что буду наукой заниматься. Но у меня напрочь отсутствовали способности к тому, чтоб пробиваться в жизни. А в Киев меня как раз звали в аспирантуру — и я поехала туда. И мне очень повезло, потому что в аспирантуру я не поступила. На тот момент как раз вышла игра World of Tanks — я начала в неё играть и не смогла поступить.

— Ты так увлеклась компьютерной игрой, что не смогла поступить в аспирантуру?!

— Да.

— Стрелялка?

— Ну да, танки.

(Пауза. Я даже вытащил себе ещё сигарету. И Аню угостил).

— И что ты там делала, в Киеве?

— Прожила там три года, работала журналистом. Сейчас смотрю, что пишет моя бывшая редакторша из «Бюро новостей» — она даже не за Порошенко, а прямо за «Правый сектор»*. А так это было очень хорошее, годное издание, настолько годное, что я только спустя год работы узнала, что оно принадлежит Яценюку. То есть до этого я не знала, и нам разрешали там писать всё что хочешь. Я там работала с Виктором Трегубовым — это был мой хороший друг, и даже сейчас мы остались хорошими приятелями.

— Это какой-то замайданный журналист?

— Да. Например, Виктор писал яростно статьи евроинтеграционные, я писала яростно за Таможенный союз, и никого это не парило, главное, чтобы это было хорошо написано. Поэтому меня всё устраивало.

***
Когда смотришь на Аню… верней, даже так: когда говоришь с людьми, угодившими на войну, и расспрашиваешь их о прошлой жизни, всё последующее кажется совершенно невозможным.

Ну, вот человек родился. Ну, вот человек учился. Дальше работал. В танчики играл. Аспирантуру пропустил.

Всё время ждёшь, что будет какая-то тропка вбок и человек не увидит смерти, не узнает смерти, не привыкнет к ней.

Потому что война, это же, как все мы знаем, не про женщин. Более того, это вообще не про людей. Это про какое-то кино. В лучшем случае, про историю: было когда-то, но сейчас так никто уже не делает.

Но продолжаешь говорить с человеком и видишь, что время на исходе, а боковой тропки всё нет и нет.

Из Киева она перебралась в Питер. Это было в 2013 году, совсем незадолго до «майдана».

В 2014 году, уже после победы «майдана», но ещё до войны, Аня приехала в гости к своим киевским друзьями. И один из них сказал: если придут русские, мы всех вас убьём. И если ты, Аня, придёшь воевать, мы в тебя тоже выстрелим.

— Это было всерьёз или вы шутили? — переспрашиваю я.

— Это было всерьёз. Мы не ругались, мы даже продолжали дружить. Собственно, это была констатация факта.

— А этот киевский круг, в том числе твой знакомый, — что это за люди по типу? Ну, грубо говоря, они реально украинцы?

— У большинства из них ярко выраженная самоидентификация «я — украинец» возникла уже после «майдана». До этого они не задумывались… До этого мы с тем же товарищем увлекались кельтской культурой и язычеством.

— А на украинском языке он разговаривал хотя бы?

— Киев в принципе весь русскоязычный был. В 2014 году я заметила, что в маршрутке чаще слышно украинский язык, но знакомые, в том числе и замайдановские, говорили на русском. И говорят на нём до сих пор.

***
Я, наконец, спросил Аню про её любимого. Про парня, которого убили. Кто он был, откуда.

— Лёшка мой? — переспросила Аня быстро, как про живого и очень родного человека.

Что-то по-хорошему деревенское было в этом её «Лёшка мой?».

Я кивнул: да, он.

Аня быстро, чуть близоруко посмотрела по сторонам, словно где-то рядом была подсказка.

— Нет, он тоже со сложной географией, — сказала она, собравшись. — Он сын военного, вырос в Одессе. Когда мы познакомились, он жил в Днепропетровске. Перед отъездом в Питер я некоторое время гостила у родителей в Харькове. А Харьков и Днепропетровск рядом находятся, и мы с ним… активно общались. У нас всё как-то глупо получилось, потому что встретились два человека с очень заниженной самооценкой. Я к тому же была после тяжёлого романа, в ходе которого меня активно убеждали, что я никто и звать меня никак. И мне было очень сложно поверить, что такой красивый и умный мальчик всерьёз ко мне потянулся.

— Он молодой парень тоже? — спросил я почему-то в настоящем времени.

— Мой ровесник, с 88 года.

— И тоже русский?

— Русский, русский. И убеждённый коммунист. Он за коммунизм пошёл воевать.

***
на линии фронта мужчина в тельняшке рваной
называл святой меня, обещал не отречься вовеки,
а у меня за спиной была пара десятков романов,
а у меня за спиной текли алкогольные реки,

незнакомые лица, чужие похмельные утра,
нескончаемый стрекозиный танец от марта до марта,
ну какая из меня святая, я странник на лодке утлой,
испытывающий на прочность границы карты.

изменилось всё на последнем из этих романов.
я купила крем от морщин, потому что захотела жить долго,
жить банально, но счастливо, это было больно и странно,
как в пустой квартире подарок найти под ёлкой.

не случилось, конечно, не сберегла, такие,
как я, не умеют, чтоб их молитва кого-то спасала.
я впервые тогда захотела жить и впервые —
после всего — вообще хотеть перестала.

не хотела вина и мужчин, вообще не хотела,
крем от морщин я выбросила, не пригодилось,
и спустилась в ад, и не чуяла больше тело,
ни жару не чувствовала, ни сырость.

но такие, как я, никогда не доходят до рая,
и поэтому, в ад спустившись, в аду осталась.
ну, а ты говоришь святая, ну какая тебе святая,
обычная баба, просто очень, очень устала.



***
— Мы оба были ролевики, — говорит Аня. — Я сама из ролевой среды вышла не так давно, когда уехала в Донбасс.

Тут я перестаю что-либо понимать. То есть я что-то слышал про ролевиков, но никогда с ними не встречался и всю жизнь думал, что это какие-то подростки, штурмующие кусты с деревянными мечами.

— Ролевики — это не только те, кто с мечами бегает, — поясняет Аня. — Это субкультура, это тусовка, это общение людей, которые знакомятся через ролевые игры, через каких-то общих знакомых. Не все они постоянно играют в ролевые игры. Многие выезжают на игры раз в год, раз в два года.

— А как эти игры выглядят?

— Некоторые действительно выглядят так, что люди бегают с муляжами оружия. Но бывают игры не только по Толкину, бывают по Гражданской войне, и по Желязны, и по Агате Кристи. Господи, по чему только не бывают.

— Ты всю эту литературу читала? Она тебе нравится?

— Да, конечно. В наших кругах очень любят фантастику, фэнтэзи.

— И что, это действительно очень увлекательно?

— Очень.

— А Лёшка… что он был за парень, как выглядел?

— Рост — 195, худой и с длиннющими волосами, зелёными глазами, очень правильными чертами лица, низким голосом и с какими-то очень детскими жестами, мимикой. Хотя на самом деле он был очень заморочен на гиперответственности.

— Какое у него было образование?

— Мехмат.

— А почему «левый»?

— Потому что структурализм — жизненная философия среди ролевиков. Плюс примат государства над человеком в его понимании. Плюс экономическая точка зрения. Ему казалось, что жить для себя в том смысле, что неважно, что будет с государством, важно, что будет с тобой, — это позиция бактерии, вируса… — Она недолго молчит, что-то вспоминая. — В общем, мы с ним так и не поверили, что друг другу всерьёз нужны. Я уже постфактум узнавала, что он был готов переезжать за мной в Питер, но решил, что я не проявила достаточной заинтересованности. Так мы разъехались. Он не продолжил общение, ушёл из всех соцсетей. А потом позвонил мне уже с войны.

***
— Он пошёл воевать в середине июля. Приехал на поезде, тогда ещё поезда ходили в Луганск.

Он собирался поехать в июне, но подобрал птенца стрижа и выкармливал его. Птенца стрижа нужно выкармливать сорок дней. Он выкормил стрижонка, а потом поехал на войну. Его взяли в батальон «Заря», в артиллерию.

Сначала его вообще брать не хотели, потому что он действительно странно выглядит: очки, длинные волосы, худой. Потом спросили: «А ты кто?» «А я математик-программист». «О, это же вычислитель в артиллерии».

Там реально не было никаких книжек, лишь пара человек, добровольцев из России, которые что-то знали, что-то умели и показали. Потрясающе! Я вообще не знаю, как они тогда умудрились Луганск удержать. На Металлисте стояла его батарея во время августовских страшных боёв. Там было две батареи. Потом, когда я уже после его смерти приехала, мне рассказывали, что вторая батарея страшно мазала, «а вот наша не мазала, потому что у нас Паганель был вычислителем». Позывной его был — Паганель.

Он погиб 26 марта 2015 года. В Лутугино под Луганском. К тому времени он уже командовал батареей, был капитаном. Хвост пришлось обрезать — обменять на капитанские звездочки.

А потом его уволили задним числом…

Есть такая команда сверху: минимум боевых потерь. Поэтому избавляются от погибших задним числом. После активных боёв порой озвучиваются такие низкие цифры жертв — оттого, что мёртвых увольняют.

***
Я сижу у окна, в пасть гляжу фонарю.

мой возлюбленный благословен, — говорю,

и мне чудится за спиной у меня движенье.

И земля, на которой его шаги, —

не остави ты нас, сохрани, сбереги,

и трава, что была под ногами его и тенью.

Жгу свечу на окне — заходи же, мой гость.

Будь же благословен его рыжий хвост

и лукавый прищур его, и большие ладони.

Будь же благословенна его родня,

(я не знаю, в неё ли включат меня,

мой невенчанный вечный жених бездомный).

Будь же благословенна весна и трава

и земля уготованная — два на два,

где мы тесно уляжемся рядом, словно впервые.

Будь же благословен. Не скажи «прощай»,

лучше крепче держи меня, не отпускай,

пока мы идём сквозь вороний грай

по-над пропастью, и колосья ржи вокруг золотые.

***
Сначала, когда первый раз прозвучало «Лёшка», она чуть не заплакала.

Но как-то быстро, и, показалось, уже привычно взяла себя в руки.

Мы заказали ещё по мохито, уже алкогольного. Она предложила; хотя тут куда лучше подошла бы водка. Но… было бы странно, да? Купить водки и, чокаясь, её пить.

И вот мы сидели и тянули этот дурацкий мохито из трубочек. И всё время курили.

— Родители у него остались?

— Мать в Одессе.

— Ты её не видела?

— Видела. Она тоже была на похоронах.

— Какая она?

— Странная женщина. Последний год он не хотел с ней общаться. Как я поняла из его слов, его мать очень истеричная и непоследовательная женщина, которая очень хотела, чтобы он был при её юбке.

— Обычная мама… Ты так и не приехала к нему?

— Самое удивительное: нет. Сначала он говорил, чтобы я этого не делала, потому что опасно. Потом говорил — подожди, мне отпуск буквально через неделю дадут, я сам приеду к тебе в Питер. Я решила ждать. И этого себе никогда не прощу…

— Ты приехала на похороны и решила остаться здесь?

— После похорон я вернулась в Питер, раздала вещи, уволилась с работы…

— Где ты работала?

— Копирайтером на одну московскую компанию, которая игрушками занимается.

— И поехала в Луганск.

— Да.

***
В город пришла война.

В город ложатся мины.

В городе разорвало водопровод,

и течёт вода мутным потоком длинным,

и людская кровь, с ней смешиваясь, течёт.

А Серёга — не воин и не герой.

Серёга обычный парень.

Просто делает свою работу, чинит водопровод.

Под обстрелом, под жарким и душным паром.

И вода, смешавшись с кровью, по улицам всё течёт.

И, конечно, одна из мин

становится для него последней.

И Серёга встаёт, отряхиваясь от крови,

и идёт, и сияние у него по следу,

и от осколка дырочка у брови.

И Серёга приходит в рай — а куда ещё?

Тень с земли силуэт у него чернит.

И говорит он: «Господи, у тебя тут течёт,

кровавый дождь отсюда течёт,

давай попробую починить».

***
— Что мне запомнилось? — переспрашивает она.

…Запомнилось, как я приехала на первое интервью. Бабушка из Новосветловки — там очень долго стоял батальон «Айдар». Эту бабушку избили двое «айдаровцев» до такой степени, что она потеряла зрение. Причём избили её из-за совершенно нелепой и мутной темы. Дело в том, что у неё во дворе её знакомые поставили джип, но вытащили из него аккумулятор. И эти «айдаровцы» били её, чтоб она сказала им, где аккумулятор. А его просто не было, его забрали…

И вот этот первый разговор произвёл на меня ужасное впечатление. Потом уже были моменты, когда, скажем, неподалёку от Троицкого мы были на передовой, мины совсем рядом летали, но даже тогда не было такого ужаса. Потому что, блин, эта бабушка — она маленькая и худенькая, как воробушек, с абсолютно белыми глазами и с котёночком на руках. Плачет, ходит на ощупь…

— Что местные жители говорили про «Айдар»?

— Ничего цензурного. ВСУ многие жалеют, мол, ребята по призыву пришли. А про этих… Кстати, в Новосветловке ВСУ и «Айдар» перестреливались. В библиотеке сидят айдаровцы, в школе вэсэушники. Спускается ночь — и они начинают друг с другом внезапно перестреливаться. Такое было.

— А среднестатистический наш ополченец — какой он? Взгляды, привычки, характер? Коммунист, анархист?

— Всё это очень эклектично. Много мужиков, которые всю жизнь работали на шахте, и тут к ним пришли. И они взяли в руки оружие и отправились воевать. Преобладают именно шахтёры. Многие из них как бы типа за казачество, но если копнуть поглубже, то окажется, что этот казак — за СССР и за коммунизм. В общем, они просто не заморачиваются на этот счёт.

— Как, по твоим наблюдениям, сегодня чувствуют себя ополченцы? Не устали они?

— Ещё в мае всё было жёстко — у нас, говорили ополченцам, нет никаких боевых действий, мы не имеем права на ответку. Помню, мы на передовой, в роте AC/DC, по нам бьют и… ничего.

— Есть такая рота?

— Да, там командир роты Вася AC/DC — он большой поклонник этой группы. И там везде эта AC/DC — на бронетехнике, на машинах, на мотоциклах… И сам Вася дежурит по штабу и орёт в рацию матом, чтобы не смели давать ответку. «Ну как же, по нам же лупят!» — «Нельзя! А кто даст ответку — под трибунал пойдёт!». Сейчас ситуация немного поменялась.

— У тебя есть знакомые, которые сюда приехали из России?

— Да. Есть знакомый питерский ролевик, он к тому же менеджер среднего звена. Он послушал, как я рассказываю про Луганск, и в августе 15-го сорвался и тоже оказался здесь. Пошёл в батальон «Ермак», он стоял под Первомайском на передовых позициях ЛНР. Потом батальон расформировали, но он остался в Первомайске в полиции. Вообще, это по сей день передовая, город наполовину разрушен.

— И как он мотивирует свой переход?

— А что, говорит, я в Питере забыл?

— Ты сама прожила в Луганске чуть ли не год?

— Год.

— Потом решила, что там ты уже всё знаешь, и решила перебраться в Донецк?

— Да.

***
Всё это время, целый год, тихая, невысокая и очень женственная Аня жила одна в квартире, снятой за три тысячи рублей в месяц, работая журналистом и военкором.

И появляясь время от времени в социальных сетях.

Сегодня её блог представляет собой удивительную, болезненно действующую на меня, но местами очень остроумную (и оттого ещё более болезненно действующую) смену постов — попеременно о бомбёжках, «двухсотых», «трёхсотых» и следом о жизни её котёнка по имени Феликс. Котёнок то болеет, то выздоравливает, с ним всё время что-то происходит. Он самый важный человек в жизни Ани.

— Феликс? — спрашиваю я. — В честь Дзержинского?

— Да.

— Где ты его нашла?

— В луганском приюте. Я его увидела в ленте «Вконтакте». Он сидел с очень надменным лицом — и я поняла, что нет мне жизни без этого котёнка. Я сразу же позвонила и сказала, что давайте мне прямо сейчас котёнка. Мне было очень плохо тогда. Я даже ложилась в больницу, в неврологию, и месяц лежала с тяжёлой депрессией.

— Здесь?

— В Луганске. Я и сейчас на антидепрессантах.

— Они помогают?

— По крайней мере, они делают жизнь приемлемой, без желания каждый день вскрыть вены. Вот… И взяла котёнка. А женщина у меня спрашивает по телефону: «Почему вы так торопитесь, почему сейчас? Это подарок?» — «Нет, я беру себе. Срочно».

***
— По Харькову не скучаешь?

— Скучаю и по Харькову, и по Киеву, и по Одессе. Я же автостопщица, я очень много поездила по Украине.

— Вот как… Социофоб-журналист, и особенно социофоб-автостопщик — это, конечно, не рядовой случай.

— Разговаривать с человеком, когда он подбирает тебя, просто: он уже не против общения.

— И что, никогда ничего плохого не происходило?

— Нет, от меня, наверное, идёт какая-то уверенность. Я долгое время занималась ножевым боем, у меня при себе нож. И этот факт уже несколько защищает… Нет, один раз мне пришлось его достать, но не воспользоваться. Просто сказала: чувак, давай разойдёмся миром.

— Поверил?

— Наверное, как-то чувствуется, что не побоюсь воспользоваться.

Я смотрю на неё. Наверное, я чего-то не понимаю. Потому что я чувствую всего лишь, что это очень добрый человек.

— Какие у тебя планы? Будешь тут до конца войны?

Она пожимает плечами, словно не знает ответа. Но тут же отвечает:

— Боюсь самое важное пропустить. Никуда пока не собираюсь.

***
— Как тут люди живут? — спрашиваю я.

Мы немного говорим про то, что в Донецке очень много кафе и магазинов, и салонов, и новые рестораны открываются чуть ли не каждую неделю, и можно покупать корма для животных, и вообще здесь идёт вполне себе светская жизнь, в которую не поверишь, пока здесь не окажешься.

В эту минуту к нам на веранду приходит гитарист из кафе и подключает гитару уже здесь. И тут же начинает играть. Нам приходится ретироваться обратно в помещение.

— Но если пообщаться с людьми в том же посёлке Весёлом… — говорит Аня.

— Что они тебе говорят?

Аня некоторое время раздумывает, чуть морщась, словно пересказывать ей всё это не очень хочется. Но отвечает всё равно.

— Там про одну женщину сосед рассказывает, как 1-го числа такого-то месяца убило её сына, потом 17-го убило её мужа, а 21-го, говорит этот мужчина, он заходил к ней, и тут начали стрелять. «Я сказал ей, чтобы уходила в подвал, но она не ушла, и ей голову оторвало. И 11 дней мы не могли оттуда её унести, потому что стреляли. Ну и когда уже забрали, она была уже вся объедена собаками». И это всё очень спокойно рассказывается…

— Ты считаешь, что Россия должна была ввести войска?

— Введение войск — это был бы гуманный шаг. Это особенно хорошо было видно и слышно, когда я была в Горловке.

— Совсем недавно?

— Совсем недавно. По нам стреляют украинцы. Стреляют, стреляют, стреляют. Стреляют, стреляют, стреляют. Два часа подряд… Тут вдруг отвечает наша гаубичная батарея. После этого тишина. Всё.

***
Для тех, кто погиб в бою,
есть специальный рай,
где не надо просыпаться по крику «Вставай»,
где вражеская не прёт пехота,
не утюжит прицельно арта,
где нет дурака-замполита,
штабных бумаг,
вообще ни черта
из земного страшного;
и в обед
борщ с картошкой жареной вместо галет.

В какой-то момент

он стучит по столу специального ангела такого в погонах,
строгого ангела, увиденного впервые,
говорит: да сами е*итесь тут в этом сонном
омуте; я требую увольнительную на боевые.
Ангел что-то чертит в блокноте пальцем.
Он говорит: я понимаю,
вам неважно, кто там у меня остался,
но имейте ж совесть, мать вашу в рот,
там же до сих пор-то война идёт.

Ему вежливо объясняют: всё это не по правилам,
как бы самого окончательно не угробило.
Понимаете, говорят ему, мёртвые там ничего не могут,
это не я придумал, не сердитесь вы, ради бога,
просто у вас там совсем ничего не будет,
ну зачем вам всё это видеть,
как цветком распускается мина,
как гибнут люди,
вы ведь уже разучились
быть,
любить,
ненавидеть,
то есть,
когда ваши там будут с жизнью прощаться,
вы вообще не сможете
ну никак
вмешаться.

Он стучит по столу,
разбивается чашка,
у ангела порезаны пальцы.
В крови у него пальцы,
и ангел крылом машет,
бормочет под нос: «да чёрт с ним».

Следующий кадр: терриконы,
на заднем плане поля весенние,
пехота идёт в наступление,
миномёт пашет,
молодой парень над ухом слышит
непонятное бормотание
и удар,
словно сзади толкнули:
обернуться необходимо.
Оборачивается,
и пуля
пролетает мимо.

***
Нам кажется, что мы знаем, о чём мечтает и о чём может говорить как о самом важном всякая женщина.

Едва ли мы ожидаем, что молодая женщина вдруг скажет:

— Есть надежда, что мы отобьём Авдеевку.

Авдеевка — это населённый пункт, находящийся под контролем ВСУ.

Я не помню, о чём я спросил Аню — уж точно не о мечтах, но о чём-то, что, по её мнению, сейчас может произойти хорошего.

Она сказала именно эту фразу: отбить Авдеевку.

— Авдеевка очень важная, — сказала она. — Там они очень хорошо сидят. Они заняли промзону, и у них очень удобная наступательная позиция. Если их оттуда не выбить, они будут ползти вперёд. Либо они будут ползти вперёд, либо это будет гнойник, где постоянно гибнут люди. И потому нужно эту промзону отбить…

Спорить тут не о чем.

— Как ты добираешься до передовой, Ань?

— До той же Горловки легко добраться на автобусе. А дальше за мной приезжают и подвозят.

— И тебе правда не страшно?

— Ничего хуже, чем случилось, уже не случится. В принципе, я, скорее, агностик. Но вот все говорят, что после самоубийства ничего хорошего не будет. А я хочу с Лёшкой встретиться.

[violet drum]

18.07.2016 - 17:01
Тень Турции, — Александр Зубченко

Не понимаю, почему все так напряглись, разгадывая, кто стоит за военным переворотом в Турции.

По-моему, все очевидно: путч организовал Владимир Путин, чтобы отомстить Эрдогану и укрепить его власть.

Теперь турецкий президент стал полноценным агентом Кремля, добивается выдачи организатора переворота из США, а на военной базе НАТО идет вялотекущая перестрелка между сторонниками и противниками путча.

Конечно же, все работают на ФСБ. Всё, закрыли тему.

С Арменией тоже все просто. Оппозицию, захватившую полицейский участок по донецкому сценарию, финансировал и поддерживал Кремль. Штаты тут уже не при делах, поскольку армяне их запутали.

Тут, как в Украине, очень трудно разобрать, кто воин света, а кто обычный мудозвон. Нет, у нас, конечно, немного полегче, поскольку самые отмороженные ходят в камуфляже и периодически деблокируют парламент, пытаясь разогнать лежку «радикалов» и «юльков». Опять же применение дронов в Раде наглядно продемонстрировало, что беременные женщины очень пугаются низколетящих целей. Об этом заявила первый вице-спикер Ирина Геращенко, которая, вероятно, постоянно чувствует себя немного беременной.

Вот и в Турции вертолеты продемонстрировали свою эффективность, несмотря на то, что их, как выяснилось, реально мало. Но они до сих пор летают, хотя Эрдоган приказал им немедленно сдаться, поскольку топливо очень дорогое.

Видите, как все становится на свои места, стоит только использовать для анализа проверенный революцией гидности инструментарий. Сразу появляется четкая, непротиворечивая картина событий, в центре которой тень Путина, постепенно накрывающая весь мир.

К сожалению, некоторые недалекие, откровенно тупые украинские политики второго и даже третьего эшелона ведутся на турецкие события, разнося повсюду бациллу (одну) недоверия и «розбрата». Тот же Луценко (не генпрокурор), перегревшись на невероятно жарком солнце (сегодня, слава Богу, гроза), объявил о подготовке военного путча в Украине. Пишет в своем «Фейсбуке» различную ахинею: все готовятся, гранаты накапливают, вертолет разогревают, балаклавы раздают. Конечно, немного беременные женщины могут испугаться. Та же Геращенко. Или Ганна Гопко. По ходу, Ганна действительно испугалась, поскольку не слышно ее стенаний относительно провала курса Анкары на усиленную евроинтеграцию, об угрозе исламизации европейски настроенной части жителей азиатской стороны Босфора и прочей лабуды. Хотя, как по мне, та же чадра в виде паранджи только пойдет ей на пользу. Кенгуру, которые были вынуждены созерцать Гопко в Австралии, полностью меня поддержат. Полностью.

Подрывные вопли Луценко, льющего воду на мельницу Кремля, очень четко, последовательно и символически разоблачил министр внутренних дел Аваков. Не понятно, почему именно он первым отреагировал на обвинения в организации госпереворота. Я так понял, что имелись в виду некие тюркские боевики с армянскими корнями. Но его мнение тоже очень важно для нас, поэтому весь разговор для вашей же безопасности будет обязательно записан. Короче, по мнению Арсена Авакова, так верещать о перевороте могут только бездушные имбецилы, запускающие дронов в сессионном зале ВР и пугающие при этом беременного Ляшко. Или Геращенко. Все время их путаю. Бояться не надо. Никакого переворота в Киеве быть не может в принципе. И ведь не поспоришь!

С вертолетами у нас действительно напряженка. Теоретически они есть, однако использовать их нельзя. Армия в Украине завсегда с народом. Опять-таки у нас в рамках концепции декоммунизации принято захватывать почту, вокзал и телеграф. И где теперь найдешь нормальный телеграф? А попробуйте захватить все отделения «Новой почты». Это же никаких ресурсов не хватит. Кроме того, весьма вероятно, что можно огрести по самые помидоры. Народ очень нервный пошел. Если самым популярным местом отдыха в Украине является Железный порт, то сами понимаете, как все взвинчены. Буквально на нервах. Не дай Бог Гройсману возглавить восстание. Тут такое начнется с этими тарифами, что поющие винницкие фонтаны станут верещать как кастрированный баран.

Теперь о хороших новостях. Не все же вас ереванскими и турецкими переворотами пугать. Растет качество твердых бытовых отходов (ТБО) в Киеве. Мы уже писали о том, что после начала импорта ТБО из Львова уровень культуры киевлян значительно повысился. Теперь вот в «месте сбора мусора возле многоэтажного дома на Оболони» нашли относительно свежую гранату. Не только львовяне могут похвастаться интересными отходами.

Премьер Гройсман посетит 19-20 июля Брюссель. Он расскажет жителям европейской (без Англии) столицы о том, как топить дровами, чтобы избавиться от газовой и ментальной зависимости от Москвы. Вероятность терактов резко возрастает, поэтому жителям Украины не рекомендуется посещать Бельгию именно в эти числа. Знаете, длинные руки Путина и все такое.

Тем не менее, несмотря на три пожарных самолета и десяток расчетов МЧС, продолжает тлеть лесная подстилка в зоне отчуждения и безусловного отселения возле Чернобыльской АЭС. Ситуация, понятное дело, полностью контролируемая и даже полезная. Множество полезных радиоактивных элементов в воздухе позволяет провести бесплатные оздоровительные процедуры. На итоги досрочных выборов в Раду, которые проходили в минувшие выходные, не следует обращать никакого внимания. Все они попали, поскольку через несколько месяцев будут еще одни выборы.

Но! Обратите внимание на то, что ни в коем случае нельзя терять бдительность. Все дело в покемонах, которых креативный киевский класс начал массово ловить в местах скопления людей и животных. Вот это реальная проблема, с которой столкнулся столичный градоначальник Виталик. На экстренном заседании горсовета планируется выработать четкую и современную программу противодействия покемонам с помощью быстрого и неожиданного переименования улиц. Все геолокации накрываются медным тазом. Умно и неожиданно.

[violet drum]

ДЗЫГОВБРОДСКИЙ Дмитрий
Украинский цепень — мнение. Посвящение украинскому фашизму.

19.07.2016 - 3:00
Украинский цепень — мнение | Русская весна
Есть в животном мире особый класс существ — паразиты. Они не обязательно бывают многоклеточными. Самое важное их отличие от других форм жизни в том, что они предпочитают жить исключительно за счёт своего хозяина, а особо наглые — то и во вред последнему.

Если бы паразит проявлял чистый симбиоз, то его ещё можно было бы терпеть с некоторыми оговорками.

Но довольно часто то, что начинается, как симбиоз, плавно и под речёвки о «нэзалэжности», заодно под «згинуть наші воріженьки, як роса на сонці» перетекает в банальный паразитизм — в стиле «сожру сегодня всё, и пофиг на завтра», вдруг потоп или хозяин помрёт.

Инстинкты у паразита простейшие. Да и что с него требовать-то? По эволюционной лестнице он далеко не забрался. Зато вырастил присоски и крючья на морде. Чтобы за кишки цепляться. Ну, и хитрость выработал какую-никакую: «Россия, если ты меня не накормишь, уползу в ЕС и НАТО».

23 года организм, относящийся к типу Плоские черви, классу Ленточные черви, отряду Циклофиллиды, семейству Цепни, роду Taenia, виду Свиной цепень, жил и здравствовал.

Мало того, что ему досталась огромная поляна для обжираловки — крупнейшая республика СССР, аэрокосмические предприятия, технологии построения ракетных двигателей, вооружения, бронетехника и боеприпасы целого Киевского Военного округа, мощнейшая сельскохозяйственная отрасль Союза, трубные заводы, ферросплавные заводы, газотранспортная система, проходящая по территории.

Даже Крым на халяву достался. Не хватало разве что кимберлитовых трубок и арбузов на ёлках.

Практически все кризисы, дефолты и войны, которые щедро достались Российской Федерации, обошли Украину стороной. Когда Россия была на грани, Украина в целом здравствовала, ещё и больше требовала у жадных москалей. И как ни удивительно, «братскому паразиту» всё сразу обеспечивали. Даже когда у себя было негусто. И прощали многое.

Даже когда украинские военные в тесном союзе с американскими инструкторами и певучими грызунами решили получить урок по самые 08.08.08 — даже это Украине сошло с рук. Хотя сбивать самолёты страны, которая тебя кормит, как-то не по-братски. Нет, в рамках паразитарной теории — да, всё нормально. Паразит ничего не обещал хозяину — только то, что будет цепко держаться крючьями и четырьмя присосками у него в кишках и жрать всё, что видит.

За 23 года украинский цепень получил столько, сколько не получала ни одна страна в истории.

Российские инвестиции в предприятия. Плата за транзит газа. Не считая ежемесячный «законный» отжим газа, на котором украинские мелкие воры, вроде Тимошенко и прочих, стали крупными украинскими олигархами. Низкие цены на энергоносители и электроэнергию. Выплаты и различные преференции за Черноморский флот. Низкие или отсутствующие таможенные пошлины на трубы, металлопрокат, сельскохозяйственную продукцию.

Свободный доступ к российскому рынку продуктов и труда. Практически все украинские певцы ртом и писатели руками пели в Москве и издавались в России — при этом не забывая на Ридной Нэньке презрительно и метко поплёвывать в лицо России, чтобы хозяин знал своё место и продолжал кормить украинского цепня.

На Украине открывались десятки дочек российских банков, вкладывались средства в мобильную связь и развитие информационных технологий. А военные заказы — двигатели, детали вертолётов, космические агрегаты. Перечислять можно так же долго, как длится тело обычного свиного цепня. Самые удачливые из паразитов достигают 12 метров.

«Братский цепень» жил припеваючи и припиваючи. Сладкая жизнь золотого паразита. Но тут на горизонте замаячил более тучный и объёмный хозяин. Точнее даже два — США и ЕС. И если стать очередным штатом США никак не получалось — мешал океан, то в голове украинского цепня между третьей и четвёртой присоской угнездилась мысль, что надо бы в ЕС.

Потому что хватит быть просто «украинским цепнем», надо расти. И стать «европейским паразитом» — синее поле, звёздочки, уважение, безвизовый проезд, все дела. Да и хозяин ЕС подмигивал — мол, заползай в меня, хорошо будет. Что тебе с Россией делать — у неё всё жратва нефтью воняет, а у меня всё экологично.

И тогда «украинский цепень» решил эффектно попрощаться с мазутно-нефтяным прошлым и поучаствовал в Майдане. Выполз наружу, поднял головку, пошевелил крючками, чтобы все оценили его красоту. И пополз по направлению к Европе. Каково же было его удивление, когда Европа сделала вид, что вообще не подмигивала. Да и приглашала не на постоянку, а только по туристическим визам — в смысле на постоянное паразитарное обиталище рассчитывать не приходилось.

А украинский цепень отважно порвал с российским прошлым. Чтобы продемонстрировать новому хозяину, какой он европейский, демократический и прогрессивный. «Одвичный лыцар», одним словом.

Работать украинский цепень всё так же не планировал — потому начал с привычного: требовать у ЕС и США жратвы. Побольше, получше и подольше.

Но еды новые хозяева давали всё меньше и меньше. Да и выглядели бледно, когда смотрели на «украинского цепня». А кое-кто из европейцев даже пытался интеллигентно сблевнуть в платочек, особенно после того, как украинский цепень показательно залил кровью и ошмётками мяса часть своей территории. Ну, показать, что он ого-го какой сильный, «нэзалэжный» и вообще «русню» ненавидел ещё со времён Киевской Руси. Из-за океана ему благодушно и одобрительно кивал хозяин США. Но к себе не звал.

Тут у украинского цепня начались метания, чем-то напоминающие агонию. Оказалось, что во внешней среде жить он не приспособлен. Работать не умеет, предприятия разворованы, деньги распилены, сельское хозяйство в дефиците, убытке и полной фините. Обратно в Россию залезть уже гордость не позволяет. Да и Россия как-то недобро смотрит и стоит с лопатой наперевес.

Сложная жизненная ситуация у украинского цепня. Жрать-то хочется всё больше и больше. Такая вот паразитарная природа. Хозяин нужен.

Самый оптимальный вариант — изобразить снова «братского цепня» и заявить, что нацизм и фашизм были от недостатка витамина B12.

А вот добровольно впускать украинского цепня себе обратно в кишки — это личный выбор взрослого человека.

И взрослого государства. Вот только зачем?

Дмитрий Дзыговбродский, для «Русской Весны»

[violet drum]

Сегодня снова разобьются надежды украинцев

19.07.2016 - 8:08
Сегодня снова разобьются надежды украинцев | Русская весна
В Брюсселе 19 июля состоится встреча главы Еврокомиссии Жан-Клода Юнкера с премьер-министром Украины Владимиром Гройсманом, в ходе которой будут обсуждены вопросы визовой либерализации, имплементация минских соглашений и последствия референдума в Нидерландах, прошедшего в апреле нынешнего года.

Киев ожидает, что в ближайшее время Брюссель примет решение относительно безвизового режима между Украиной и странами ЕС. Ранее об этом говорил и еврокомиссар по вопросам политики соседства и расширения Йоханнес Хан.

Однако, как заявила «Известиям» депутат Европарламента от Австрии Барбара Каппел, вряд ли этот вопрос удастся согласовать на завтрашней встрече. Более того, по ее словам, до тех пор пока Нидерланды не ратифицируют соглашение об ассоциации с ЕС, решение о безвизовом режиме не может быть принято.

«В настоящее время обсуждается вопрос о безвизовом режиме для Грузии, Украины и Косово. Мне известно, что вопрос с Грузией практически решен. Украина в этом списке является самой неоднозначной.

Во-первых, многие в Европарламенте не видят усилий Киева в реализации минских договоренностей. До сих пор не согласована дата проведения выборов в Донбассе, не говоря уже о продолжающихся боевых действиях.
Но большим препятствием является тот факт, что Нидерланды отказываются ратифицировать соглашение об ассоциации, требуя внесения корректировок в документ», — сказала Каппел.

По ее словам, несмотря на то что обе палаты парламента в Нидерландах проголосовали за принятие документа, общественность страны выступила против. Результаты референдума, прошедшего в апреле, показали, что более 61% населения сказали «нет» ратификации соглашения. Именно итоги этого референдума и становятся препятствием либерализации визового режима для украинцев.

В Нидерландах аргументируют свою позицию тем, что помимо торговой части в документе есть положения о военном сотрудничестве и безвизовом режиме. Против последних пунктов и выступили на референдуме граждане страны.

«Соглашение об ассоциации Украины с ЕС — пример того, как Брюссель решает вопросы за спинами людей, не учитывая их интересов. Ведь документ включает не только торговлю, но все сферы взаимного сотрудничества, в которых Украина должна привести свою политику в соответствии с регламентом Евросоюза.

Мы объективно понимаем, что в стране, где идут военные действия и продолжаются коррупционные скандалы, решить эти проблемы в короткий срок невозможно. Более того, договор включает в себя военное сотрудничество, что является недопустимым», — заявил «Известиям» депутат парламента Нидерландов, лидер Партии свободы Герт Вилдерс.

По его словам, население Нидерландов также обеспокоено возможным наплывом мигрантов с Украины после введения безвизового режима.

«Когда ЕС сталкивается с невиданным доселе наплывом беженцев, который является угрозой для безопасности региона, принимать решение о безвизовом режиме с Украиной, которая переживает экономический спад, неразумно. Для начала ей нужно разрешить внутренние проблемы», — отметил Вилдерс.

Правительство Нидерландов добивается внесения изменений в документ. На саммите ЕС в Брюсселе, прошедшем в конце июня, премьер-министр страны Марк Рютте попросил дать его стране «юридически обязывающие заверения» по неоднозначным пунктам соглашения. В противном случае, сказал он, Гаага не будет ратифицировать договор.

«Нам нужно юридически обязывающее решение, учитывающее многочисленные обеспокоенности и дискуссии в Нидерландах, которые привели к референдуму. Я пока не знаю, в какой именно форме это должно быть. Возможно, нам придется изменить текст», — заявил Рютте.
В настоящее время документ действует на временной основе, рискуя не получить полного утверждения. Однако в Брюсселе надеются, что до конца года этот вопрос всё же удастся урегулировать с Гаагой.

Напомним, 20 апреля Европейская комиссия предложила Европарламенту и Совету Европы отменить визы для граждан Украины.

[violet drum]

Янукович готов рассказать «реальную версию» событий на Майдане, — адвокат

21.07.2016 - 19:17
Янукович готов рассказать «реальную версию» событий на Майдане, — адвокат | Русская весна
Экс-президент Украины Виктор Янукович готов рассказать «всю правду» о событиях на Майдане.

Об этом сообщил его адвокат Виктор Сердюк.

«Защита настаивает на скорейшей передаче в суд дела по Майдану, что позволит Виктору Януковичу открыто, без цензуры представить всем гражданам Украины реальную версию событий трагедии, которая произошла на Майдане. Мы надеемся, что этот процесс будет максимально публичным и все его участники, включая потерпевших, смогут самостоятельно дать оценку и понять, кто должен нести ответственность за то, что случилось в Украине», — сказал Сердюк.

По его словам, Янукович намерен передать дела Майдана международным судам, чтобы украинские политики не могли на них влиять.

«Виктор Федорович намерен инициировать передачу расследования дела Майдана в международные судебные инстанции, где и будет установлена истина, поскольку влияние украинских политиков на процесс будет сведено к минимуму», — отметил адвокат экс-президента.

В ответ на вопрос, есть ли какие-то гарантии, при которых бывший президент Украины приехал бы на Украину, Сердюк ответил: «Виктор Янукович на сегодняшний день является для действующей власти наименее желательным свидетелем, в связи с чем говорить о наличии реальных гарантий его безопасности не представляется возможным».

[violet drum]

Будущее Украины: каким ему быть, — мнение

21.07.2016 - 22:41
Будущее Украины: каким ему быть, — мнение | Русская весна
Киевский публицист Антон Розенвайн поделился своим видением развития (вернее, деградации) Украины.

На своей странице в Facebook он написал, что ждет страну победившей «революции гидности» в ближайшем будущем.
«Сегодня, пересекая украино-российскую границу на Чонгаре, я увидел будущее нашей страны. То будущее, которое непременно наступит вместе с окончанием войны на Донбассе и которое было вполне предсказуемо ещё в декабре 2013 года.

В нем снова будут приветливые люди, но это будет единственным достоинством этого будущего. В нем будет нищета, а людское дружелюбие превратится в единственный способ найти кусок хлеба.

Согласно новейшим трендам децентрализации, на въездах в города и села будут дежурить совсем другие люди — неприветливые и в камуфляже. Они будут вооружены и суровы. Они будут создавать всевозможные сложности — досмотры и очереди, пытаясь урвать с добрых людей что-либо.

Обходить очереди, и всякие контакты с этими людьми будут помогать решалы. За деньги, разумеется. Пользоваться услугами решал будет необходимо всякому чужаку, как это происходит в гвианах и гондурасах. Без содействия решалы, или, как говорят в гондурасах, „секретарио”, чужак станет мишенью для всех подряд: камуфляжных милиций, полицейских-беспредельщиков, бандитов, мошенников, продавцов некачественных (включая отравленные продукты) товаров, просто гопоты — уязвимым во всех отношениях гринго.

Но, главное, вся эта возня будет борьбой за сто баксов. В лучшем случае. Чаще за двадцатку. Ибо сотка — это будут огромные деньги.

А ещё из страны уедут все богатые люди. Им попросту станет нечего делать в нашей помойке, которую не в силах уже вычистить никакой Геркулес.

Всего этого можно было избежать, да. Но идиоты, которым захотелось стать владыками и владычицами морскими, разнесли благополучный наш мир к едрене-фене.

PS Попивая кофе в привокзальной тошниловке города Новоалексеевка, я наблюдал следующую картину: на площади остановилась красная Таврия, из неё выскочил мужик в спортивных штанах и, подобрав с земли палку, погнался за другим мужиком. Такое вот будущее…».

[violet drum]

Глэчык мёда, как приговор
http://pravosudija.net/article/glechyk-myoda-kak-prigovor

В среду в Киеве был убит известный журналист Павел Шеремет. Очередное убийство журналиста в Украине повергло в шок тамошний истеблишмент, вне зависимости от политической ориентации.
http://tvzvezda.ru/news/vstrane_i_mire/content/201607201446-9rub.htm (20.07.2016)

Михаил Саакашвили прокомментировал убийство журналиста Павла Шеремета. По словам губернатора Одесской области, эта трагедия может иметь серьезные последствия для Украины. Своими опасениями Саакашвили поделился на странице в Facebook.

«В Киеве взорвали моего друга…Его убийство террористами сегодня укрепляет меня в ощущениях, что нам, всей стране, готовят что-то очень опасное», - написал губернатор ОГА. (конец цитаты)

Испугался М. Саакашвили совершенно обоснованно, не только потому, что белый порошок провоцирует параноидальные мысли, есть у него причины пугаться. Ниже напишу.

https://www.pnp.ru/news/detail/136204

Последняя публикация Шеремета: добровольческие батальоны стали «крышей» криминала

«Люди в камуфляже теперь если не выше закона, то по заказу способны парализовать действие любого закона» (конец цитаты)

Запад на убийство журналиста в Киеве, вопреки обыкновению, отреагировал довольно прохладно. Справедливо рассудив, что Путину убийство Шеремета не пришить, у Путина алиби — он в это время спасал задницу Эрдогана, да и Шеремет отнюдь не был ярым антипутинским журналистом, а другие версии нашим зарубежным партнерам не интересны.

http://ria.ru/world/20160720/1472424844.html

..."Реакция со стороны Запада и Киева на это бедствие остается стабильно вялой и не соответствующей уровню проблемы", — написал Долгов в своем аккаунте в Twitter.

По его словам, "убийство гражданина России Павла Шеремета – еще один тяжелый удар по правам человека на Украине". (конец цитаты)

Выступили все записные клоуны украинской политики, начиная с А. Геращенко.

По словам Геращенко, такая провокация может быть нужна российским спецслужбам для еще большей дестабилизации ситуации внутри Украины. "Создать атмосферу всеобщего подозрения и внести таким образом еще большую дестабилизацию во внутреннюю жизнь Украины", - сказал он. В то же время Геращенко подчеркнул, что исключает случайность взрыва машины. "Этой машиной чаще пользовался он, но я не исключаю, что цель была, возможно, подорвать и Павла Шеремета, и Елену Притулу. Это все надо устанавливать в ходе следствия", - добавил он.

В связи с их выступлениями и выдвинутыми следствием версиями:

http://tvzvezda.ru/news/vstrane_i_mire/content/201607201413-bl6v.htm

В Киеве рассматривают четыре версии убийства журналиста: профессиональная деятельность, неприязненные отношения, «российский след» и покушение на гражданскую жену Алену Притулу, которой принадлежал автомобиль.

по сети на другой день пошел гулять анекдот:

Украинское следствие рассматривает три версии убийства Павла Шеремета:
1) российский след
2) происки Кремля
3) рука Путина

Специалист-сапер считает, что раскрыть это дело будет трудно:

http://tvzvezda.ru/news/vstrane_i_mire/content/201607201413-bl6v.htm

Сапер прокомментировал взрыв машины с Павлом Шереметом. Об этом сообщают «Вести.ua». Военный Андрей Шор заявил, что это делали не профессионалы.

«Взрыв, по-видимому, под машиной. Несильный. Стекла, кроме передней двери, целые, вывернуло днище и свернуло одно сиденье. Никаких 600 грамм там не было, 200, максимум 400 грамм тротила. Никакого особого профессионализма, увы, для этого не нужно. Даже, наоборот - без гарантии сделано», - рассказал военный сапер.

По его словам, для установки взрывчатки злоумышленнику понадобились секунды, он мог использовать шашку тротила, магнит и мобильный телефон, либо любую игрушку на радиоуправлении. Он также добавил, что расследовать это дело будет сложно.(конец цитаты)

Специалист-политолог считает, что раскрывать ничего и не собираются, а попробуют пришить Путину или Лукашенко:

http://eadaily.com/ru/news/2016/07/20/ideologicheskoy-liniey-lyubyh-proektov-sheremeta-vsegda-byla-rusofobiya

В Киеве 20 июля был убит белорусский журналист Павел Шеремет. В машине, в которой он находился, было активизировано взрывное устройство. Произошедшее прокомментировал для EADaily белорусский политолог Артур Григорьев.

...Не важно, на кого «повесят» убийство Шеремета — на Путина, Лукашенко, недругов его любовницы или Ким Чен Ына. Суток не прошло после взрыва автомобиля на киевском перекрёстке, а такие безответственные утверждения уже опубликованы «знающими» людьми. На самом деле важно то, что с такими людьми, как Шеремет, уходит эпоха «лихих девяностых». (конец цитаты)

Я предлагаю разобраться, начав с малозначительного на первый взгляд факта. Накануне гибели П. Шеремет получил горшочек мёда от бывшего президента В. Ющенко и даже похвастался подарком в сети:

http://ren.tv/novosti/2016-07-20/nakanune-gibeli-ukrainskiy-zhurnalist-pavel-sheremet-poluchil-podarok-ot

Накануне гибели украинский журналист Павел Шеремет получил подарок от Ющенко

Снимком он поделился в своем аккаунте в Twitter.

Незадолго до гибели при взрыве авто в Киеве, при котором погиб журналист Павел Шеремет, он опубликовал в своем Twitter фото с подарком от экс-президента Украины Виктора Ющенко.

Маленький глэчык мёда от бывшего президента pic.twitter.com/WInGhYFF0u— Павел Шеремет (@pavelsheremet) 19 июля 2016 г.

Итак, дарителем горшочка был Виктор Андреевич Ющенко - Третий Президент Украины (с 2005 по 2010 год), был избран на выборах Президента Украины 26 декабря 2004 года. Не буду вдаваться в подробности Оранжевой революции и детали прихода к власти В. Ющенко, напомню только, что делу революции послужил труп другого любовника Алены Притулы — Г. Гонгадзе. Приведу выдержку из одной известной таблички:

42

 

Билл Клинтон

20 января 1993

20 января 2001

Демократ

Эл Гор

2922

43

 

Джордж Уокер Буш

20 января 2001

20 января 2009

Республиканец

Дик Чейни

2922

44

 

Барак Обама

20 января 2009

20 января 2017

Демократ

Джо Байден

 
Виктор Андреевич пришел к власти в результате Оранжевой революции, случившейся на Украине при Буше-младшем во многом благодаря убийству предшественника П. Шеремета — Г. Гонгадзе. Запомним и на время отвлечемся на карьеру роковой женщины А. Притулы.

Википедия дает сведения о биографии:

https://ru.wikipedia.org/wiki/Притула,_Алёна_Юрьевна

Начало карьеры

Алёна Притула родилась 10 марта 1967 года в городе Заволжье Горьковской области[1][2]. Когда ей было 6 месяцев, её семья переехала в город Измаил Одесской области. В 1989 году Притула окончила факультет автоматики и вычислительной техники Одесского политехнического института по специальности «Электроакустика и ультразвук», работала инженером. Вскоре переехала с мужем в Севастополь.

В 1991 году под влиянием мужа, занявшегося журналистикой, оставила работу инженера в НИИ и стала корреспондентом агентства УНИАР. В 1993 году перешла в агентство «Интерфакс-Украина», где проработала до весны 2000 года. С 1993 по 1995 год также работала стрингером агентства «Рейтер» в Крыму. В 1995 году переехала в Киев. В 1996 году проходила стажировку в Университете Дьюка в Северной Каролине. C 1995 по 2000 год освещала деятельность президента Украины Леонида Кучмы для «Интерфакса». В июле 1999 года получила звание заслуженного журналиста Украины. В 2010 году на вопрос об этом звании в интервью она ответила:

Да, у меня есть эта награда. Наглости не пойти на церемонию награждения у меня хватило, мужества не принять эту награду, когда президент пришел в самолёт и передал мне её при моих коллегах, у меня на тот момент не было. Но я ему сказала, что государство не может награждать журналистов. Для меня это точно не работа на государство и власть, для меня это работа для людей, как бы пафосно это ни звучало.

«Украинская правда»

В декабре 1999 года Алёна Притула вместе с журналистами Сергеем Шолохом и Георгием Гонгадзе прибыла в Вашингтон с целью привлечь внимание властей США к притеснению свободы слова на Украине. В апреле 2000 года Притула вместе с Георгием Гонгадзе основала интернет-издание «Украинская правда». Гонгадзе стал главным редактором, а Притула — его заместителем. Убийство Гонгадзе, который открыто протестовал против растущей государственной цензуры, привлекло международное внимание к состоянию свободы слова на Украине. У Притулы был роман с женатым Гонгадзе с 1997 года. Именно её квартиру Гонгадзе покинул перед тем, как его в последний раз видели живым.

В 2003 году Алёна Притула получила стипендию Стэнфордского университета «The Knight Fellowship for journalists». С августа 2003 года по июнь 2004 года она изучала в Стэнфордском университете интернет-коммуникации и новые медиа-технологии по стипендиальной программе «Lyle and Corrine Nelson International Journalism Fellowship». Вскоре после её возвращения на Украину в 2004 году началась Оранжевая революция, в течение которой «Украинская правда» играла важную роль в предоставлении своевременной информации для публики в атмосфере цензурных ограничений.

Уже в 2005 году «Украинская правда» вышла на самоокупаемость, получая доход от рекламы. Впоследствии Притула дополнила «Украинскую правду» новостными сайтами, посвящёнными экономике, светской жизни, местным новостям, создав интегрированную интернет-медиа-группу. В октябре 2014 года Притула передала должность главреда «Украинской правды» Севгиль Мусаевой, оставшись в проекте в качестве ответственной за стратегию издания и спецпроекты.

Интересные для нашего расследования моменты я выделила в тексте вики. Очевидно, способную девушку заметили заокеанские журналисты в штатском еще в бытность ее сотрудничества с в «Рейтер» в Крыму. Стажировка в Университете Дьюка в те годы (1996 год) далеко не всем предлагали, обращаю внимание, старт карьеры был положен при Демократической администрации в Белом доме, хотя я, разумеется, несколько упрощаю. Девушка повышала квалификацию в США, если верить данным википедии, без отрыва от освещения деятельности президента Кучмы. Злые языки утверждают, что такой карьерный взлет стал возможен исключительно благодаря любовнику, но мы будем исходить из того, что девушка была исключительно способная.

При администрации Б. Клинтона, девушка прибыла в Вашинтон вместе с Г. Гонгадзе, пожаловаться на нарушения свободы слова в Украине. Жалобы дошли по назначению, журналисты получили поддержку, полагаю, в основном финансовую, и основали «Украинскую правду». Гонгадзе стал главным редактором, а Притула его заместителем. В сентябре 2000 года Гонгадзе был убит. Не хочу сказать, что она послужила наводчицей, но то убийство, как и убийство П. Шеремета напоминают деталями исполнения убийство Б. Немцова в г. Москве. Благодаря некой неосторожной девушке, злоумышленники точно знали местоположение жертвы и смогли исполнить задуманное.

Как бы то ни было, после смерти Г. Гонгадзе Алена Притула стала главным редактором «Украинской правды» и в этом качестве хорошо послужила делу Оранжевой революции 2004 года, предварительно подучившись годик в Стенфордском университете (с августа 2003 года по июнь 2004 года). К 2005 году руководимое ей издание вышло на самоокупаемость.

Оранжевая революция позволила сменить ненавистное наследие Демократической администрации Белого дома на верных Республиканцам людей в Киеве. Виктор Андреевич Ющенко относительно спокойно правил до возвращения в Белый дом Демократов, и даже не был свергнут ими в первый год прихода к власти Б. Обамы. Просто Вашингтону было временно не до Киева, решались делишки поважнее — Ирак, Ливия, Сирия и прочее.

Пока американские демократы смотрели на Восток, в Киеве пришел к власти В. Янукович, который, хоть и не столь явно, продолжил линию на постепенную сдачу позиций Западу.

И все бы было спокойно в жизни Януковича, но он отказался добровольно отдать страну на немедленное разграбление Европейцам. Очнувшись, администрация Б. Обамы в лице Д. Байдена запустила очередной переворот в Киеве.

В силу определенных причин, переворот мог быть только фашистской направленности, так как желающих убивать своих братьев-украинцев можно было найти только среди фашистов, жаждущих реванша, что и было сделано.

После исчерпания пределов легитимизации режима коричневой диктатуры, а также, после катастрофического падения жизни народа, идущим к власти в США людям стало понятно, что режим Порошенко пора списывать в утиль. Опасения М. Саакашвили вполне понятны: убийство П. Шеремета — это черная метка П. Порошенко и его окружению. Убили П. Шеремета бойцы батальона Азов, в тщетной попытке оттянуть собственный конец, или это сделали те, кто идет на место П. Порошенко, чтобы тот был более сговорчивым при освобождении этого места — это явления одного порядка.

В Донбассе предпринимаются нечеловеческие усилия по скорейшей утилизации лишнего поголовья патриотов. Обстрелы Донецка и пригородов всегда начинаются со стороны ВСУ, но сменить позиции после обстрела бойцам ВСУ не дают, ожидая ответных действий армии ДНР. Кого не убьют — тех пересажают. Они не нужны ни уходящей администрации США, ни новой. А разработчик дела Гонгадзе спланировал и дело Шеремета. Если один раз провокация сработала, зачем менять сценарий?

Шеремет — это Гонгадзе для А. Парубия и А. Авакова. Горшочек мёда от Виктора Андреевича можно расценивать, как предложение о сотрудничестве от следующей администрации США, идущей на смену нынешней. В этом контексте начавшиеся разоблачения батальона Азов могли привести в нешуточным последствиям для верных исполнителей. Вплоть до обвинения в военных преступлениях.

Тэги: УкраинаМ. СаакашвилиПавел ШереметАлена Притула
21 июля, 2016 - 13:55

[violet drum]

22.07.2016 - 15:06
Украина у разбитого корыта ложных ожиданий: Киев входит в зону осенней бифуркации

Основной политический итог лета на Украине состоит в том, что официальный Киев так и не смог решиться на выполнение Минских соглашений.

Причины данного банальны и многократно обсуждались экспертами: нынешняя «официальная» власть в Киеве настолько слаба, что не может взять под контроль незаконные вооруженные формирования, возникшие как следствие незаконного захвата власти в стране. Она настолько слаба, что не может их разоружить и вынуждена включить в состав официальных военных соединений. Слаба настолько, что даже не может вынести в суде приговор бывшему командиру одного из таких вооруженных формирований, так как это может взорвать ситуацию в стране.

Порошенко не понял, что его способность выполнять Минские соглашения, несмотря ни на что, в том числе несмотря на любое давление внутри страны, является лакмусовой бумагой отношения к нему со стороны мировых элит. Президент, который не может на практике реализовать подписанные его представителем бумаги, никому не интересен, и никто его не будет воспринимать всерьез.

Следовательно, если у него нет внешней легитимности, то никто его и не будет удерживать извне, а именно на факторе внешней легитимности со стороны США и ЕС (Германии и Франции) и держался нынешней нелегитимный киевский режим.

Это означает, что Россия сегодня не имеет по украинскому вопросу никаких обязательств перед США и ЕС — это их люди не выполняют договоренности Минска-2, это они не могут обеспечить соблюдение Киевом обязательств. Поэтому на Россию свалить провал Минска-2 сегодня уже нельзя. И Западу, соответственно, надо как-то самому разруливать процесс и делать так, чтобы не потерять лицо. Поэтому это США и ЕС сегодня должны предлагать России варианты выхода из сложившейся ситуации.

То, что власть находится в таком положении спустя два с половиной года после переворота, на самом деле означает приговор такой власти в целом и Порошенко лично, так как не может власть в любой стране мира зависеть от нескольких сотен вооруженных бандитов. Если же она зависит, то властью она является только номинально, в то время как реальная власть в стране принадлежит тем, кто имеет право на применение оружия. И это сегодня явно не Порошенко. Бесценное для формирования нового «украинского» проекта время бездарно растрачено впустую. В результате власть Порошенко сегодня валяется в грязи, а на развалинах Украины готовится последняя для украинской государственности попытка обретения «самостийности». Но поезд уже ушел. И об этом говорит слишком многое.

Стратегия бесконечного затягивания переговоров, о которой так много и с опорой на исторические примеры писали некоторые киевские эксперты и политики, которая приведет к изматыванию России и оказанию на нее повышенного политического давления со стороны Запада, оказалась ошибочной. Основная ее ошибка — в неправильном понимании текущих мировых процессов и расстановки, факторов сил и слабости основных мировых игроков. Все основные предпосылки такой стратегии оказались в последние три месяца жестко биты ходом мировых событий (Брексит, извинения Эрдогана, готовность США не увеличивать в преддверии президентских выборов давление на Россию, а, наоборот, как показали последние 13-часовые переговоры Лаврова и Керри, учитывать ее интересы по всему спектру мировой проблематики).

В результате Киев вместо того, чтобы двигаться вперед, в направлении цивилизованного разрешения гражданского конфликта, бездарно растерял время — основной ресурс любого переворота, и сейчас находится у разбитого корыта. И это понимают все основные политические игроки как на самой Украине, так и за ее пределами.

Что произошло за последние месяцы? Выходом из ЕС Британия, во-первых, нанесла серьезнейший удар по всей политической идеологии нового украинского проекта известного как «евроинтеграция». После того как отцы-основатели ЕС бегут из проекта, а на очереди другие ведущие страны — Франция, Голландия, Италия, Греция, Германия — о какой евроинтеграции может идти речь? Куда идти — в союз, который вот-вот развалится? И это все только для того, чтобы позлить Москву? Конечно, это несерьезно.

Во-вторых, еще более серьезный удар Британия нанесла по финансово-экономическим основаниям евроинтеграции Украины, так как бюджет ЕС после выхода одного из трех основных спонсоров «великого европейского будущего» резко сократился, и его не то что не хватит на Украину, на своих не хватит. И тот европейский политик из стран-доноров, который сегодня своим избирателям на фоне всего творящегося в Европе беспредела скажет, что необходимо затянуть пояса и еще больше выделять средств из национального бюджета на поддержку евроинтеграции, может сразу подавать в отставку, чтобы не нанести еще большего ущерба своей партии. И в этом плане у Киева вообще нет никаких европерспектив, так как никто в Европе не будет платить за этот банкет, даже по требованиям из Вашингтона.

В-третьих, как показали два последних года, тактика удушения России в виде санкций не принесла ее инициаторам абсолютно никаких результатов. Наоборот, сельское хозяйство России за эти годы серьезно прибавило, и производители требуют от отечественного правительства и президента продлить санкции в отношении США и ЕС. Промышленность санкционный режим выдержала, оборонка — прибавила, а рубль даже смог начать отвязываться от цен на нефть. То есть экономически Россия выстояла, а политически за эти два года сделала такой шаг к восстановлению имперского величия, который в начале нулевых никто и представить себе не мог.

В-четвертых, МВФ не торопится предоставлять Украине новые кредиты и, судя по всему, формирует сейчас надлежащую базу для того, чтобы иметь законный предлог вообще в финансовой помощи Киеву отказать. Сначала директор МВФ Кристин Лагард сказала, что для получения дальнейших кредитных траншей МВФ Киеву необходимо урегулировать вопросы со всеми кредиторами (соответственно, и с Россией). А на днях МВФ обвинил Украину в незаконном выпуске фиктивных ценных бумаг. То есть Киев лишается внешней легитимной финансовой поддержки.

В-пятых, совсем неожиданный удар под дых всему киевскому политическому и идеологическому бомонду нанес сразу после Brexit Эрдоган, который очень быстро оценил принципиально новую геополитическую ситуацию, сложившуюся в мире, и принес свои извинения Владимиру Путину за сбитый российский самолет. Можно по-разному относиться к Эрдогану, но то, что этот шаг потребовал от него очень серьезных усилий, — сомнений не вызывает. Готов ли к такому шагу и соответствующим репутационным издержкам Порошенко? Нет, если бы был готов, давно бы размазал всю необандеровскую шушеру по углам, а так — это они его держат как зиц-председателя.

И в-шестых, режим санкций, под который Россия попала из-за американского противодействия, скорее всего, закончится зимой 2017 года. Соответственно, возникает еще больший вопрос среди украинцев — а ради чего тогда все затевалось, ради чего разрушена промышленность, сельское хозяйство, ради чего народ повсеместно впал в нищету, погибло столько людей по обе стороны фронта, чтобы потом просто так взять и сказать — ну, не получилось?

То есть по итогу двух последних лет Россия серьезно усилилась, а Украина серьезно ослабла, что делает риторическим вопрос о том, по какому сценарию пойдет дальнейшее развитие событий. Понимают это все и в Киеве. Соответственно, на сегодня все ложное многообразие сценариев дальнейшего развития Украины схлопнулось до двух, а реально — до одного сценария вооруженного переворота. Только в двух его спецификациях-либо сначала попытка силовым способом решить вопрос с ЛНР и ДНР и потом, после очередного поражения, переворот, либо сразу переворот по сугубо внутренним (политическим или экономическим) причинам, когда будет уже не до разборок с ЛНР и ДНР. О том, что именно так сегодня выглядит будущее Украины, говорит слишком многое.

Например, на днях один из депутатов блока Петра Порошенко высказался в пользу введения военного положения. Понятно, что сделано это в виде вброса, чтобы посмотреть реакцию других политических игроков, а также подготовить психологически население. Но одновременно этот вброс говорит о тех кулуарных дискуссиях в команде Порошенко, которые не выплескиваются в открытом виде на публику. То есть ухудшение ситуации в стране до того уровня, когда возможно будет ввести военное положение, в том числе и для того, чтобы не допустить досрочных перевыборов в Раду, не просто рассматривается, а считается одним из наиболее вероятных вариантов развития событий. А такое может быть в одном из двух случаев — военного мятежа или военного поражения в Донбассе.

Как отмечают эксперты, «к введению военного положения располагает, скорее всего, даже не жаркая обстановка в Донбассе, а страх перед происходящим внутри „незалежной“, правительство Порошенко опасается государственного переворота, подобного турецкому, введение особого режима поможет подольше продержаться у власти и не допустить нового „майдана“. Остаётся дождаться 1 августа, именно на начало августа планируется введение положения в стране, вот тогда и станет понятно, какие планы у Киева и его хозяев из Белого дома. Будет ли это начало нового витка войны или попытка усмирить недовольство населения, пока неясно, но что-то определённо готовится. Хунта чувствует, что теряет контроль над ситуацией, поэтому пойдёт на всё что угодно, так как потеря власти для кровавого режима — это самое страшное».

В Киеве понимают и текущие международные тенденции: «На востоке идет эскалация конфликта, и только вчера погибло 7 украинских военных. К Киеву движется Крестный ход УПЦ МП, который также вызывает резонанс в обществе и может закончиться кровопролитием. Ситуация в экономике удручающая, что усиливает социальную напряженность и конфликт интересов между группами влияния. Ряд парламентских партий (прежде всего, „Батькивщина“, „Оппоблок“ и Ляшко) раскачивают ситуацию на досрочные перевыборы в Верховную раду, рассчитывая изменить баланс сил в свою пользу.

На Западе чувствуется усталость от Украины, и мы видим, как начинается сворачиваться помощь, а Вашингтон, Берлин и Париж давят на Киев, проталкивая Минск-2. Из программы Республиканской партии США под давлением Трампа убирают пункт о предоставления летального оружия Украине. Все это ослабляет позиции президента Порошенко и правительства Гройсмана. Украина входит в мощнейшую полосу турбулентности, которая начнет усиливаться к осени. Я напомню, что Януковича выгнали, прежде всего, потому, что он допустил ситуацию, когда в центре Киева системно применялось насилие относительно невинных граждан. Очевидно, что действующий президент сегодня оказался перед таким же вызовом. „Черный лебедь“ вновь пришел на Украину».

Но гораздо более знаковым явлением, очень хорошо говорящим о реальных настроениях в Киеве, стали последние заявления часто мелькающего на российских телеэкранах украинского политолога Вадима Карасева: «Несмотря на усилия президентской команды, страна медленно, но уверенно вползает в системный общественно-политический кризис. Почему? Можно здесь приводить много примеров, но главная причина этого кризиса, которая нас ждет осенью, в том, что изжила себя политическая система. Политический режим, который на Украине появился летом 2014 года и который можно назвать „режим ни войны ни, мира“, изжил себя. Все. Ресурса такого петляния, внутриполитического, внешнеполитического, балансирования межу войной и миром, откладывание реализации Минских соглашений и вообще непонимание того, что делать дальше, когда в 2017 году санкции снимут или ослабят, нет.

В общем, нужна новая восточная политика. А разве не так? Эрдоган почему-то написал письмо. Написал письмо. Но он пошел на это и ничего, корона не упала? Не упала. Значит и нам придется тоже как-то это делать. Или это сделают новые люди. Это тоже надо понимать. Мир меняется очень быстро. Это как в калейдоскопе — раз, и картинка другая. И тогда новые люди вынуждены будут заниматься новой внешней политикой. Как западной, так и восточной.

Вопрос Brexit и референдум в Голландии очень важный, потому что когда мы взяли Запад в качестве точки опоры… для нынешнего режима Запад — это точка опоры, и если Запад начинает размагничиваться, расслабляться, рассыпаться, становиться диффузным, то понятно, что эта точка опоры становится болотом. А другой точки опоры нет. Нет ни внутренней. К России? Кстати, а они уже не примут двухвекторность, чтобы вы знали. Об этом забудьте. Или вы НАШИ, и вы в стороне. Вот так сейчас там ставят вопрос».

И, наконец, главное: «Политика власти полностью связала себя с внешнеполитическим фактором, с прогнозом на то, что Россия будет разваливаться, а мы нет, что Запад будет постоянно давить на Россию, и война между Западом и Россией — это на сто лет».

Собственно говоря, это финал. Карасев, при всех интеллигибельных нюансах его личности, человек в Киеве не последний, и человек далеко не глупый. Все, что он сказал, а тем более с учетом того вида с которым это было сказано, означает интеллектуальную капитуляцию. Что это означает. Что часть киевской элиты приняла поражение проекта Майдан как данность, как факт. Они видят, что Запад бросил не то что Украину, а Турцию; Евросоюз, расколот внутри себя, и из-за Украины он не то что не будет воевать с Россией, санкции не будет продлевать. Игра проиграна и надолго. Украина остается в российской зоне влияния. И с этим надо что-то делать, опять затевать песни про славянское братство и про то, что «дай, хозяюшка, воды попить, а то так есть хочется, что аж переночевать негде». То есть опять вернуться в домайданный период и снова подсесть на российские дотации.

С этим, естественно, спорит «правый фланг», готовый биться до последнего украинца за ложно понятые идеалы истории, совести, нации, чести и смысла жизни. Столкновение этих сил неизбежно, так как слишком выросло давление внутри «киевского котла» и сбросить его, даже начав очередное обострение в Донбассе, уже не получится. Режим киевской хунты вошел в стадию самоликвидации. И здесь любые внешние припарки легитимности будут бесполезны — фашиствующих правых никто не признает, но Украина надолго погрузится в состояние «Дикого поля»:

«Когда закончатся запасы на складах дистрибьюторов — продукты подорожают в десятки раз. Границы с Россией — „дороги жизни“, благодаря которой выжили, например, мы, у вас за исключением пары областей — не будет. Квартира без водоснабжения и электропитания перестает быть пригодным для жизни местом суток через трое летом, и через несколько часов — зимой. Это также имейте в виду. Очень не лишним будет почитать литературу по выживанию в экстремальных условиях, в условиях гражданских войн и других вооруженных конфликтов. Только нормальную, составленную грамотными инструкторами. Правда, самый первый пункт любой подобной книги гласит — если есть хоть малая возможность относительно безопасно покинуть территорию, особенно перед началом конфликта, — даже не раздумывайте, действуйте, время ограниченно».

И тут, конечно, опять возникает главный вопрос — вопрос о нашей российской силе и слабости. Позволим ли снова за российский счет «банковать на Банковой», поднимая украинский трезубец и финансируя русофобские силы внутри страны за наш же счет, или сможем жестко поставить вопрос о том, что будет и как, в том числе и прежде всего, в национально-культурной сфере, преодолевая этот глубоко враждебный и опасный раскол внутри русского народа на какие-то там ветви.

Как показал горький опыт последних лет, финансы, экономика, политика и даже военные аспекты всегда будут вторичны по отношению к национально-культурной идентичности. Нынешний раскол и, по сути, война русского народа с самим собой на Украине явилась следствием глубоко ошибочной, катастрофически ошибочной национальной большевистской политики в СССР, следствием которой и стал распад страны по национальному делению. Было бы другое устройство — может быть, страна и распалась бы, не исключено, но Россия была бы сегодня не в нынешних границах, что, кстати, не главное, а в другом национально-идентичностном качестве, что гораздо важнее.

Юрий Баранчик

[violet drum]

25.07.2016 - 18:00
Письмо седьмое. Не отводя глаз

ПРИЛЕПИН ЗахарБыл как-то на Соловках, в Соловецком монастыре. В одном из скитов вышел нам навстречу монах, молодой ещё мужик, лет ему было, думаю, около сорока пяти. И двадцать три из них он прожил тут, один. Восстанавливал монастырские помещения, служил, жил. Красивый, борода чёрная, глаза и небесными не назовёшь — они занебесные.

Думаю: «Я где-то видел его только что, совсем недавно».

Даже своей жене шепнул: «Где-то я видел, но где? Он же не уезжает отсюда никуда, этот монах».

На обратном пути уже вспомнил: я ж только что с Донбасса приехал на Соловки. Там и видел, где-то на «передке», после ночного боя.

Эти глаза — их не выдумаешь, не нарисуешь.

Глаза людей, которые привыкли смотреть за самый край, куда-то туда, куда большинство из нас не смотрит вовсе — просто не имеет возможности. Дела всё, дела…

Мы можем делать серьёзное лицо, можем суровое, можем сладкое, можем кислое. Много чего можно изобразить.

А вот эти глаза…

Впрочем, говорят, что на самом деле никакого выражения у глаз нет и ничем глаз человеческий от другого глаза не отличается: ощущение даёт мимическая сетка лица — морщинки, привычка вглядываться, или улыбаться, или презирать, или смотреть свысока. Или смотреть на смерть, взгляда не отводя.

Но только не в пьяном или наркотическом угаре, и не в припадке самообожания, мотаясь с бритвой по квартире и всех пугая, а вот так, банально, каждый день, в трезвом виде, каждую минуту помня о бренности своего тела, которое ты сюда, на войну, спокойно, самовольно принёс.

Кто хочет таких же глаз — дело несложное. Глядящаяся в них смерть — лучший визажист.

Кто не хочет — не завидуйте. И вообще лучше не трогайте эту тему. Вы тоже очень красивые ребята, вас никто не хотел обидеть.

***

Едем на красивой колымаге, разрисованной эмблемами бригады, — бойцы любят рисовать на железе, бойцам нравится, чтоб красиво.

Подполковник — замечательный мужик лет, кажется, за пятьдесят, быстрый в движениях, то с матерком разносящий всех подчинённых в пух и прах, то шутливый: в общем, всё как положено дельному старшему офицеру. И замполит — другой замечательный мужик, коротко стриженный и такой, знаете, крепко стоящий, вбитый в землю — с разбегу не завалишь.

«В посадке с „Утёса“ могут нас прочесать», — буднично сообщает подполковник. Не прибавляя скорости, потому что и так мчим эге-гей как.

Мы выехали из Донецка в сторону своего «передка» и чужих позиций.

Мне нравится сложившийся здесь военный сленг: в Чечне двадцать лет назад так не говорили. И пятнадцать лет назад — тоже не слышал.

«Прочесать» — не в смысле зачистить «зелёнку», а — расстрелять, подстрелить.

Ещё есть замечательное слово «размотать»: это когда отдельного человека или подразделение убило, верней, порвало, разорвало так, что не соберёшь. «Размотало бойца» — означает: не поймёшь, где голова, где ноги. «Размотало взвод» — означает примерно то же самое, но только случившееся с целым взводом, где половина личного состава точно выбыла.

Если «могут прочесать» — предположение, имеющее не самую высокую вероятность, то «здесь могут размотать» говорится в том случае, когда не до шуток.

Посередине между «прочесать» и «размотать» — «накрошить».

И ещё есть отличное слово, хоть и нецензурное: «козоёб». И производное от него «козоёбство» — тоже с этой войны. Означает — в зависимости от ситуации — одновременно и бойца неуравновешенного, склонного к залётам и к шальным поступкам, и бойца или даже командира, живущего не по уставу, свободного и яркого в своих решениях, мужественного до безбашенности.

…Посадку минуем, вылетаем на солнечную асфальтовую дорогу. Машин тут нет вовсе.

И такое всё милое, лиричное, пустынное, тихое. Птицы поют, наверняка (в машине не слышно).

Это ещё что: в прошлый раз на той же машине решили сократить дорожку и «сквозанули» (тоже местное слово: смысл, думаю, понятен) к месту назначения по объездной. Ну, пару километров сэкономить. Выкатили, а там стоит ошалевший пост: машина вроде своя едет, командирская, но с украинских позиций.

Встали возле них, а там глаза по рублю: «Там же ж хохлы стоят теперь, вы что там делали?»

Экономили. Жизнь-то длинная, можно срезать маленько.

Вот это называется «козоёбство» — в обоих смыслах.

А могли бы и прочесать. А то и размотать.

***

Украинская сторона использовала перемирие просто и со вкусом: раз в них не стреляют, а им — можно, то они стреляли и ползли в серую зону. Где-то вползли на километр, где-то на пятьсот метров, а где-то на пять километров. ОБСЕ этому никак не препятствовало.

Впрочем, вру: когда последний раз был прорыв под Дебальцево и это оказалось слишком заметным — в силу хотя бы того, что погибло с украинской стороны слишком много бойцов (гораздо больше, чем сообщила украинская сторона, но меньше, чем сообщили донецкие военные), — из Логвиново «правосекам» порекомендовали выйти сотрудники ОБСЕ.

Но это единичный случай. А так — ползут и ползут. И хвалятся потом в сетевых журналах: «Забираем свою землю метр за метром!» Ну, то есть заходят туда, где никого нет, и там закрепляются.

В какой-то момент та сторона обнаглела до такой степени, что стала в открытую передвигаться в зоне прямой видимости: сами ходят, машины ездят, бронетехника катается. Минские соглашения ведь! Причём сами ещё и стреляют.

«Мы их тут накрошили однажды», — сообщает подполковник за рулём. Некоторое время молчит, потом бесстрастно добавляет: «Теперь ползают».

На днях в сети я обнаружил журнал одной харьковской медсестры, которая собирает гуманитарную помощь на раненых, поступающих в их госпиталь. Цифры, которая эта медсестра обнародует, отчитываясь о каждом дне, были поразительны: понедельник — 10 раненых, вторник — 17 раненых, среда — 20 раненых, четверг — 13 раненых, пятница — 10 раненых, половина тяжёлые. И так каждый день. И это лишь один харьковский госпиталь. И это только «трёхсотые» — о «двухсотых» она не знает.

Днём позже, на другом уже «передке», я рассказал местному офицеру об этих цифрах.

Он пожал плечами: «Работаем».

Но все перечисленные (и не перечисленные здесь) потери — это лишь затем, чтоб в серой зоне погулять. Бред какой-то, нет? Понятно, что в киевских кабинетах сидят люди сомнительных моральных качеств, но граждане на Украине должны же остаться — те самые, возмущённые, свободолюбивые, которые так любят рассказывать про «путинских рабов». Вы сами-то кто? У вас детей убивают просто так, а вы строчите свои хвалебные, вздорные посты.

Или вам рассказали, что здесь сдерживают «российскую агрессию»? Так вам врут. Никто никуда не идёт. Ждут, когда вы успокоитесь там.

***

На позициях с нашей стороны, куда мы подъехали, — заметное, но не громкое, а усталое раздражение.

БК выдают под расписку и столько, чтоб, если что, можно было застрелиться.

«Миномёты есть, мин нет, — морщась, как от сердечных проколов, говорит капитан на этом передке. — Два магазина на „калаш“.

Выкручиваются как могут.

Кое-что могут, но ведь надо всё время выкручиваться.

А здесь, только на этом участке, пять „трёхсотых“ за три недели.

Позиции стоят на самой окраине местного городка.

То есть бойцы живут буквально в крайних домиках. Дальше — карьер, серая зона.

„С той стороны не всякий раз стараются по нашим позициям попасть — бьют сразу по городку“, — рассказывают бойцы бесстрастно.

Усталость жителей, живущих сразу за нашими позициями, ясна.

Не надо быть стоумовым, чтоб догадаться: украинские силовики на эту усталость работают. Им всё кажется, что вот-вот — и случится бунт. Два года уже им так кажется.

Но будет, при случае, иное.

Ещё в первый год войны под Донецком украинский лётчик расстрелял храм — он страшно горел, погибло несколько мирных жителей, ребёнок оказался под завалом, его тут же извлекли оттуда с перебитыми ногами. Самолёт тем временем подбили, лётчик катапультировался.

Ополченцы даже не успели его взять в плен. Местные жители разорвали его на куски. В буквальном смысле. Хоронить было нечего.

…Попадёте в плен к армии ДНР — будут кормить и холить. Попадёте к мирным жителям, которых вы терзали из месяца в месяц, — мама не опознает вас.

На Украине сидит сейчас мама и думает: это не мой сынок так делает, это чей-то другой.

Это твой.

И если ты, мать, думаешь: „Вам так и надо!“ — то и ему будет „так и надо“.

***

В городке до недавнего времени было написано на заборе кем-то из местных „заукраинцев“ (и такие тут есть, по крайней мере были): „Россия, геть!“

Городское начальство дремало, пока не приехал наш подполковник и не устроил разнос.

„Сейчас нарочно заеду, гляну, закрасили или нет“, — говорит он.

Мы сделали небольшой крюк.

Не закрасили, но исправили „геть“ на „мать“.

„Россия мать“ получилось.

И смех, и грех. Краску берегут.

Закрывать глаза на имеющиеся проблемы не стоит. Девять десятых жителей Донбасса при любом голосовании снова выберут независимость, факт. Но травленные ересью „украинства как русофобии“ тут, конечно же, имеются. Чаще всего в молодёжной среде — среди недоумков, успевших поверить украинским учебникам по истории.

В Иловайске в своё время взяли группу из двадцати молодых людей. Готовились к диверсиям, все — местные.

Оперативники глазам своим не поверили: „Ваш собственный город разносила украинская артиллерия — а вы?..“

Давайте отдавать себе отчёт: каждый год, каждый выпуск украинских школ даёт шеренги и толпы подростков с поехавшим набекрень сознанием.

Если в год их выпускается по миллиону — через десять лет их наберётся десять миллионов.

На Донбассе таких больше не появится. Но только на Донбассе. А там, с той стороны?

В киевских кабинетах отлично отдают себе отчёт, что делают. Их электорат тает на глазах: старшее поколение копит разочарование и бешенство. Но если у этой власти будет ещё десять лет — они перекусают, инфицируют целую армию юных и бешеных.

***

Подполковник, смеясь, рассказывает:

„У меня соседи в 12 часов ночи решили праздник устроить. Поют, пляшут“.

Я сходил, говорю: „Лучше спать лечь, уважаемые“.

Спускаюсь в свою квартиру, слышу, орут: „Да нам пох!“

В подъезде нашем есть рубильник, ключ только у меня. Я пошёл и вырубил свет…

Они снова давай орать: „Да пох! Да пусть приходит и расстреливает!“

Я взял автомат и прихожу к ним: „Так, построились. Эти пятеро сейчас поедут рыть окопы“.

В общем, разошлись они скоро и очень мирно.

Но я теперь мимо прохожу и здороваюсь с соседями исключительно так: „Привет, правосеки!“

Они мне: „Ну зачем вы так?“ Протрезвели и раскаиваются…»

«О, смотри, видишь снесена металлическая конструкция? Это наши позавчера попали под обстрел, неслись ночью без фар, перепутали поворот и-ка-а-а-ак влетели сюда. Мотор — в салоне, машина — вдребезги. Слава Богу, все живые остались… А чего: стреляют же», — с пониманием заключил он.

Всякое бывает.

***

Переезжаем на следующие позиции, здесь было что-то вроде промышленного предприятия.

«Вчера вот сюда — прямое попадание танка, — комментирует подполковник. — Позавчера это здание „саушка“ накрыла».

Нас встречает местный старший: круглое, красивое лицо, быстрые, серьёзные, миндалевидные глаза, похож на рыбака. Просит его не снимать, не фотографировать, лучше даже не запоминать.

«Придётся на ту сторону идти, языка брать, зачем мне это», — говорит он без улыбки. Вообще никогда не улыбается, хотя по всему видно, шутить умеет очень смешно. И вообще — быстрый в реакциях, как хищная рыба.

— Мы съездим на первую линию, — говорит подполковник.

— Нельзя, товарищ полковник (почему-то он называет его полковником), — там простреливается.

— Та ланна? — иронично реагирует подполковник (судя по звёздам на плечах).

Мы едем по убитой дороге к первой линии.

«Отсюда до украинских позиций — двести метров», — спокойно сообщает подполковник. Лицо его невозмутимо.

Мы ехали минут пять, достаточно быстро, но когда прибыли на место — там уже был тот самый круглолицый, похожий на рыбака, даже дыхание не сбил.

Стоял и ждал, как будто его двойник.

«Ты своими козьими тропами…» — сказал подполковник, не удивившись.

Машину загнали в ангар, чтоб не отсвечивала.

В плюс нам играло то, что в это время суток солнце светит в глаза украинской стороне. Солнце тут яркое, донецкое, упрямое.

Они начинают всерьёз стрелять, как только солнце зависает у них над головой.

Мы лезем на вышку посмотреть на украинские позиции.

«Лучше не надо, — грустно говорит наш „рыбак“ снизу. — Здесь всё пристреляно у них».

Ощущения в области лба действительно неприятные.

Спускаемся вниз и едим дикий абрикос у деревянного забора.

В двухстах метрах от нас люди, которые бы нас с удовольствием убили. Как минимум три старших офицера армии ДНР и один советник — улов отменный.

Передвигаемся чуть в сторону, отсюда тоже хорошо видно.

«Видишь флаг с трезубцем? С того седла бьют. Мы раньше здесь ночевали. Неделю назад танк прямой наводкой разобрал здание».

(Да, здесь ещё есть слово «разобрал». Очень колоритное.)

Едем назад, к месту нынешней дислокации этих ребят — снова пять минут по убитой дороге.

«А тут у нас был сортир на пять мест, идеальный», — говорит рыбак на подъезде.

Мы видим только гору мусора и камней.

«Саушка», прямое попадание, три дня назад, — докладывает рыбак. — Хорошо ещё никого там не было. А такой был сортир!»

«Святотатство», — говорит подполковник.

[violet drum]

***

Другой день, другие позиции.

Сначала битый-перебитый посёлок, там осталось пятьдесят жителей, а раньше местные исчислялись тысячами. На улице встречается одна женщина, невозмутимо идущая куда-то, а через минуту ещё и вторая.

«Многолюдно сегодня», — совершенно спокойно говорит кто-то в нашей машине. Это совсем не шутка.

Мне показывают мост, где в своё время были подбиты три украинских танка, фактически ворвавшихся в город. Чтоб последний танк не проехал, мост пришлось подорвать: рухнуло прямо на танк, боекомплект сдетонировал, все танкисты погибли.

— А сейчас с той стороны есть танки?

— Есть, конечно. У них всё там есть. Беспилотники — их по семь штук летает. Эскадрилья целая. Поставляют им нормально. Израиль, кстати.

— Да ну?

— Им же ж по барабану кому. Они ж свои беспилотники и сирийцам продают, и палестинцам, имеют с этого. Им главное — покупатель.

— А, тогда ладно. Бизнес.

Сюда мы заезжаем, прямо в лобовую видя украинские позиции. До них, к счастью, полтора километра. Тем не менее, всё равно забавно. «Во-о-о-он они стоят», — говорит майор, сопровождающий нас.

Чтобы щёлкнуть по машине, нужен очень хороший снайпер.

Заезжаем в расположение: оно организовано в оставленном доме.

Видно, что живут тут мужики — аккуратные, но всё-таки мужики. Типа, знаете, художников: некоторая даже красота наведена, посуда вымыта, но всё такое… творческое.

Появляется невысокий бородатый боец, его так и зовут — Борода.

— Здравия желаю! — и сразу переходит к делу. — Товарищ майор, хотел я попросить, это, как его, пластилинчика.

— Какого? — с совершенно серьёзной миной шутит майор. — Это который курят что ли?

— Нет.

— А какого? Косяк забить?

— Нет, взрывчатку.

— А куда она тебе?

— Ребята наши с Докучаевска звонили — говорят, с той стороны с «сапога» стреляют. Набивают «сапоги» полные гаек, болтов, всяких там шурупов. Укропы так делают, да. Ну, и я тоже думаю надо так сделать.

Майор никак не реагирует, даже не улыбается.

Бородатый боец не настаивает на ответе. Видимо, между ними уже сложилась какая-то незримая договорённость, не требующая словесных формулировок.

***

Идём на самый «передок» по «зелёнке».

«Здесь будет десять установок ПТУР с дальностью стрельбы 4 км, — делится майор. — И четыре БМП. Стоп, это уже крайняя точка… Пятьсот метров с левой стороны — „зелёнка“, видишь? Там укропские укрепления».

Заходим в здание, что-то вроде бывшей мастерской.

(Банальный риторический вопрос, но всё время хочется им задаться.

Представим, стоит тут местный мастер, года эдак два назад, тут нисходит к нему ангел или демон в человеческом облике и говорит: «А знаешь ли ты, Петрович, что не далее как в следующее лето на месте твоей мастерской будет передовая, и в неё будут бить вражеские танки, и всё вокруг заминируют, а на поле будут лежать непогребённые люди, которых пожрут собаки?»

Как бы засадил Петрович в лоб этому ангелу! Или демону.)

На втором этаже свежая пробоина, где-то метр на метр.

Это в прошлый четверг.

Осколком тяжело ранило бойца, мужика пятидесяти четырёх лет.

«Родился в Донецке, потом уехал в Россию, — рассказывает майор. — Сам моряк. В дальние плавания ходил. Он здесь уже воевал, держал оборону на аэропорту. После аэропорта рассчитался по семейным обстоятельствам. Уладил семейные дела и вернулся. И вот».

В помещении боец 21-го года и офицер, тоже, как часто бывает на «передке», красавец: переодень — и в любой глянцевый журнал.

Исследование, что ли, устроить: чего таким мужикам надо на войне.

Спросил у него про личное: а у него всё в порядке — жена, ребёнок, высшее образование, защитил диплом по теме «Экономика предприятия» (возвращаемся к любимой теме замайданных блогеров: в Донецке воюют бомжи и наркоманы — ага, хоть бы одного встретить). Квартира у офицера прямо здесь, в Донецке.

Так что ответ один и простой: Родину защищает. Никакой ложной психологии, всё на своих местах.

Может, и правда: в красивом человеке — красиво всё?

Эти мимические морщины, этот строй лица, эти ясные глаза и правильный рот — всего лишь отражение ясного, правильного, мужественного характера?

Вёл бы себя иначе — и выглядел бы иначе.

Он рассказывает, как ранило бывшего моряка: «Услышали выхлоп, Борода крикнул: „Ложись!“ Упали, но уже в лежащего попало. Быстро сообразили, жгуты наложили, перевязали».

…Поговорили и с молодым пацаном, а он, как тут оказалось, тоже получает высшее образование, тоже квартира здесь, подруга.

Я взял бинокль, забрался на лестницу, полюбовался на «зелёнку», где украинские позиции.

— Солнце заходит, нам в глаза светить начинает — и они приступают. Начинают по ясиноватовскому посту. Мы отвлекаем на себя.

Майор сказал: «Едем? Скоро стемнеет».

Он мог бы и не ехать никуда, но заботился о нас.

Мы поехали.

Вслед за нами, отъехавшими, в это здание ударили. У молодого пацана контузия.

***

День новый.

Разговариваем по пути.

— А эту их позицию мы вычислили потом по видео. Они сидели на глубине, и туда прилетело. Смотрим на видео, а там всё в прах: кровати, подушки, всё в крови, еле разбирают там, где что, — кошмар. Ровно положили.

— Что вы говорите такое? Там сдетонировали боеприпасы.

— Да, забыл. «Сдетонировали боеприпасы». «Неаккуратное обращение».

— А сейчас у них там что происходит? Вы их срисовываете?

— Они укрепляются. Блиндажи. Внаглую вылезают и начинают ремонтировать. Копают, носят что-то, тягают.

— ОБСЕшники на наши укрепления вообще не выезжают. На Спартак приезжали за два года два раза, под сумасшедшей охраной, заранее предупредили укропов. Где мы сейчас, их не было никогда. И на других объектах то же самое.

— То, что нас обстреливают — их не интересует?

— Категорически… Помню зато, как единственный раз на посёлок американские журналисты приехали. Идут по дороге, в касках, красивые такие все. Дошли вот досюда и тут как начал «Утёс» работать, а с ними приехала охрана. Журналисты разбегаются, охрана их хватает. Бах, бах, бах! Я говорю: «Короче, янки, гоу хоум!» Но Верка под конец напоила их сэмом (это на местном диалекте «самогон». — прим. З.П.), так они отсюда уезжали такие ласковые: «Рашен, рашен…» — шепчут.

— А тут приехал с Канады один, с замполитом поговорил десять минут и говорит: «Я хочу связать свою жизнь с вашим подразделением».

— В эту деревню арабы зашли. Или негры. В бинокль смотрели: чёрные все.

— В Харькове, передают, поляки ходят. Переодеты в форму украинской армии, а украинский не знают. Только по-польски.

— ВСУ не хотят воевать. Часто: выстрел из миномёта, а прилетает болванка. Зато «Айдар» бьёт по городу, и они осмысленно бьют, суки. Беременную женщину убили — это «Айдар» накрыл.

— А вот с той стороны, кто у вас стоит? «Айдар» по-прежнему?

— Там теперь «правосеки» стоят. Горно-пехотная и «правосеки».

— Смотри, какое чистое небо над Донецком. Несколько самых вредных предприятий закрылось — даже летучие мыши появились. До войны такого чистого неба не было.

***

День очередной.

Летим на чёрном джипе.

Вокруг — поля и пустота. Никого.

Мост.

Меня привёз сюда Костя Долгов, славный парень, мой товарищ, активист харьковского сопротивления (сидел там в тюрьме, его вызволил Олег Царёв), потом заместитель министра иностранных дел ДНР, сейчас одновременно и местный военкор и военнослужащий бригады «Кальмиус».

Говорливый, велеречивый, добродушный, с заметной греческой кровью, с некоторой даже гусарской бравадой реагирующий на всякую близкую опасность. Без понтов, а просто с хорошей нарочитостью не замечающий ничего дурного и продолжающий любой начатый разговор на той же весёлой ноте: ну начнут стрелять так начнут, не опускать же из-за этого финал такой знатной истории.

«Там место отличное, — говорит он довольно, словно выбрал удивительную площадку для пикника. — Виноградник, и где сто метров до украинских позиций, где пятьдесят, где тридцать. Лежишь, а там разговор: «Мыкола, дывись!..»

(Костя тоже любой устный или печатный текст переводит на украинский, который знает в совершенстве. Иногда у меня возникает ощущение, что местные ополченцы говорят на украинском лучше, чем киевские политики.

На самом деле, объяснение простое: ополченцы вышли из народа, они росли и воспитывались в живой среде, и знания у них — живые, из земли. А те упыри уже лет по двадцать в кабинетах, и все эти двадцать лет говорили на русском. Украинский они начали учить по книжках и не так давно.)

***

Мы возле блиндажа.

Ко мне подходит командир с позывным Малой — без знаков отличия. Парень такой, знаете, весомый — на гражданке его приняли бы за любителя пива. Но вид этот обманчив, и Малой явно умеет делать разные суровые дела с дикой скоростью.

Некоторое время смотрит на меня. Потом аккуратно спрашивает: «Это вы с Батей приезжали в два часа ночи на позиции в Песках? Ты сидел у Бати в машине, а Батя за рулём?»

Батя — это глава ДНР Александр Захарченко.

Приходится признаваться: «Да, я».

Малой смотрит на меня внимательно. Он человек служивый и догадывается, что абы кто не будет ездить в машине главы. Тем более на пассажирском сиденье, когда глава за рулём. Тем более ночью. Тем более по «передку».

«А Батя знает, что вы идёте на виноградник?» — спрашивает он меня почти вкрадчиво.

«Он же в отпуске», — с деланой беззаботностью отвечаю я.

Но моя беззаботность тут никого не усыпит: «Знаете, я вас туда не пущу. Не знаю, кто вы, но мне сдаётся, что мне голову за вас оторвут. Извините. Я очень гостеприимный. Если Батя даст распоряжение — всегда пожалуйста. Но сегодня не могу. Приезжайте с Батей в другой раз».

Что тут скажешь.

С Батей нам и так есть куда съездить.

***

Здесь в блиндаже тоже какие-то удивительные лица, хоть картины рисуй.

Мужики все весёлые, добрые, радушные.

Настроение — как перед самым честным и радужным праздником. То ли крестины, то ли именины.

Показали мне флаг: на нём все бойцы расписываются. Я все позывные прочитал вслух, чтоб прозвучали.

Смотрю на людей: глаза их сияют.

…Наверное, потом эти глаза могут пропасть, перекраситься, перестроиться.

Появятся другие морщинки, другая мимика.

Заселится всё то, чего не было здесь: суета, маета, липовая тоска, похоть, жадность до всякого добра и даже до еды на столе, привычка не платить за понты, мести попусту языком и прочее, чего на гражданке в избытке.

И на войне эти вещи встречаются, никто ж не скрывает, но война это выжигает, вываривает, выветривает постоянно, ежеминутно, упрямо.

Смерть, смотрящая на тебя, ведущая игру за тебя и далеко не всегда выигрывающая, делает человека благородней, чище, прямей.

Ощущение собственной правды делает то же самое.

Флаг раскрыли — он разноцветный, яркий, радостный, а там позывной за позывным, позывной за позывным… И старший говорит: а этого убили, и этого убили, и этого убили.

Надо смотреть на это, не отводя глаза.