Дифразизмы. Основа этого — поэзия нагуа.
Интересно, а примеры такой поэзии приведешь сюда.
Сколько угодно
https://www.indiansworld.org/nahua_philosophy11.html#.XY4OtSVwnDs(ИН) КУАЛЛОТЛ, ИН ЙЕКЙОТЛ — соответствие, правильность. Идея морального добра. Куаллотл — производное от глагола куа (кушать), буквально «съедобность» или «усваивающая способность чего-либо». Указывает на то, что хорошее характеризуется прежде всего качеством ассимиляции, свойством обогащения собственного «я», поскольку ничто другое не кажется более ассимилируемым, чем пища. Вот почему для указания первого аспекта доброты нагуа абстрактно и взяли эту идею. Вторая определяющая черта доброты относится к хорошему в самом себе: нечто является подходящим, потому что правильно (йектли — конкретная форма от йекйотл). Следовательно, морально хорошее предполагает два элемента: правильность в себе и подходящее человеку.
Такая глубокая мысль, выраженная в дифразизме, показывает лаконичность языка нагуа, который выделяет в своих дифразизмах две основные сопоставляемые черты, указывая на то, что греки называли ousia, или сущность действительности. Как производное от предыдущего дифразизма встречается конкретная форма ин куалли, ин йектли в качестве прилагательного, которое определяет как хорошее поведение или событие. Можно также указать соотнесенную форму Куалкан, йеккан (подходящее, правильное место), то есть хорошее, которое философы нагуа искали в своих размышлениях о потусторонности.
(ИН) ИХТЛИ, ИН ЙОЛЛОТЛ — лицо, сердце, личность. Один из наиболее интересных дифразизмов нагуа; был подвергнут подробному анализу в главе IV при рассмотрении идей нагуа о человеке. Ихтли (лицо) указывает на основной аспект «я», символом которого является лицо. Йоллотл (сердце) выражает динамизм человеческого существа, которое ищет и страстно желает. Этот часто употребляющийся для обозначения человека дифразизм мы находим также при рассмотрении идеала воспитания нагуа: мудрые лица и сердца, твердые как камень (ихтламати, йоллотетл). Высшая степень человеческого совершенства достигается тогда, когда бог, войдя в сердце человека (йолтеутл), делает человека художником, с «сердцем, обожествляющим вещи» (тлайолтеувиани).
В дополнение, что такое «сердце» именно в месоамериканской культуре. И откуда произошел «путь сердца»:
ЙОЛЛОТЛ — сердце [производное от оллин (движение)], дословно в своей абстрактной форме означает «его подвижность», или причина его движения (имеется в виду живое существо). Нагуа рассматривали сердце как динамический и жизненный аспект человека. Вот почему человек — это «лицо, сердце». Возможно, поэтому в мистико-военной концепции ацтеков Солнцу предлагали сердце, самый динамический орган, который производит и сохраняет движение жизни.
(ИН)ТЛИЛЛИ ИН ТЛАПАЛЛИ — черный и красный цвет, знание. Через всю мифологию и нагуатлский символизм проходит сопоставление этих цветов: черного и красного, темноты и света, вызывая идею знания, стоящего выше обыденного понимания. Так, обладание этим знанием, как правило, приписывается тламатиниме когда ясно утверждается, что «ему принадлежит черный и красный цвет» (тлиле тлапале) и в еще более символической форме добавляется, что он сам является «черными и красными чернилами, письменностью и мудростью» (пр. I,
.
(ИН) ТЛОКЭ ИН НАГУАКЭ — Хозяин непосредственной близости. Представляет собой субстантивацию в виде дифразизма из двух наречий: тлок и нагуак. Первое означает «близко», как об этом свидетельствуют образованные от него сложные слова, например но-тлок-па (ко мне ближе). Второй термин (нагуак) означает «в окрестности чего-то» или «в кольце чего-то». Прибавлением к обоим корням суффикса -э, имеющего личный и притяжательный характер (тлок-э, нагуак-э), выражается идея о том, что «окрестности» и «кольцо» принадлежат «ему». Таким образом, Тлокэ, Нагуакэ можно перевести как «хозяин того, что близко, и того, что в окрестности, или в кольце». Последнее становится понятным, если вспомнить, что находящееся именно в «кольце воды» есть мир — семанагуак (то, что полностью окружено кольцом воды). Выражая эту же идею, Клавихеро переводит Тлокэ, Нагуакэ как «тот, у кого все в себе самом» (op. cit, vol. II, p. 62), то есть показывает, что самое глубокое содержание этого дифразизма состоит в указании на господство Ометеотла и его присутствие во всем, что существует.
