В отношении отрешенности за год у меня появилось новое понимание сабжа. Вот спешу поделиться.
Здесь и далее – все цитаты взяты из 10й главы книги Карлоса Кастанеды «Отдельная реальность».
…воин использует волю и терпение. В действительности это все, что у него есть. При помощи воли и терпения воин добивается всего, чего хочет.
Личность – это система механизмов, создающая не только поведение человека, но и весь воспринимаемый им мир. Подгоняя всегда новые сигналы реальности под привычные пункты инвентарного списка, разум рисует себе картину мира. Эти механизмы приводит в действие воля человека, но обычный человек настолько поглощён процессом и результатами работы механизмов личности, что искренне считает себя этими механизмами.
Однако любая замкнутая система обречена на деградацию, механизм личности – в том числе. Терпение и воля позволяют отделиться осознанию от этого механизма и уже в отделенном состоянии либо управлять существующим механизмом (сталкинг), либо сотворить новый (сновидение), либо попробовать воспринять энергию без механизмов (видение).
Терпение – это то, что может начать практиковать человек, ещё не будучи воином. Терпение – это практика по отделению воли от механизмов. Эта практика имеет три базовых элемента.
1. Осознание смерти
На каждом повороте этого пути человек сталкивается с угрозой полного уничтожения, поэтому неизбежно начинает осознавать свою смерть. Без осознания смерти он останется только обычным человеком, совершающим заученные действия. Он не будет обладать мощью и способностью к концентрации, чтобы отведенное ему на этой земле время превратить в магическую силу. Поэтому, чтобы стать воином, человек прежде всего должен полностью осознать свою собственную смерть. Но простое беспокойство в связи с возможностью умереть ничего не дает, лишь заставляет замкнуться на себе. Поэтому необходима отрешенность. Тогда идея неизбежности смерти не превращается в манию, а становится безличной.
Безличное осознание смерти – это осознание механистичности и бренности всего, что воспринимается личностными механизмами.
2. Отрешенность
Только мысль о смерти может дать человеку отрешенность, достаточную для того, чтобы принуждать себя к чему бы то ни было, равно как и для того, чтобы ни от чего не отказываться. Но это - не страстная жажда, а молчаливая страсть, которую воин испытывает к жизни и ко всему, что в ней есть. Он знает, что смерть следует за ним по пятам и не даст ни за что зацепиться, поэтому он пробует все, ни к чему не привязываясь.
Отрешенность - это восприятие без вовлеченности, действия без привязки к результату и чувства без троллинга их вероятностным прогнозированием.
3. Окончательность решений.
Отрешенный воин знает, что невозможно отвести смерть, и знает, что у него есть только одна поддержка - сила его решений. Он должен быть, так сказать, мастером своего выбора. Он должен полностью понимать, что он сам целиком отвечает за свой выбор и что если он однажды сделал его, то у него нет больше времени для сожалений или упреков в свой адрес. Его решения окончательны просто потому, что его смерть не дает ему времени привязаться к чему-либо.
Единственный способ не париться о будущих последствиях своих решений – принимать их один раз, но мастерски. После принятия решения, каким бы оно ни было, его надо выполнять без сомнений и сожалений, доверяя Силе, какой бы результат она потом не вынесла вам на блюде. Надо только заметить, что Сила нередко даёт понять, что решение было ошибочным, и важно научиться различать: где несогласие Силы с вашим решением, а где саботаж решения механизмами личности.
И ожидание воли (как итог и интеграция трёх этих базовых элементов)
И, таким образом, с осознанием своей смерти, своей отрешенности и силы своих решений воин размечает свою жизнь стратегически. Знание о своей смерти ведет его, делает его отрешенным и молчаливо страждущим, и сила его окончательных решений делает его способным выбирать без сожалений, и то, что он выбирает, стратегически всегда самое лучшее. Поэтому он выполняет все со вкусом и страстной эффективностью.
Когда человек ведет себя таким образом, то можно смело сказать, что он - воин, и что он достиг своего терпения.
Воин, достигший терпения «ждёт, и он знает, чего он ждёт». Он ждёт свою волю. Однако тут я хочу добавить, может быть и крамольное дополнение. Та сила, которая формирует сюжеты сна и яви, и которую я называю Творцом снов – на самом деле и есть воля. По крайней мере, Творец снов мне это сам во сне сказал.
За сим откланиваюсь и благодарю всех за внимание... До скорых встреч.
