| jeton
|
 |
| |
« : 27 марта 2021, 15:25:35 » |
|
Чтобы быть воином, человек должен остро осознавать свою собственную смерть (с) КК
Базовым аспектом пути воина, описанного Карлосом Кастанедой, со слов дона Хуана Матуса, является в первую очередь осознание человеком собственной смерти. Мало кто будет спорить с этим, и в тоже время не так много из встреченных мной в КК среде людей в действительности практиковали этот аспект учения или понимали как это делается. Я потратил годы в попытках постижения этой области учения, и хоть по-прежнему чувствую себя все еще начинающим, многое изменилось. Когда проживаешь какую-то идею, глубоко внедряя ее в свое мировоззрение это меняет. Меняет тебя и соответственно меняет мир, поскольку человек имеет большей частью дело лишь с описанием, которое в той же мере является отражением внутреннего, в какой мере и внешнего. Меняясь человек меняет воспринимаемую действительность, в том смысле что она начинает восприниматься, чувствоваться иначе - все это влияет на восприятие, мысли, чувства, решения, поступки - т.е. на все то, из чего и состоит жизнь человека. О такого рода изменениях говорил дон Хуан Матус, проводя разделительную черту между человеком, осознающим свою смерть и бессмертным существом - человеком, старающимся не думать о смерти, и живущим так, словно он никогда не умрет. Такое разделение отнюдь не ново, что-то подобное можно встретить у Хайдегера с его разделением на подлинное и неподлинное существование, и отчасти у других экзистенциалистов, хоть и невозможно говорить о какой-то полной аналогии.
Невозможно говорить о практическом постижении этого момента в отрыве от книг Карлоса, так что будет много цитат. Проблема рядового читателя книг Карлоса не в том, что он невнимателен и что-то упускает, хотя и такое бывает, но все же чаще основная проблема, как я вижу, заключается в расстановке акцентов, когда каким-то идеям и мыслям придается повышенное значение, отчего они захватывают внимание и иногда жизнь человека, а какие-то по этой причине могут упускаться. Поэтому большей частью мои цитаты приведены с целью "правильно" расставить акценты, "правильно" в том смысле, что высказывания из книг Кастанеды становятся не просто красивыми метафорами, а применимыми на практике инструкциями.
Собственно основа основ:
Таким образом, чтобы быть воином, человек, во-первых, как и положено, должен остро осознавать свою собственную смерть. Однако беспокойство по поводу смерти заставило бы любого из нас сфокусироваться на себе, и было бы разрушающим. Поэтому, следующей вещью, необходимой для того, чтобы быть воином, является отрешенность. Идея грозящей смерти, вместо того, чтобы стать наваждением, становится безразличием
(с) КК, том 2
Здесь сразу описано 2 ключевых момента в работе с идеей смерти, практиковаться они должны в связке, в противном случае возможны искривления и ошибки, о которых говорит ДХ, а именно, что постоянные мысли о смерти могут сделать человека озабоченным собой, такие мысли изначально могут действовать угнетающе, на человека, который привык жить, не задумываясь о неизбежном конце. Для таких людей, изначально может быть тяжело возвращать себя к мысли о смерти, потому что они вырывают из того мирка привычной и иногда приятной повседневности, в которой варится среднестатистический человек. Могут влючаться всякого рода защитные механизмы и сопротивления, возникают вопросы, которые описаны в т.ч. и у Карлоса, даже Карлос задается вопросом в духе:
– Дон Хуан, я не желаю об этом думать.
– Почему?
– Это бессмысленно. Ведь она так или иначе где-то меня ждет, тогда какой смысл по этому поводу тревожиться. (с) том 3
Одна из стандартных реакций, которая появляется, когда человек начинает думать о конечности своего бытия. Тревога, беспокойство, смятение - достаточно стандартный набор чувств, появляющийся у человека углубляющегося в мысли о смерти. На что дон Хуан отвечает так:
– Разве я сказал, что ты должен по этому поводу тревожиться?
– Тогда что я должен делать?
– Использовать ее. Сосредоточить внимание на связующем звене между тобой и твоей смертью, отбросив сожаление, печаль и тревогу. Сосредоточить внимание на том факте, что у тебя нет времени и позволить своим действиям течь соответственно. Пусть каждое из них станет твоей последней битвой на земле. Только в этом случае каждый твой поступок будет обладать законной силой. А иначе все, что ты будешь делать в своей жизни, так и останется действиями робкого и нерешительного человека.
В данном случае мы видим все ту же модель, предложенную ранее во втором томе: осознание смерти+отрешенность.
На практике такая отрешенность, как таковая, невозможна до тех пор пока человек не принял факт своей смерти в будущем, идет ли речь о будущем далеком или о ближайшем, или же говорится о настоящем моменте и текущей действительности (на этом или следующем вдохе), я бы даже сказал пока у него не появилось смирение по этому поводу. Покуда это не стало для него реальным повседневным фактом и неотъемлемой частью мировосприятия. Человек должен принять тот факт, что он умрет и что ничего невозможно поделать с этим фактом. В поздних томах вводится идея мертвого воина, и говорится, что поскольку воин ничего не может сделать с тем, что он умрет, то рассматривает себя как бы уже мертвым. Лично на мой взгляд это есть небольшое искажение, ловушка для разума, в которую можно попасть. В действительности в таком случае не идет речи о подлинном принятии своей смертности, это еще один хитрый трюк, который выбрасывает разум, чтобы не думать о смерти, разум как бы говорит себе: "ну я уже мертв, так что можно об этом больше не думать, все равно ничего не изменить" - это неправильно. Это ошибка, которую можно допустить в попытках на практике ввести в свою жизнь осознание идеи смерти. Если действовать так, вы шагнете не туда, и ничего не получите, так и оставшись бессмертным существом, которое себя обмануло, чтобы не думать о конечности своего бытия. Такие моменты можно обнаружить лишь на практике, при попытках действовать соответственно, если опираться лишь на слова, то возможно вам не будет понятно о чем речь, но как только вы попробуете действовать в соответствии поучениями из книг КК, вы столкнетесь с описанным.
Правильное осознавание смерти не должно вызывать ни тревоги, ни беспокойства, не должно угнетать, для человека это должно стать естественной частью его природы, неотъемлемым аспектом его существования. Только в этом случае вы сможете реализовать на практике инструкцию: "осознание смерти+отрешенность".
В жизни воина смерть является постоянным спутником, свидетелем его поступков, если говорить языком метафор. Осознание своей смерти никогда не должно уходить, все ваши поступки, мысли, чувства и решения, должны иметь ее оттенок, ее прикосновение, только когда человек начнет так жить и чувствовать он сможет называться воином. Это работа, которая занимает годы и годы, но это не та работа, от которой человек покрывается потом, устает или утомляется. Это кропотливая внимательность к поступкам, мыслям и чувствам. Это осознание и осознанность:
– Смерть ожидает нас, и то, что мы делаем в этот самый миг, вполне может стать нашей последней битвой на этой земле, – торжественно произнес он. – Я называю это битвой, потому что это – борьба. Подавляющее большинство людей переходит от действия к действию без борьбы и без мысли. Охотник же, наоборот, тщательно взвешивает каждый свой поступок. И поскольку он очень близко знаком со своей смертью, он действует рассудительно, так, словно каждое его действие – последняя битва. Только дурак может не заметить, настолько охотник превосходит своих ближних – обычных людей. Охотник с должным уважением относится к своей последней битве. И вполне естественно, что последний поступок должен быть самым лучшим.
Дон Хуан говорил Карлосу, что чтобы действовать таким образом, научиться так жить уходят годы и годы. И это действительно так, это занимает время и в тоже время это не требует со стороны человека выделять какое-то время под практику, как в случае каких-то практик типа перепросмотра, тенсегрити или чего-то в этом духе, да даже чтобы практиковать ОВД вам нужно выделить под это время, в случае же с осознанием смерти вы просто живете, и ваше бытие становится вашей практикой.
Смерть всегда присутствует в жизни воина - это и есть смена фасадов, о которой дон Хуан говорил в 4м томе, и суть которой не все уловили из-за того на чем было акцентировано внимание и за что цеплялся разум:
Дон Хуан попросил меня вспомнить, какой у меня была наиболее естественная реакция в моменты стресса и разочарования до того, как я стал его учеником. Он сказал, что его собственной реакцией была ярость. Я ответил, что моей была жалость к самому себе.
– Хотя ты и не осознаешь этого, но тебе нужно было хорошо поработать для отключения своей головы, чтобы сделать это свое чувство естественным, – сказал он. – Сейчас ты не в состоянии вспомнить, какие бесконечные усилия тебе потребовались, чтобы утвердить жалость к самому себе как отличительную черту на твоем острове. Жалость к себе была постоянным свидетелем всего, что ты делал. Она была прямо на кончиках твоих пальцев, готовая давать тебе советы. Воин рассматривает смерть как более подходящего советчика, который тоже может быть привлечен в качестве свидетеля всего того, что он делает, вместо жалости к себе или ярости.
После невероятной борьбы ты научился чувствовать жалость к самому себе. Но точно так же ты можешь научиться чувствовать свой неизбежный конец и теперь уже иметь на кончиках пальцев идею своей смерти. Как советчик жалость к себе ничто по сравнению со смертью
...
Затем дон Хуан указал на кажущеюся противоречие в идее изменения. С одной стороны, мир магов призывал к коренной трансформации, с другой – объяснение магов говорит, что остров тоналя является цельным, и ни один из его элементов не может быть убран. В таком случае изменение не означает уничтожения чего-либо, а скорее означает изменение того способа применения, который закреплен за этими элементами.
– Жалость к самому себе, например, – сказал он. – Нет никакого способа избавиться от нее освободиться от нее с пользой. Она имеет определенное место и определенный характер на твоем острове, – определенный фасад, который видно издалека. Поэтому каждый раз, когда предоставляется случай, жалость к самому себе становится активной. У нее есть история. Если ты сменишь фасад жалости к себе, то ты уберешь и ее выдающееся положение.
Я попросил его объяснить значение этих метафор, особенно идею смены фасадов. Я понял это как возможность играть несколько ролей одновременно.
– Фасады изменяешь, изменяя использование элементов острова, – сказал он. Возьмем опять жалость к себе. Она была полезной для тебя, потому что ты или чувствовал свою важность, считая, что заслуживаешь лучших условий, лучшего обращения, или потому, что ты не желал принимать ответственность за поступки, приводящие в состояние, которое вызывало жалость к себе, или потому, что ты был неспособен сделать идею неизбежной смерти свидетелем своих действий и дающей тебе советы.
(с) том 4
Таким образом, если пользоваться более поздней терминологией, введение идеи смерти в жизнь воина является перестановкой элементов на острове тональ. Я думаю после последней цитаты, даже у самых отъявленных скептиков не должно было остаться сомнений по поводу постоянного присутствия идеи смерти в жизни воина. О какой-то успешности предпринимаемых усилий можно говорить, когда вы станете замечать, что вместо ваших старых привычных реакций на какие-то события и ситуации у вас возникает осознание конечности бытия, и смерть выходит на первый план. Когда вся жизнь человека станет пропитана этим, тогда он в полном смысле слова сможет называть себя воином и можно будет говорить, что он сделал смерть своим советчиком.
Несколько практических советов и замечаний.
Много мыслей о смерти не бывает, но если на вас эти мысли действуют угнетающе, значит ваш тональ еще не свыкся с тем, что его существование когда-то прекратится. По этой причине не следует сильно на себя давить, если поначалу не получается быть отрешенным и мысли о смерти лишь угнетают. Можно конечно дать стандартную рекомендацию делать ПП, но я не думаю, что ПП здесь что-то меняет, тут скорее человек сам по себе со временем научается жить с мыслью о смерти, и она становится элементом на острове тональ, который может быть использован практически.
Предполагаемые опасности: я предполагаю, что в некоторых случаях может возникать бунт тоналя из-за неприятия своей смертной природы и это может толкнуть человека к самоубийству. Дон Хуан всегда дозировал давление на тональ КК, не позволяя тому перейти некоторую грань. В случае же если у кого-то возникают мысли о том, что вполне можно было бы и прекратить существование, то тут есть лишь один рецепт на мой взгляд - также осознание смерти и понимание, что жизнь закончится сама по себе рано или поздно без вашего участия и желания, ускорять неизбежное нет никакого смысла ни в одном случае.
На мой взгляд также не должно быть какой-то романтизации этой идеи или чего-то подобного, такое поведение, как мне кажется, отчасти указывает на то, что человек все еще не принял свою смертную природу. Когда собственная смертность осознана и принята, мысли о конечности собственного бытия не вызывают каких-то эмоций, они становятся естественной частью бытия.
Пару приемов из других течений, которые могут помочь в первую очередь в принятии собственной смертности. Эти приемы не отменяют и не заменяют внутренней работы по смене фасадов, описанной выше, они идут в помощь, с целью ускорения процесса:
Тут я предлагаю обратиться к тибетской и японской традиции. В тибетском буддизме есть ритуал тшед (чод), который заключается в том, что адепт учения приходит на кладбище (можно в воображении), и визуализирует согласно инструкции как его тело разрубается, уничтожается и поедается демонами и дакинями. Подобная практика служила для тибетских буддистов в первую очередь с целью отсечь привязанность к собственному телу. Усердствовать я бы с ней не стал, тем более учитывая мнительность многих кастанедчиков, но пару раз попробовать и исследовать свои ощущения от нее вредно никому не будет.
Касательно японской традиции. Тут может быть полезен опыт принятия своей смертной природы самураями. Но стоит учитывать, что у самураев в плане осознания и принятия смерти есть много искажений, так например истинный самурай всегда идет навстречу смерти, что претит духу учения дона Хуана, да и здравому смыслу в целом. Тем не менее, есть и у самураев полезные приемы, которые можно использовать на пути воина Карлоса Кастанеды. Вот один из психотехнических приемов, который я нахожу крайне полезным и использую каждый день:
"Размышлять о неминуемой смерти следует ежедневно. Каждый день, когда душа и тело находятся в гармонии, размышляй о том, как твое тело разрывают на части стрелы, пули, мечи и копья, о том, как тебя уносит бушующее море, о том, как тебя бросают в огонь, о том, как ты погибаешь при землетрясении, о том, как ты бросаешься со скалы высотой в тысячу сяку, как умираешь от болезни или совершаешь сэппуку, чтобы последовать за своим умершим господином. Каждый день, без исключения, ты должен считать себя мертвым".
(с) Хагакурэ
Тут есть тонкий момент. Воин (КК), точно также должен быть готов принять смерть в любой момент, но в случае воина КК, речь идет не о стремлении к смерти, как в случае автора Хагакурэ, а о готовности к битве, алертности. Отчасти это также прослеживается в других японских сочинениях:
"Старая пословица гласит: "Покидая свой дом, веди себя так, будто видишь врага". Если ты самурай и носишь на поясе меч, ты не имеешь права забывать о наступательном духе. И тогда разум твой будет сосредоточен на смерти. Самурай же, не обладающий воинственным духом, подобен крестьянину или торговцу в обличий воина, пусть даже у него на поясе меч".
(с) Будосесинсю
Воин Кастанеды готов к смерти, но это не значит, что он к ней стремится. Он не камикадзе. Стремиться к смерти - это потакание себе, это индульгирование. Выше я говорил, что нужно некоторое смирение в том, чтобы принять факт окончательности своего существования, и в тоже самое время воин никогда не смирен, он никогда не принимает свою смерть послушно, без битвы, он не поддается ничему, даже смерти. Смерть - это реальность, которую воин учитывает и в соответствии с которой он живет, безупречный и эффективный дух воина вкупе с алертностью как раз и нужен, чтобы эффективно противостоять смерти на арене жизни, чтобы не отдать свою жизнь впустую, глупо и бессмысленно. Языком метафор, дон Хуан говорит, что безупречный дух воина отводит смерть. И в то же самое время, невозможно отвести смерть...
Ты неоднократно повторял, что всегда готов к смерти. Я считаю, что чувствовать себя всегда готовым к смерти не обязательно. Это бесполезное индульгирование. Воин должен быть готов только к битве. Ты говорил, что родители искалечили твой дух. Я думаю, что дух человека есть нечто такое, что легко искалечить, хотя и не теми действиями, которые ты считаешь калечащими дух. Я полагаю, что твои родители искалечили тебя, сделав индульгирующим, мягким и склонным цепляться за вещи.
Дух воина не привязан ни к потаканию, ни к жалобам, как не привязан он ни к победам, ни к поражениям. Единственная привязанность воина – битва, и каждая битва, которую он ведет, – его последняя битва на этой земле. Поэтому исход ее для него практически не имеет значения. В этой последней битве воин позволяет своему духу течь свободно и ясно. И когда он ведет эту битву, зная, что воля его безупречна, он смеется и смеется.
(с) том 2
|
