Постнагуализм
28 марта 2024, 21:12:27 *
Добро пожаловать, Гость. Пожалуйста, войдите или зарегистрируйтесь.

      Логин             Пароль
В разделе "Свободная территория" можно общаться без аккаунта!
"Тема для быстрой регистрации"
 
   Начало   Помощь Правила Поиск Войти Регистрация Чат Портал  
Страниц: 1 ... 66 67 [68] 69 70 ... 72  Все
  Печать  
Автор Тема: Страх смерти  (Прочитано 116874 раз)
0 Пользователей и 3 Гостей смотрят эту тему.
светотень
Пользователь
**
Offline Offline

Пол: Мужской
Сообщений: 473


« Ответ #1005 : 23 июля 2013, 21:42:57 »

вот у меня скоро 4 семерки будет в постах.
По такому случаю не грех харакири сделать в духе самурайства. Красиво будет.
Записан
Корнак
Модератор своей темы
Ветеран
*
Offline Offline

Сообщений: 79537



Email
« Ответ #1006 : 23 июля 2013, 21:48:20 »

По такому случаю не грех харакири сделать в духе нового увлечения.

Харакири делают по случаю смерти сюзерена
Записан
ДругЧеловека
Новичок
*
Offline Offline

Сообщений: 2


« Ответ #1007 : 24 июля 2013, 00:36:59 »

а иногда не страх смерти отсутствует а мозг
Записан
Пёс-призрак
Гость
« Ответ #1008 : 09 августа 2013, 23:28:33 »

Лучший взгляд на мир - как на сон.
Когда тебя мучают кошмары,
ты просыпаешься.
И понимаешь, что это был только сон.
Так вот.
Мир в котором мы живем
почти тоже самое.
Записан
Пёс-призрак
Гость
« Ответ #1009 : 09 августа 2013, 23:29:17 »

Даже с отрубленной головой.
Самурай способен еще
на одно решающее действие.
Если самурай, как призрак мщения
Выказывает свою решительность.
Даже с отрубленной головой,
он никогда не умрет.
Записан
Пёс-призрак
Гость
« Ответ #1010 : 16 сентября 2013, 23:43:48 »

КОДЕКС САМУРАЯ
Каждый самурай должен помнить о смерти и делать все как в последний раз.
Если самурай помнит о смерти, значит, он готов к встрече с врагом.
Если самурай готов к встрече с врагом - он непобедим.
1. Каждый самурай достоин прихода утра. Если утро не приходит - значит, самурай еще спит.
2. Каждый самурай достоин своего обеда. Если самурая не приглашают к обеду - значит, самурай только окончил завтрак.
3. Каждый самурай должен убить своего врага. Если у самурая нет врага - значит, самурай еще не подпоясал меч.
4. Каждый самурай должен быть бдителен. Если меч самурая еще в ножнах - значит, враг хитер и ждет часа, чтобы напасть на самурая.
5. Каждый самурай верен своему начальнику. Если начальник делает харакири - самурай должен быть верен своему долгу.
6. Каждый самурай должен вырастить сына. Если жена самурая рожает дочь, значит, дочь самурая должна родить двух сыновей.
7. Каждый самурай должен владеть мечом лучше врага. Если враг не дает самураю показать свое мастерство - значит, самурай должен убить врага.
8. Каждый самурай должен отвечать за своих крестьян. Если крестьяне не помогут своему самураю - значит, у них будет другой самурай.
9. Каждый самурай должен любить свою Родину. Если самурай изменит Родине - его ждет тоска.
10. Каждый самурай должен быть храбрым. Если самурай бежит с поля боя, значит, он уводит погоню от других самураев.
11. Каждый самурай должен быть жесток к врагам и открыт для друзей. Если самурай пьет саке с врагами, значит, он желает их напоить.
12. Каждый самурай должен убить волка. Если самурай еще не убил волка, значит, храбрые самураи убили всех волков в округе.
13. Каждый самурай должен в одиночку забраться на Гору. Если никто не видел самурая на Горе, значит, самурай совершил восхождение ночью.
14. Каждый самурай при встрече с самураем должен поклониться первым. Если самурай не поклонился первым, значит, из уважения к другому самураю он предоставил ему право поклониться первым.
15. Каждый самурай сам себе самурай, если рядом нет других самураев.
16. Каждый самурай должен верить своему начальнику и императору. Если самурай им не верит, он должен логически доказать себе их правоту.
17. Жизнь самурая делится на две части: еще не самурай и уже самурай.
18. Каждый самурай должен выглядеть достойно в глазах других самураев. Если самурай не слышит возгласов одобрения, значит, жена самурая надела на него кимоно не по сезону.
19. Каждый самурай должен сам строить свое будущее. Если будущее еще не построено, значит, самурай еще не встретился со своим императором.
20. Каждый самурай должен молиться своему Богу. Если Бог не помогает самураю, значит перерывы между битвами слишком малы, чтобы Бог мог услышать молитвы своего самурая.
21. Каждый самурай должен воспитать ученика. Если ученик превзойдет своего самурая - будут помнить об ученике, а о самурае забудут. Если ученик окажется слабее самурая - скажут, что самурай до старости оставался сильнее молодых самураев.
22. Каждый самурай должен заботиться о своем мече. Если меч самурая не первый год лежит в ножнах, значит, самурай бережет свой меч от напрасных зарубок и зацепин.
23. Каждый самурай должен подавать пример гостеприимства. Если самурай не открывает гостям дверь, значит, он не желает создавать неудобств ранее пришедшим гостям.
24. Каждый самурай должен уметь пользоваться авторучкой. Если самурай не попал авторучкой в глаз врага с первого раза, значит, ему надо тренировать удар авторучкой.
25. Каждый самурай должен уметь читать и писать. Если самурай может отличить написанный текст от прочитанного, значит, он может разговаривать с министрами императора на равных.
26. Каждый самурай должен жить для своего императора. Если император умрет, самурай должен вынуть свой меч и во время восхода солнца поймать первые его лучи на клинке своего меча, думая при этом о своем императоре.
27. Каждый самурай должен состоять на довольствии у своего императора. Впрочем, никто его к этому не обязывает.
28. Каждый самурай должен ходить в караул охранять сон своего императора. Если самурай уснет в карауле, его сон может попасть в сон императора, и тогда самураю не сносить головы.
29. Каждый самурай должен по приказу своего императора выступить на войну. Если самурай остался дома, значит, его старые раны не дают ему покоя и он не хочет отбирать победу у молодых самураев.
30. Каждый самурай может быть награжден своим императором. Если император не наградил своего самурая, значит самурай настолько храбр, что об этом и так все знают.
31. Каждый самурай должен чтить традиции самураев. Если самурай не пришел вечером домой, его жена должна знать, что ее самурай в этот час верен традициям самураев.
32. Каждый самурай при встрече с гейшей должен снять меч. Если самурай не снимет меч, то гейша может подумать, что перед ней не самурай, потому что гейша знает, что при встрече с ней каждый самурай должен снять меч.
33. Каждый самурай при встрече с двумя врагами должен убить обоих. Если самураю не удалось убить ни одного, значит, врагам повезло.
34. Каждый самурай должен наносить удар мечом молниеносно. Если молния не блеснула в руках самурая, значит наступила ночь.
35. Каждый самурай должен быть честен. Если сказанное самураем не соответствует тому, что знают другие самураи, значит, самураи не знают всей правды.
36. Каждый самурай должен быть сильным. Если самурай уже не может нести свой меч, ему должна помочь жена самурая, иначе другие самураи, занятые уставшим самураем, могут тоже устать.
37. Каждый самурай должен посвятить свою жизнь служению Императору. Если высокое стремление самурая посвятить себя служению Императору разбилось от столкновения с повседневностью и превратилось в заурядное использование служебного положения в корыстных целях, значит, самурай перестал любить своего Императора.
38. Каждый самурай должен быть достоин своего меча, а меч самурая - достоин его врагов. Если самурай машет своим мечом как мухобойкой, значит, в его руках мухобойка.
39. Каждый самурай достоин заката и восхода Солнца. Меч самурая, вложенный в ножны в последних лучах вечернего Солнца, хранит в себе отблеск уходящего дня, принесшего Земле самурая благодать, Императору - доблесть и преданность его самураев, а Поднебесной - почитание ее предков. В утренний час Солнце вновь восстанет над Землей самурая, освящая силу и красоту его Императора, неся благодать его Земле, открывая взоры восхищения Поднебесной. И в тот же миг, с первыми лучами Солнца, самурай достанет меч из вечерних ножен и отраженные в мече вечерние лучи вчерашнего дня встретятся с утренними лучами Светила. И в миг их встречи в Поднебесной наступит новый день
Записан
James Getz
Модератор своей темы
Ветеран
*
Offline Offline

Пол: Мужской
Сообщений: 16762


Stalker


WWW
« Ответ #1011 : 16 сентября 2013, 23:45:47 »

Большинство сталкиваются со страхом своей смерти , а не со смертью.
Путают это  :)
Записан

Благодарю форумчан за интересное общение.  Заходите в гости на мой форум. 🙂
Корнак
Модератор своей темы
Ветеран
*
Offline Offline

Сообщений: 79537



Email
« Ответ #1012 : 16 сентября 2013, 23:50:06 »

Большинство сталкиваются со страхом своей смерти , а не со смертью.
Путают это

Да, это две большие разницы.

Одно дело "моральная" готовность умереть и другое - умереть в пылу боя при сильных агрессивных эмоциях, когда даже не ощущаешь ранений.
Записан
Корнак
Модератор своей темы
Ветеран
*
Offline Offline

Сообщений: 79537



Email
« Ответ #1013 : 17 сентября 2013, 09:41:54 »

Где-то уже читал. Тут опять попалось по наводке Лонели боя

Автор не известен

"2. Опыт внезапной смерти.

Случай произошел в 1993 году во Франции. История, которая привела к тому, что дуло пистолета было вплотную приставлено к моему глазу, не имеет значения, и мне неинтересно о ней писать. Простой пересказ фактов выглядит, как безвкусный бульварный кич. The Adventures, так сказать.
Сначала я вообще не понял, что произошло. Первым делом я почувствовал странный, неуместный в данной ситуации запах. Он походил на вонь дыма горящего целлулоида, с которым мы баловались в детстве, пуская самодельные ракеты. Затем я ощутил толчок и понял, что оглох, уши крепко заложило. Я почувствовал сильную боль, стал поднимать руку к лицу, но увидел на руке и внизу на асфальте большое количество крови.
Только тогда, наконец, до меня дошло, что все это означает - меня убили, мне пиздец, мне крышка, поскольку после выстрела в упор в голову не выживает никто, а значит, я досматриваю последние кадры, и пленка вот-вот оборвется. Мне стало ужасно жалко себя. С пронзительной тоской и досадой я подумал о несправедливости мира, где я, в сущности, и не пожил как следует, все только готовился, собирался жить, а тут-то и конец.
Но вернемся к ощущениям. Пожалуй, можно отметить ускорение личного времени по сравнению с внешним: все происходило как при замедленной съемке. Другим важным моментом была инверсия порядка следования ощущений. Приемка материалов сознанием от органов чувств шла в последовательности: запах - звук - боль - картинка. Первым отреагировало самое, казалось бы, медленное чувство обоняния, менее всех причастное к регистрации смерти. Организм, самостийно от сознания тоже не желавший верить, что ему каюк, первыми пропустил данные обоняния, как самые, вроде бы, безобидные. Затем ему все-таки пришлось регистрировать остальное.
После выстрела я откинулся спиной на стену кузова небольшого грузовика (как я потом прочитал в деле, мебельного фургона для мелких переездов). Мои ноги подкосились, и я стал сползать по стенке грузовика, а потом завалился лицом вперед. Горевать о своей кончине я как-то перестал. Последней осознанной, т.е. вербально артикулированной мыслью была боязнь попасть руками в говно. На французских тротуарах всегда полно собачьего говна. Здесь оно тоже валялось, и мне не хотелось, умирая, в нем вымазаться (похоже, я упал удачно, поскольку гораздо позже, когда при выписке из больницы мне вернули ту одежду, следов засохшего говна я нигде на ней не обнаружил).
Тревога о говне прошла, и дальше я ничего определенного не думал, однако ясность наблюдения сохранилась еще несколько секунд (или минут, не знаю). Сфера моих ощущений сужалась, а сами ощущения перемешивались. Последовательно отлетали все более глубокие оболочки сознания, наподобие снятия слоев с луковицы, или листьев с кочана капусты. Кочерыжка превратилась в маковое зернышко, зернышко - в математическую точку, не имеющую никакой внутренней структуры. Последним чувством был род пульсаций, вероятно, удары еще стучащего сердца, но в то же время эти пульсации можно определить как попеременно возникающий и угасающий свет, или как букву ("Ю", например), но не букву, написанную на бумаге, а если угодно, архетип буквы, лишенный внешних признаков, формы и протяженности. Вместе с тем, пульсации были и звуком (сердца). Затем все исчезло. Наступила клиническая смерть.
Таким образом, по мере умирания, происходил коллапс персональной вселенной, терялись различия между понятиями света, звука, символа. Как в известной космологической модели Big Bang, сразу после взрыва сущности начинают возникать и расходиться, появляются элементарные частицы, атомы и т.д., так здесь они сходились обратно, в подобие черной дыры, хотя не следует понимать этот образ буквально, как темное отверстие. Из ситуаций обычной непрерывной жизни ближе всего аналогия с уходом при глубоком общем наркозе. Однако всякий пациент, вдыхая веселящий газ, надеется проснуться после операции, поэтому он более-менее спокойно засыпает под маской, тогда как человек, уверенный, что наступили его последние секунды, воспринимает все до конца с какой-то неистовой ясностью.
Мне могут возразить, что из моих слов смерть получается слишком субъективной вещью, раз ее восприятие так сильно зависит от нашей уверенности в ее приходе. Совершенно верно. Трудно вообразить что-либо более субъективное, персональное, интимное. Возможно, кому-то это покажется не слишком захватывающей идеей, но дело обстоит именно так. Разумеется, возможность наблюдать и воспринимать свою смерть не только субъективна, но и ограничена. Убежден, что испытанные мной ощущения доступны умирающему далеко не всегда. По-видимому, они похожи на то, что чувствует, скажем, голова, отрубленная на гильотине (известно, что такая голова еще некоторое время шевелит губами, пытаясь поделиться какими-то соображениями, но, увы, ей это обычно не удается). Сходным должен быть опыт человека повешенного или казненного путем инъекции КСl, словом, всякого, кто может наблюдать свой уход, будучи твердо уверен в его окончательности. Разумеется, тот, кого, к примеру, разрывает на клочки фугасной бомбой, ничего подобного не видит, и душа его, конечно же, не взлетает ни в какие облака, чтобы сверху созерцать куски своего только что покинутого тела, развешенные взрывом по кустам.
Пару слов о вознесении душ и заодно о загробной жизни. Мой отец начал страдать эпилепсиями, когда мне было лет семь. Его состояние довольно быстро ухудшалось, и вскоре он по знакомству попал в госпиталь им. Бурденко, где ему сделали томографию черепной коробки. На снимках обнаружилась опухоль неизвестной природы, размером с куриное яйцо. В то время к нам ходил некий доктор Перепелицын, который сначала делал отцу какие-то бесполезные уколы, а затем стал носить книги о загробном мире. После одной особо одиозной книги, отец разозлился и прогнал доктора с громким скандалом, за то, что его "готовят в покойники". Однако я тайком успел прочитать книгу. Oнa содержалa свидетельства людей, перенесших состояние "клинической смерти", то есть побывавших на грани небытия. Свидетельства были подозрительно похожи и заключались в том, что перед людьми сначала встает вся их жизнь, наподобие панорамы Бородинской Битвы в Филях, затем душа отделяется от тела, они видят свет, слышат звон, плывут по коридору, или куда-то летят (здесь вариации), после чего их встречают родственники, загодя перебравшиеся на тот берег. Вывод книги: в "лучшем мире" вы не только продолжаете следить за приключениями вашей собственной привычной персоны, но также вас ждет и уютное общение с тетушками. А значит бояться нечего, можно спокойно откидывать копыта. Я не помню, упоминалось ли там, что на том свете можно классно перепихнуться. Кажется, нет - книга была выдержана в рамках протестантской морали. Вряд ли сами авторы ощутили, как это чудовищно скучно - целую вечность пить на том свете чай со своим деверем....
Впрочем, некоторые утверждения той книги оказались справедливы. Они касаются безболезненности. Действительно, состояния умирания, расположенные за пределами последней вербально оформленной мысли (в моем случае - о говне), нельзя назвать страданием. Более того, в некотором смысле в них заключался элемент блаженства, т.к. наступала своеобразная легкость, и возвращаться назад уже не хотелось. Мучения вовсе не длились до самого конца и смерть не была их высшей точкой. Имеется целая область умирания, где нет страданий, а есть только легкость. Невозможно соотнести эту легкость с облегчением, которое человек может ощущать в обыденной жизни, скажем, освободившись от тревоги о чем-то. В нормальной жизни человек и его сознание сохраняют свои размеры, тогда как легкость умирающего пропорциональна коллапсу его персональной вселенной. То же и со словами "не хотелось". Я употребил их не совсем корректно, т. к. понятие желания не экстраполируется на эту область. Во всяком случае, ничего мучительного, никакой темноты бытия нас не ожидает. Категории блага и зла становятся неприменимы. Панический страх смерти, который испытывают люди, связан, таким образом, только с неизвестностью.
Более того, можно утверждать, что с нашей персональной кончиной ничего особенного не кончается. Тут самое тонкое место, и самое важное одновременно. Я отнюдь не имею в виду существования загробной жизни. Но в то же время, исчезновение всего для меня ни в один из моментов умирания не означало исчезновения мира в целом, а только мой уход из него, впрочем, совершенно окончательный. Я уступал место чему-то другому, не являющемуся мной ни в каком смысле.
Выше, умирание сравнивалось с отслоением листов кочана.. Когда процесс завершился, кочана больше нет, но листья продолжают где-то валяться... Нет, плохо. Отдает опять-таки загробной жизнью, да еще и тухлой капустой заодно... Получается, на главный вопрос "продолжаем ли мы существовать после смерти", я не отвечаю ни да, ни нет, а начинаю бормотать что-то маловразумительное. Мутить воду вовсе не входит в мои намерения, как раз наоборот, но здесь я сталкиваюсь с непреодолимой трудностью формулировки. Ближе всего по смыслу был бы ответ "продолжаем существовать, но не мы".
Так это и ежику понятно: "отряд не заметил потери гонца". Никуда не годится! Проблема в том, что правильный ответ, выраженный словами, должен неизбежно нарушить закон исключенного третьего, как раз и перестающий работать там, где кончается наше существование и его дихотомичная логика, отраженная в языке. Как быть? Извернуться, чтобы, используя дихотомичный язык, заставить его выразить недихотомичное? Залезть к нему в рот и вылезти из жопы? Вытащить самого себя из болота за волосы? Не получается. Остается только помычать, или врезать бамбуковой палкой по голове первому, кто сунется под руку.
Еще попытка, неудачная, конечно, тоже. Все до одного люди, жившие в XVII веке, давно умерли, с их точки зрения мир погрузился во тьму, исчез, не так ли? Принесите мне эту тьму.
Но нет, я так этого не оставлю! Именно здесь самое важное место, и я просто обязан постараться еще что-то объяснить.
Предположим, я стою перед зеркалом, в полном здравии и трезвости, наблюдая себя, допустим, перед уходом в гости (приличные люди не приходят в гости нетрезвыми). Я вижу себя, все нормально, я оцениваю, красиво ли повязан галстук, сознание четко, оно без труда разделяет свое и внешнее. В зеркале - физиономия, вокруг нее - своего рода внешний мир. Затем я несколько сужаю круг своего внимания, например, заинтересовавшись вопросом, хорош ли мой нос. Такой переход в принципе ничего не меняет, до этого я созерцал всю физиономию, теперь вот только нос. Важно, что я продолжаю интересоваться исключительно собственной персоной. Вдруг я замечаю на носу прыщик и с тревогой взираю уже только на него. Проницательный читатель наверняка догадался, что описанная последовательность соответствует коллапсу сознания при умирании.
Теперь, от созерцания на своем лице прыщика, я пробую еще сильнее сузить сферу наблюдения, чтобы она сперва превратилась в математическую точку, а потом совсем исчезла. Что произойдет? Я опять увижу всю комнату, и возможно, себя в ней, с глупым видом стоящего у зеркала. Таким образом, сужение до исчезновения в какой-то момент обернулось расширением. Оказалось, "ничто" это и есть в точности "все", почти как в революционной песне. Примерно это и произошло, когда "все исчезло".
Конечно, мой опыт далеко не уникален. Есть много людей, переживших нечто похожее. Но толковых свидетельств на удивление мало.
Одни просто ни черта не поняли и не могут сколько-нибудь вразумительно описать свои чувства, что и правда, нелегко.
Другие не желают говорить об этом. Полагаю, они чувствуют неловкость - от них ждут чего-то захватывающего и утешительного одновременно. По сравнению с ожиданиями слушателей, им нечего сказать.
Третьи свихнулись. Доктор-психиатр, освидетельствовавший мое состояние, уверял, что я обладаю весьма стойкой психикой, т.к. большинство прошедших через подобное становятся неспособными к нормальным коммуникативным актам.
В целом, однако, опыт внезапной смерти мало что во мне изменил. Я довольно быстро адаптировался и зажил "нормальной жизнью" - стал много работать, пьянствовать, заниматься спортом, ухаживать за какими-то левыми женщинами, писать разные глупости на usenet, и так далее. О происшествии 93 года я старался вспоминать как можно меньше. Порой я извлекал из него даже некоторую выгоду: случившееся придавало мне налет таинственности. Меня иногда спрашивали, мол, ну как там, по ту сторону, а я многозначительно надувал щеки и молчал."

http://ignitor.name/1/death_expirience.html
Записан
Пёс-призрак
Гость
« Ответ #1014 : 20 сентября 2013, 23:14:00 »

Арджуна не был инициатором этой битвы и не хотел участвовать в ней, думая, что таким образом ему удастся избежать печального исхода. В ответ на это Господь говорит, что даже если он не станет участвовать в сражении, все они все равно погибнут, ибо таков Его замысел. Если их не убьет Арджуна, это сделает кто-то другой. Даже отказавшись сражаться, он не сможет предотвратить их смерти. В сущности, все они уже мертвы. Время - великая разрушительная сила, и все сущее рано или поздно будет уничтожено по воле Верховного Господа. Таков закон природы.
Записан
Корнак
Модератор своей темы
Ветеран
*
Offline Offline

Сообщений: 79537



Email
« Ответ #1015 : 20 сентября 2013, 23:15:48 »

Записан
Пёс-призрак
Гость
« Ответ #1016 : 27 сентября 2013, 00:14:44 »

Ниндзя (или "синоби" - "прячущиеся") - это те же самураи, но наделенные несколько другим кругом задач. Если самураи должны были воевать за своего господина лицом к лицу с противником, то ниндзя занимались шпионажем и терроризмом, отслеживая передвижения войск противника и совершая покушения на его полководцев.

Изначально ниндзя становились самураи пограничных земель, находившихся на границе с землями противника. Затем специфика их подготовки вызвала необходимость выделения из массы остальных "буси". Объединившись в кланы, ниндзя предлагали свои услуги то одним, то другим князьям, выполняя самые разнообразные поручения и распространяя о себе легенды.

Кое-что в этих легендах было правдой, многое - ложью или полуправдой. Так, насколько мы можем об этом судить, ниндзя редко носили черные одежды, в которых они изображаются, поскольку лучший способ остаться незамеченным - это одеваться как все. Мало кто из них действительно был мастером боевых искусств, поскольку им это было не нужно, и мало кто из них мог в открытом бою рассчитывать на победу над самураем. Также, видимо, ниндзя-то (некий особый "меч ниндзя") - это позднейшее литературное "изобретение". В реальности ниндзя пользовались обычными короткими мечами. Их основным козырем была внезапность, а также активное использование метательного ("сюрикэн" - метательный кинжал, а также "звездочка" и дротик) и отравленного оружия.
Записан
Корнак
Модератор своей темы
Ветеран
*
Offline Offline

Сообщений: 79537



Email
« Ответ #1017 : 30 сентября 2013, 11:12:31 »

Современные евреи о смерти

http://www.youtube.com/watch?v=pPJzaf-8XYA
Записан
Корнак
Модератор своей темы
Ветеран
*
Offline Offline

Сообщений: 79537



Email
« Ответ #1018 : 19 октября 2013, 22:30:23 »

Юнг о смерти
http://www.youtube.com/watch?v=L9IA5b3aVm8
Записан
Пёс-призрак
Гость
« Ответ #1019 : 30 октября 2013, 10:44:05 »

Постулаты Бусидо

Окончательно оформившись в конце эпохи воюющих провинций Сэнгоку Дзидай (1467—1568 гг.), бусидо требовал: беспрекословной верности феодалу; признания военного дела единственным занятием, достойным самурая; самоубийства в случаях, когда опозорена честь самурая; включал запрет лжи и привязанности к деньгам.
Чётко и довольно вразумительно требования Бусидо сформулированы в «Начальных основах воинских искусств» Дайдодзи Юдзана:
Истинная храбрость заключается в том, чтобы жить, когда правомерно жить, и умереть, когда правомерно умереть.
К смерти следует идти с ясным сознанием того, что надлежит делать самураю и что унижает его достоинство.
Следует взвешивать каждое слово и неизменно задавать себе вопрос, правда ли то, что собираешься сказать.
Необходимо быть умеренным в еде и избегать распущенности.
В делах повседневных помнить о смерти и хранить это слово в сердце.
Уважать правило «ствола и ветвей». Забыть его — значит никогда не постигнуть добродетели, а человек, пренебрегающий добродетелью сыновней почтительности, не есть самурай. Родители — ствол дерева, дети — его ветви.
Самурай должен быть не только примерным сыном, но и верноподданным. Он не оставит господина даже в том случае, если число вассалов его сократится со ста до десяти и с десяти до одного.
На войне верность самурая проявляется в том, чтобы без страха идти на вражеские стрелы и копья, жертвуя жизнью, если того требует долг.
Верность, справедливость и мужество — три природные добродетели самурая.
В сторону господина не подобает целиться ни при стрельбе из лука, ни при упражнениях с копьём.
Если самурай, лёжа в постели, слышит разговор о своём господине или собирается сказать что-либо сам, он должен встать и одеться.
Сокол не подбирает брошенные зёрна, даже если умирает с голоду. Так и самурай, орудуя зубочисткой, должен показывать, что сыт, даже если он ничего не ел.
Если на войне самураю случится проиграть бой и он должен будет сложить голову, ему следует гордо назвать своё имя и умереть с улыбкой без унизительной поспешности.
Будучи смертельно ранен, так что никакие средства уже не могут его спасти, самурай должен почтительно обратиться со словами прощания к старшим по положению и спокойно испустить дух, подчиняясь неизбежному.
Обладающий лишь грубой силой не достоин звания самурая. Не говоря уж о необходимости изучения наук, воин должен использовать досуг для упражнений в поэзии и постижения чайной церемонии.
Возле своего дома самурай может соорудить скромный чайный павильон, в котором надлежит использовать новые картины-какэмоно, современные скромные чашки и нелакированный керамический чайник.
Самурай должен, прежде всего, постоянно помнить, что он может умереть в любой момент, и если такой момент настанет, то умереть самурай должен с честью. Вот его главное дело.
Записан
Страниц: 1 ... 66 67 [68] 69 70 ... 72  Все
  Печать  
 
Перейти в:        Главная

Postnagualism © 2010. Все права защищены и охраняются законом.
Материалы, размещенные на сайте, принадлежат их владельцам.
При использовании любого материала с данного сайта в печатных или интернет изданиях, ссылка на оригинал обязательна.
Powered by SMF 1.1.11 | SMF © 2006-2009, Simple Machines LLC