| Бармалей
Гость
|
Помнится обещал поделится своим опытом умирания.
Бытует мнение, что магам не стоит делится собственным опытом дабы не растерять эффект от его приобретения.
Может, отчасти, в этом утверждении и есть "истина", но поскольку еще толком не не начал "юзать свой опыт", то какими то "фишками" поделюсь. Понятно, не факт, что сработает у других.
Привожу свою "священную молитву" (Ксендзюк "Тайна КК"), с которой у меня и начался вход в мир нагуализма. Читал ее постоянно, перечитывал, вдумывался в каждую фразу, входил в ее смысл своим нутром и ощущал ее глубинное содержание каждой фразы.
Через год-полтора Мир выкатил мне "умирание от панкрионекроза". Года два переварка напавшега баблоса (бизнес). Потом крушение успешной жизни. Год опять начитка и потом "сивмолическая" смерть общественного человека.
___________________________________________________________________________________-
Смерть не является врагом, хотя и кажется им. Смерть не разрушает нас, хотя мы и думаем, что это так.
- Маги говорят, что смерть является единственным стоящим противником, который у нас есть,- ответил он. - Смерть - это вызов для нас. Мы все рождены, чтобы принять этот вызов,- и обычные люда, и маги. Маги знают об этом, обычные люди - нет.
Жизнь - это процесс, посредством которого смерть бросает нам вызов, - сказал он. - Смерть является действующей силой, жизнь - это арена действия. И всякий раз на этой арене только двое противников - сам человек и его смерть.
Мы пассивны. Мы действуем только тогда, когда чувствуем давление смерти. Смерть задает темп для наших поступков и чувств и неумолимо подталкивает нас до тех пор, пока не разрушит нас и не выиграет этот поединок, или же пока мы не совершим невозможное и не победим смерть.
Маги побеждают смерть, и смерть признает поражение, позволяя магам стать свободными и навсегда избежать нового вызова.
Из далекой и непостижимой силы, внушающей только смиренный ужас, смерть в учении дона Хуана превращается в равноправного партнера, противника, с которым можно вступить в поединок и даже победить его. Более того, как основной побудитель к действию, смерть оказывается совершенно необходимой идеей в жизни воина. Она не является более просто неизбежным горем, она способствует продвижению воина по пути, и вызывает, таким образом, не столько страх, сколько признательное уважение. И наоборот - идея бессмертия, полюбившаяся религиозным учениям и дающая ложное чувство безопасности, - вредное и губительное представление.
Идея смерти является колоссально важной в жизни магов. Я привел тебе неисчислимые аргументы относительно смерти, чтобы убедить тебя в том, что знание о постоянно угрожающем нам неизбежном конце и является тем, что дает нам трезвость. Самой дорогостоящей ошибкой обычных людей является потакание ощущению, что мы бессмертны, как будто если мы не будем размышлять о собственной смерти, то сможем избежать ее.
Без ясного взгляда на смерть нет ни порядка, ни трезвости ума, ни красоты. Маги борются за достижение очень важного понимания...: у них нет ни малейшей уверенности, что их жизнь продлится дольше этого мгновения.
Да, - мысль о смерти - это единственное, что может придать магу мужество. Странно, правда? Она дает магу мужество быть искусным без самомнения, но самое главное - она дает ему мужество быть безжалостным без чувства собственной важности.
Действительно, странно. Благая весть о спасении бессмертной души, выходит, нужна только тем, кто ищет на этой земле убежища, кто бежит в страхе от смерти и спасается сладкими грезами о всеблагом Господе, чьею Силою он будет избавлен от небытия. Устранение страха смерти через ее отрицание (что достаточно популярно как в мировых религиях, так и в ряде мистических школ всех направлений), - просто глупость. Во-первых, это обманчивая мечта, во-вторых - красивая обертка, скрывающая горькую пилюлю нашего человеческого бессилия. Смерть как решающий факт существования должен быть почтительно признан, и только так достигается подлинное бесстрашие, высокий покой перед лицом надвигающейся бездны. Быть может, такая позиция для большинства людей просто невыносима.
Когда воина начинают одолевать сомнения и страхи, он думает о своей смерти. Идея смерти - единственное, что способно закалить наш дух.
Это известный психологический факт, чем меньше мы думаем о смерти, тем больше боимся ее. Именно страх заставляет нас не думать о смерти, считать ее "чем-то неясным и далеким", хоть подсознательно мы знаем, что это неправда. Смерть - штука достаточно близкая и предельно конкретная в своих ужасных симптомах. Но как превратить эту идею в определенное, постоянное, более того - позитивное чувство? Непостижимость любого волевого акта останавливает нас и погружает в недоумение.
Дон Хуан всегда говорил, что единственным средством, сдерживающим отчаяние, является осознание смерти как ключа к магической схеме существования. Он утверждал, что осознание нашей смерти является единственной вещью, которая даст нам силу вынести тяжесть и боль нашей жизни и боязни неизвестного. Но он никогда не говорил мне, как вывести это осознают на передний план. Каждый раз, когда я просил его об этом, он настаивал, что единственно важным фактором является волевой акт,- иначе говоря, я должен принять решение сделать это осознание свидетелем своих действий.
Значительную помощь в совершении подобного волевого акта может оказать максимальное приближение факта смерти к чувственному его переживанию.
Понимание превращается в чувство всякий раз, когда смерть действительно кажется нам близкой и неизбежной.
Услышав, как они распевают слова, которые я всегда считал сентиментальной дешевкой, я вдруг подумал, что постиг дух воина. Дон Хуан намертво вбил в меня формулу: воин всегда живет бок о бок со смертью. Воин знает, что смерть - всегда рядом, и из этого знания черпает мужество для встречи с чем угодно. Смерть - худшее из всего, что может с нами случиться. Но поскольку смерть - наша судьба, и она неизбежна, мы - свободны. Тому, кто все потерял, нечего бояться.
Чогьям Трунгпа пишет о том же: «трусость - это попытка прожить жизнь так, как если бы смерть совсем не существовала».
С точки зрения психологии можно утверждать, что страх смерти - источник большей части всех видов страха, знакомых человеку. Рефлексивная природа нашего ума на этой почве создает любопытную разновидность потакания себе - страх страха. Таким образом, даже когда мы не испытываем страха самого по себе, нас преследует ожидание страха, которое уже есть страх, и выбраться из этого порочного круга нет никакой возможности. Страх постоянен и вездесущ.
"Мы предпочитаем прятаться в джунглях и пещерах своей личности. Когда мы таким образом прячемся от мира, мы чувствуем себя в безопасности. Мы можем полагать, что успокоили свой страх, но на самом деле мы заставили себя онеметь от страха... Мы так опасаемся собственного страха, что омертвляем свое сердце.
Путь трусости состоит в том, чтобы прочно заключить себя в кокон, в котором мы увековечиваем свои привычные стереотипы. Когда мы постоянно воссоздаем основные стереотипы поведения и мышления, у нас никогда не возникнет желание вырваться на свежий воздух, встать на новую почву." (Чогьям Трунгпа. "Шамбала: священный путь воина.")
Как видите, страх, кроме всего, является мощной фиксирующей силой. Если вспомнить, что обязательным условием сдвига точки сборки является возникновение новых привычек (т.е. изменение всех стереотипов поведения и мышления), то станет ясно, почему страх парализует всякое движение по пути воина. Нагуаль открывается только в моменты абсолютного бесстрашия, что есть, по сути, готовность умереть в любой момент без трепета и сожаления о себе.
Скажем так, основным правилом для тебя должна быть готовность к смерти, когда ты приходишь встречаться со мной, - сказал он. - Если ты приходишь сюда, готовый умереть, то не будет никаких ловушек, неприятных сюрпризов и ненужных поступков. Все должно мягко укладываться на свое место, потому что ты не ожидаешь ничего.
Более того, готовность к смерти в дисциплине дона Хуана настолько абсолютна, что переходит в качественно новое состояние, когда воин уже считает себя мертвым.
Воин рассматривает себя как бы уже мертвым, поэтому ему нечего терять. Самое худшее с ним уже случилось, поэтому он ясен и спокоен.
Сила учения дона Хуана как раз и заключается в этой удивительной конкретности подхода, когда безо всяких теоретических рассуждений само чувство непосредственно поражает сознание и тем самым интенсивно трансформирует его. "Символическая смерть" мага, о которой дон Хуан как-то рассказал Кастанеде, вспоминая годы своего ученичества в молодости, есть не что иное, как жизненная реализация вышеприведенной метафоры. Если хоть раз столкнулся с полным крушением всех надежд и всякого смысла эгоистического существования, то можешь "рассматривать себя мертвым" с достаточным основанием, опираясь на реально пережитый опыт.
Конечно, на самом деле все не так просто. Эго обладает удивительной живучестью и "воскресает" при малейшей возможности, потому проблема воина состоит, прежде всего, в концентрации внимания на достигнутом чувстве, в постоянном укреплении и стабилизации его. Всякая жизненная ситуация должна служить напоминанием об этом важном опыте, и с этой целью дон Хуан вводит идею "смерти-советчицы". Уже на ранних этапах обучения он предлагает Кастанеде прочно усвоить новый стереотип поведения и мышления в отношении к смерти. Простой, но эффективный прием заключается в визуализации смерти как тени, неотступно сопровождающей человека немного позади его левого плеча.
Когда ты в нетерпении или раздражен - оглянись налево и спроси совета у своей смерти. Масса мелочной шелухи мигом отлетит прочь, если смерть подаст тебе знак, или если краем глаза ты уловишь ее движение, или просто почувствуешь, что твой попутчик - всегда рядом и все время внимательно за тобой наблюдает.
Смерть-советчица - очень сильный и неожиданный образ. Принятый всерьез, он может радикально изменить весь строй жизни человеческого существа. Например, дон Хуан утверждает, что смерть-советчица помогает воину пробудить волю, т.е. способность непосредственно манипулировать энергетическими потоками, исходящими из его тела: «Когда воин достиг терпения, он на пути к своей воле. Он знает, как ждать. Его смерть сидит рядом с ним на его циновке. Они друзья. Смерть загадочным образом советует ему, как варьировать обстоятельства и как жить стратегически. И воин ждет. Я бы сказал, что воин учится без всякой спешки, потому что знает, что ждет свою волю.
Каким же образом смерть помогает воину добиться своего? В первую очередь, благодаря тому, что отсутствие страха смерти способствует развитию таких важных качеств, как терпение и отрешенность.
Только мысль о смерти может дать человеку отрешенность, достаточную для того, чтобы принуждать себя к чему бы то ни было, равно как и для того, чтобы ни от чего не отказываться...
Воин должен полностью понимать, что он сам целиком отвечает за свой выбор и что если он однажды сделал его, то у него нет больше времени для сожалений или упреков в свой адрес.
Здесь выявляется психологическая основа для того особого отношения к собственным действиям, что дон Хуан называет принятием ответственности за свои поступки. Он постоянно требует от Кастанеды именно такого отношения к жизни - отношения, не допускающего истощающих колебаний или сомнений. Любопытно, что подобная позиция одновременно исключает и оборотную сторону страха - надежду. Мы нечасто отдаем себе отчет, как тесно связаны между собой эти два психологических феномена. Чогьям Трунгпа в уже цитированной нами книге разъясняет: "Чтобы преодолеть страх, необходимо также избавиться от надежды. Когда вы надеетесь на что-то, и ваша надежда не сбывается, вы испытываете разочарование и шок. Если же надежда сбывается, вы приходите в возбуждение – успех окрыляет вас. Вы как бы постоянно катаетесь на "американских горках" – то вверх, то вниз. Неистовый воин никогда не испытывает ни малейшего сомнения в самом себе, поэтому ему не на что надеяться и нечего бояться. Сказано, что неистовый воин никогда не попадает в ловушку надежды, благодаря чему достигает бесстрашия".
Мастер дзэн-буддизма Сэкисо Кэйсе, хорошо знающий все перипетии подобной дисциплины, описал путь кратко, но ярко. Быть может, его слова послужат для вас проводником в безупречный мир воина:
"Оставьте все ваши страстные стремления. Забудьте детские забавы. Превратитесь в куски безупречной глины. Пусть вашей единственной мыслью будет вечность. Станьте подобием холодного и безжизненного пепла или старого подлампадника над заброшенной могилой...
Обладая простой верой в это, упражняйте, соответственно, свое тело и ум, превращая их в лишенные жизни куски камня или дерева. Когда будет достигнуто состояние полной неподвижности и бессознательности, все признаки жизни исчезнут, но вместе с ними исчезнут также и все ограничения. Никакая мысль не будет беспокоить ваше сознание. И вдруг - о чудо! - совершенно неожиданно вас озарит божественный свет. Это можно сравнить с лучом света в кромешной мгле или сокровищем, найденным бедняком... Все станет так легко и свободно. Все ваше существо лишится всяких ограничений. Вы почувствуете себя свободным, легким и прозрачным. Ваш просветленный взор проникнет в самую природу вещей, которые отныне станут для вас подобием множества сказочных цветов, воздушных и неосязаемых. Так проявляется наше простое "я", наша истинная первозданная природа, во всей своей удивительной прекрасной наготе".
|
