| mishel
|
 |
| |
« Ответ #195 : 29 ноября 2013, 11:41:08 » |
|
Ну позаливаю немного , стиль автора сохранен
сновидение должно состояться в закрытом помещении,
то лучше всего проводить его в полной темноте,
лежа или сидя на узкой кровати
или еще лучше
сидя внутри гробоподобного ящика.
сновидение
вне помещений должно проводиться
под защитой пещеры в песчаных районах,
у бухт или сидя у скалы в горах, но
никогда
на плоских равнинах
рядом с реками, озерами, морем,
потому что плоские районы,
точно так же, как и вода,
противоположны второму вниманию.
самый прямой ход ко второму вниманию
лежит через
ритуальные действия,
монотонное пение,
сложные повторяющиеся движения.
сновидящий должен начинать с цвета,
ибо интенсивный свет или
ничем ненарушенная темнота
бесполезны для сновидящего
на первых порах.
Такие цвета,
как пурпурный, или светло-зеленый, или насыщенно-желтый
являются прекрасными стартовыми точками.
Сама она предпочитала, однако,
оранжево-красный цвет,
потому что, согласно большому опыту,
он является таким цветом,
который давал ей самое большое ощущение отдыха.
Она заверила меня, что
как только мне удастся войти в оранжево-красный цвет,
я смогу постоянно вызывать свое второе внимание при условии,
что смогу осознавать последовательность физических событий.
Преимущество пребывания в состоянии повышенного сознания состояло в том,
что я мог следить
за своим переходом
из состояния бодрствования в состояние сновидения.
В нормальных условиях этот переход расплывчат,
но в этих особых обстоятельствах
я действительно ощутил во время одной из сессий,
как берет контроль мое второе внимание.
Первым шагом была
необычайная трудность дыхания;
не так, чтобы было трудно вдыхать и выдыхать
и не так, чтобы мне не хватало воздуха,
просто мое дыхание внезапно изменило ритм.
Моя диафрагма начала сокращаться
и вынудила среднюю часть моего живота
двигаться с большой скоростью.
В результате получилось
самое быстрое дыхание,
какое я когда-нибудь знал.
Я дышал нижней частью легких и
ощущал сильное давление на кишечник.
Я попытался безуспешно прервать
судорожные движения моей диафрагмы.
Чем усиленней я пытался,
тем бесполезней это становилось.
Спазмы, которые длились, наверно, от 10 до 15 минут,
утихли так же быстро, как и появились,
сменившись внезапно другим странным и потрясающим ощущением.
Я ощутил его вначале
как очень странную щекотку,
как физическое чувство,
которое нельзя было назвать приятным или неприятным, —
это было что-то,
похожее на нервную дрожь.
Она стала настолько интенсивна,
что это заставило меня сфокусировать свое внимание на ней,
чтобы определить, в какой части тела она имеет место.
Я был поражен, когда понял, что
она отсутствует в моем физическом теле,
а находится снаружи его,
но тем не менее, я все же ее чувствую.
второе внимание принадлежит светящемуся телу так же,
как первое внимание принадлежит телу физическому.
Та точка, где собирается второе внимание,
распложена как раз там, где указывал Хуан Тума
приблизительно в полутора футах
перед серединной точкой между желудком и пупком
и в 10 См вправо.
Зулейка приказала мне
массировать это место,
двигая пальцами обеих рук по этой точке,
как будто я играю на лютне.
Она заверила меня, что
рано или поздно я почувствую,
как мои пальцы проходят через что-то густое, подобное воде,
и что в конце концов я нащупаю свою светящуюся оболочку.
Продолжая двигать пальцами, я ощутил,
как воздух становится все гуще до тех пор,
пока не стал какой-то густой массой.
Неопределенное физическое наслаждение распространилось по мне;
я подумал, что прикасаюсь к нерву своего тела,
и тут же понял глупость такой мысли и абсурдность всего этого.
Чем дольше
я продолжал волнообразные движения,
тем ближе к телу
я чувствовал почесывание.
В конце концов
оно оказалось в 20-15 см от моего тела.
Во мне как будто что-то осело.
Я действительно считал, что могу чувствовать впадину.
Затем последовало еще одно неземное ощущение.
Я засыпал и тем не менее был в полном сознании.
В ушах у меня звенело,
а затем я почувствовал,
как какая-то сила опрокинула меня на левый бок, не разбудив.
Эта же сила меня скатала, очень туго, как сигару,
и вмяла внутрь щекочущего углубления.
Мое осознание осталось там,
неспособное проснуться,
но в то же время
так туго накрученное на само себя,
что уснуть я тоже не мог.
Я услышал, как голос Зулейки велит мне осмотреться.
Я не мог открыть глаза,
но чувство осязания говорило мне,
что я нахожусь во впадине,
лежа на спине.
Я чувствовал себя удобно и в безопасности.
В моем теле была
такая плотность,
такая компактность,
что мне совсем не хотелось вставать.
я должен пожелать,
чтобы мои движения совершались,
и что для того, чтобы подняться,
мне не нужно больше сокращать мышцы.
нахожусь в полном сознании, пожалуй,
в более ясном сознании,
чем у меня когда-нибудь было.
Я мог разумно думать
и в то же время
я крепко спал.
Я весь отдался чувству
свободного плавания
в подвешенном состоянии.
Я не хотел покидать это место.
Я никогда не чувствовал себя так спокойно и цельно
и продолжал лежать,
не желая
ни подниматься,
ни что-нибудь менять.
Я мог чувствовать ритм своего дыхания.
Внезапно я проснулся.
мне удалось сделать впадину в моей светимости самостоятельно,
а это означает
приближение отделенной точки моей светящейся оболочки
ближе к физическому телу,
а значит и ближе к контролю.
с того момента,
как тело научилось делать эту впадину,
легче входить в сновидение.
У меня был странный импульс или ощущение, что
мое физическое тело внезапно научилось раздваиваться.
Это была смесь ощущений
легкости, безопасности, сна, подвешенности,
без чувства осязания и в то же время
полное бодрствование и осознание всего.
дать им постоянную способность фокусировать свое второе внимание.
обычно такая впадина создается сновидящим под влиянием момента,
когда он в этом нуждается,
а затем светящаяся оболочка принимает свою первоначальную форму.
|
