| Корнак
Гость
|
Пугачева кому-то помешала...
а то, что кто-то мешает развиваться экономике России - это всем пофиг
впрочем, эти две вещи вполне себе связаны
показуха с Аллой - это попытка перебить повестку дня
В минувшую пятницу Центральный банк России снизил ключевую ставку с 18% до 17%, после чего коммерческие банки несколько опустили свои ставки — как по вкладам, так и по кредитам.
Поможет ли решение ЦБ оживлению экономики, у кого из россиян доходы растут, а кому придется затягивать пояса, aif.ru рассказал известный экономист, зампред Комитета Госдумы по экономической политике Михаил Делягин.
Солнце в банке
Виталий Цепляев, aif.ru: Михаил Геннадьевич, вы давно критикуете жёсткую денежно-кредитную политику. И вот она вроде бы смягчается. Правда, вспоминается мрачная шутка про отрезание собаке хвоста по кусочку ...
Михаил Делягин: Снижение ставки на 1 пункт — чисто символическое. На мой взгляд, оно не имеет никакого практического смысла, не может остановить разрушение российской экономики.
— В нашем с вами интервью трехлетней давности вы даже тогдашнюю ставку в 7,5% назвали высокой и предложили ее обнулить... Сегодня предложили бы то же самое?
— Совершенно верно. У нас за те же три года рентабельность предприятий по активам (без учета малого бизнеса) упала с 8,6% до 6,1%. При такой рентабельности они должны иметь возможность взять кредит под 4% годовых, чтобы хоть что-то заработать. Допустим, половина этой цифры — доля коммерческого банка, обслуживающего кредит. Получается, что ставка ЦБ, по которой он отпускает деньги банкам, не может превышать 2%, хотя нулевая ставка была бы еще лучше. Даже при «ключе» в 7,5% предприятие получит кредит минимум под 10% — это все равно недоступно для большей части экономики. Что уж говорить про кредиты в 20-23%, как сейчас.
— Но ЦБ вам скажет, что при нулевой ставке инфляция тут же устремится в космос, как и курс доллара.
— Верно. Поэтому, прежде чем сделать доступным кредит, нужно сделать три вещи. Во-первых, ограничить произвол монополий, задирающих цены на базовые товары и услуги. Во-вторых, ввести разумный протекционизм. Сейчас и налоговая, и таможенная системы подавляют отечественное производство, а Россия, наверное, последняя страна в мире, которая еще выполняет требования ВТО. В-третьих, надо ограничить финансовые спекуляции. Все развитые страны стали развитыми только потому, что на определенном уровне зрелости своей финансовой системы они такие спекуляции ограничивали. Это делали США, Япония, Западная Европа, а Китай и Индия делают это до сих пор. Те же страны, которые финансовые спекуляции не ограничивают (как, например, Россия или Турция), буксуют, потому что все деньги уходят на спекулятивные рынки. С той лишь разницей, что если вы при этом обеспечиваете нормальное развитие реального сектора, как в Турции, то получаете обвал национальной валюты. А если пытаетесь поддержать стабильность валютного рынка, то вы душите экономику, она агонизирует и умирает. Причем ваша валюта все равно падает, просто чуть медленнее... Но ограничить финансовые спекуляции наше экономическое руководство, очевидно, не в состоянии, потому что оно либеральное по своей сути. А либералы — это люди, которые служат финансовым спекулянтам. Для них солнце восходит не на востоке и даже не на западе, а в банке.
Можно было бы еще запретить вывоз капитала из России, если бизнес не покупает на эти деньги нужное стране оборудование и технологии, а просто переводит их в зарубежные банки и тем самым финансирует наших убийц. Но это тоже священная корова либералов. Видимо, в их представлении Россия и существует только для того, чтобы вывозить из нее деньги.
— Не драматизируете? По официальной версии, у нас сейчас не спад экономики, а «охлаждение после бурного роста». Чуть-чуть остынем, и снова побежим быстрее...
— Назвать «бурным ростом» 4% годовых — это, извините, бред собачий. Это такой мизер, о котором даже стыдно говорить. По-настоящему бурный рост — это выше 10%. Такими темпами, например, несколько десятилетий подряд развивалась китайская экономика. И российская могла бы развиваться так же хотя бы 10 лет, если бы с ее горла сняли удавку сверхжесткой финансовой политики имени Гайдара и Чубайса.
А что касается «охлаждения»... В России в первом полугодии, по официальным данным, рост экономики составил 1,2%. Напомню, что статистическая погрешность в таких замерах — 3%. Так что, есть ли сейчас рост, нет ли роста, это науке не известно. Но зато нам рассказывают про «опасный перегрев» экономики, от которого нас героически спасают высокой учетной ставкой.
Снижение цен ведёт к летальному исходу
— Эксперты фиксируют сокращение грузоперевозок — видимо, экономика от «охлаждения» уже стучит зубами, точнее, пустыми фурами и вагонами. Фиксируют спад в угольной отрасли, металлургии, автомобилестроении, производстве цемента...
— Список можно продолжать долго. Сельхозмашиностроение, например, упало на четверть. Сельское хозяйство тоже проседает. В прошлом году мы стали импортерами картофеля, а в следующем можем стать импортерами пшеницы.
— Но есть, как говорится, и хорошие новости. В августе потребительские цены не росли и даже упали на 0,4%. В супермаркете рядом с моим домом яйца стоят всего 42 рубля за десяток — а ведь одно время доходили до 150...
— В России наблюдается перепроизводство яиц, к концу лета их выпуск на 20% превысил потребности внутреннего рынка. По данным американской таможенной статистики, мы даже впервые в истории поставили свои яйца в США... Но вообще-то радоваться снижению цен не стоит. Цены — это температура экономики. Когда экономика умирает, инфляция снижается, как снижается температура тела у покойника. Если у человека температура 39,5 градусов, то примерно понятно, что с ним делать. А когда она падает до 26,5 градусов, делать что-либо уже поздно, наступает летальный исход.
— И всё же, если верить свежему опросу ВЦИОМ, то дела в нашей экономике не так уж плохи. За последние 20 лет доля россиян, которым денег на жизнь хватает, выросла чуть ли не втрое — с 18% до 49%.
— Любой соцопрос отражает реальность, преломленную в настроениях людей. Скажем, если человек боится, что ему на голову упадет беспилотник, он меньше думает о том, сколько масла он сможет завтра намазать на бутерброд. Знаю немало людей, которые на фоне всего происходящего просто стыдятся говорить о своем плохом материальном положении — страна воюет, не до жиру... В то же время многие действительно стали зарабатывать больше. И это не только работники предприятий военно-промышленного комплекса или некоторых сфер науки, но и люди, владеющие дефицитными рабочими специальностями. Мой знакомый сварщик в Подмосковье, когда ему звонят с предложениями работы, уже давно спрашивает не о том, сколько ему заплатят, а о том, где живет заказчик. Потому что, если надо слишком далеко ехать, он не поедет ни за какие деньги. Мол, если очень хотите, чтобы я вам сварил забор, привезите этот забор ко мне, сварю.
— Скоро в Думе начнется обсуждение бюджета на 2026 год. С учетом нынешнего дефицита свыше 4 трлн рублей, видимо, будут зарезаны некоторые статьи расходов. Но хотя бы не социальные?
— Скорее всего, будут сокращены расходы именно на социальную сферу и гражданскую экономику. Хотя у нас всё еще имеются колоссальные резервы. В Фонде национального благосостояния лежит около 13 трлн рублей. В бюджете есть «остатки» в размере 8,2 трлн. Эти деньги можно было бы направить на решение демографических проблем, освоение Сибири и Дальнего Востока. Но у нас предпочитают положить их в банки и получать процент... Поэтому все разговоры о том, что нам пора затягивать пояса — это сознательное, циничное вранье. |
Голосование
Быстрый ответ
