Страхи перед возможным уходом США из системы европейской безопасности и нападением со стороны России вновь подняли вопрос о создании Европейских сил ядерного сдерживания. Хотя Франция и Великобритания обладают собственными арсеналами, их потенциал не рассчитан на коллективную защиту всего континента. По оценкам экспертов, совместные усилия ключевых стран ЕС могли бы к 2030 году создать минимальный сдерживающий арсенал ЯО, сопоставимый с индийским или китайским (200–300 боеголовок), однако достичь уровня США или России (тысячи единиц) в обозримой перспективе невозможно.
Франция, обладающая наиболее многочисленным самостоятельным арсеналом (около 290 боеголовок), неоднократно заявляла, что её ядерные силы защищают «жизненно важные интересы» страны, хотя и в «европейском измерении». Париж отвергает идею расширения своего «ядерного зонтика» на весь континент. Британский арсенал, интегрированный в стратегию НАТО, остаётся дополнением к американским СЯС. Создание с нуля ядерных сил, например, в Германии, потребовало бы 7–10 лет и десятков миллиардов евро, но даже в этом случае их вклад в оборону ЕС был бы ограниченным.
Между тем, Европа обладает значительным «латентным ядерным потенциалом». Германия и Нидерланды через консорциум Urenco контролируют 12% мировых мощностей по обогащению урана. Швеция в 1960-х годах почти завершила создание плутониевого реактора, а Италия имеет опыт в репроцессинге отработавшего топлива. В сфере доставки ядерных зарядов Швеция выделяется собственными истребителями Gripen и крылатыми ракетами RBS-15, а Италия — ракетой-носителем Vega. Немецкие Taurus (дальность 500 км) и истребители Typhoon теоретически могут быть адаптированы под ядерные боеголовки. Однако создание компактных, надёжных зарядов без проведения реальных испытаний потребует прорывов в компьютерном моделировании — технологий, которыми сегодня располагают лишь ядерные державы.
Главная проблема — согласование единой доктрины применения ЯО: разные страны по-разному оценивают угрозы и порог применения ядерного оружия. Решение о применении ядерного оружия в многонациональном формате потребует механизмов, сочетающих оперативность с легитимностью — например, ротационного права вето или делегирования полномочий «ядерной тройке» (Германия, Франция, Италия). Однако такой подход может вызвать раскол в ЕС.
Юридические препятствия не менее серьёзны. Создание ЕвроСЯС нарушит Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), который запрещает передачу ядерных технологий неядерным государствам. Германия, как ключевой участник Urenco, связана ещё и Договором Алмело (1970), ограничивающим военное использование обогащённого урана. Выход из этих соглашений подорвёт репутацию ЕС, позиционирующего себя лидером глобального разоружения, и спровоцирует цепную реакцию — например, требования Турции или Саудовской Аравии о праве на аналогичные программы.
Финансовая нагрузка на страны ЕС станет колоссальной. Даже минимальный арсенал (50 боеголовок) потребует €15–20 млрд только на этапе развёртывания, не считая ежегодных €2–3 млрд на обслуживание. Эти средства могли бы пойти на модернизацию обычных сил — например, удвоение числа зенитных систем Patriot или ускорение проекта европейского «истребителя шестого поколения» (FCAS).
Кроме того, появление новых ядерных игроков в Европе увеличит риски эскалации. Инциденты вроде ложных срабатываний систем предупреждения (как в 1983 году) или кибератак на инфраструктуру управления могут привести к катастрофе. Уже сегодня 90% экспертов НАТО считают, что инвестиции в гиперзвуковое оружие, искусственный интеллект для ПВО и киберзащиту неизмеримо важнее ядерных амбиций.
Хотя технологические предпосылки для «ЕвроСЯС» существуют, реализация проекта выглядит маловероятной на фоне политических разногласий, юридических барьеров и бюджетных ограничений. Ядерный компонент может стать частью европейской безопасности лишь в отдалённой перспективе, при условии сохранения трансатлантических связей и прогресса в контроле над вооружениями. (
https://topwar.ru/uploads/posts/2018-08/1533120238_oblozhka.png)
Голосование
Быстрый ответ
