толтеки излогают теорию осознания, а значит естественно в ней есть свои аксиомы
Maverick, я уверен (не безосновательно), что Толтеки не доросли, чтобы излагать вообще какую-нибудь теорию сознания, тем более в словаре Толтеков не было возможности вообще выразить Понятие
АКСИОМА, и всё что они могли в этом смысле, то представлять высшую мистику, как
Аксиому, что они и сделали, установив высшим понятием--НАГВАЛЬ.
Maverick, вы просто не представляете, что значит вообще хоть что-то истинно теоретическое сказануть в области Теории Сознания, а ваши высказывания поэтому выглядят не более чем профанным мнением.
Maverick, а единственной, с мистикой совместимой, теорией Сознания---есть Генеративная Лингвистика
Ноама Хомски и Гипотеза Языка Мысли
Джерри Фодора (LOTH---
Language of Thought Hypothesis). Я не думаю, что словарь Толтеков позволял выразить хотя бы одну мысль из этих теорий. Посудите сами, я вам сейчас ниже приведу свою по этим теориям краткую компиляцию:
Язык мышления (по
Ларри Кей) - В своей работе (
1975)
Джерри Фодор выдвинул смелую гипотезу, что средой мышления является врожденный язык, который отличается от всех разговорных языков и является семантически выразительно полным. Предполагается, что этот так называемый
ментализ, является внутренним языком, который содержит все концептуальные ресурсы, необходимые для выражения любого из положений, которые люди могут понять, подумать или выразить - короче говоря, этот внутренний язык содержит всю основу любой мысли и всех без остатка значений.
Хотя немногие последовали за
Фодором, приняв эту радикальную гипотезу, многие философы и учёные-когнитологи придерживаются некоторой более слабой формы представления о языке мысли (
LOT---Language of Thought), т.е. о том, что существует ментальный язык, отличный от языков, на которых говорят люди. Однако, как мы увидим ниже, что хотя и довольно ясно, что (некоторые) мысли являются лингвистическими, но нет никаких оснований для фиксирования и утверждения веры в
ментализ, не говоря уже о врожденном, семантически завершённом
ментализе.
Это так же ясно и из следующих оснований содержания
ментализа Гипотезы
LOT Фодора, и содержания врожденной Генерирующей Этики
Ноама Хомски. Причём, становится совершенно ясным и тот факт, что раз Полнотой обладает только Истина
(как ея непременная и безначальная самотождественость), и в высшем разумении полнотой обладает и Сам Бог (в Нагвализме---
Нагваль).
Гипотеза Языка Мысли
Фодора (LOTH---
Language of Thought Hypothesis) может быть разделена на пять компонентов:
(1)
репрезентативный реализм: мыслящие люди имеют значимые репрезентативные системы; думать---это значит иметь мысль с заданным содержанием, что и должно быть соответствующим образом связано с репрезентацией и правильным значением, например, иметь веру в то, что капитализм порождает жадность, значит иметь репрезентативный маркер с содержанием «капитализм порождает жадность»---в своей вере.
(2)
Лингвистическая мысль: (основная) репрезентативная система, лежащая в основе мышления человека и, возможно, лежащая в основе мышления всех типов, семантически и синтаксически подобна языку, т.е. похожа на разговорные человеческие языки. В частности, эта репрезентативная система состоит из синтаксических
токенов, которые способны выражать пропозициональные значения в силу заданной семантической композиционной способности врожденных синтаксических элементов. Например, существует ментальный словарь, который выражает понятия (и тому подобное), которые могут быть сформированы в истинные или ложные ментальные предложения.
(3)
Отличительность: язык мышления не идентичен разговорной речи.
(4)
Нативизм: существует единый генетически детерминированный ментальный язык, которым обладают люди, и, возможно, (по крайней мере, частично обладают) все другие виды мышления.
(5)
Семантическая полнота: язык мысли выразительно семантически завершён - любой предикат (могущий быть семантически понят), выразим на этом языке.
LOTH, разработанная
J.Fodor, применяет модель части/целого к самим ментальным событиям: в данном случае речь идёт о сложности психических событий, а не только о сложности предложений, которые являются их намеренными объектами. (
Фодор 1987: 142)
При таком подходе ключевым элементом Гипотезы языка мышления (
LOTH) Джерри Фодора является тезис о том, что психические события имеют семантически значимую сложность. Из этого факта выводится и семантическое значение самопознания, всегда сопутствующего познанию.
В данном случае гипотеза
LOT Фодора полностью совпадает в своих постулатах и выводах с уже развитой теорией Генеративной Этики
Хомски.
Джон Роджерс Сёрль пишет, что Хомский (IV) утверждает не просто, что у ребенка обязаны быть «готовность к обучению», «предубеждения» и «склонности», но что у него обязательно ещё должен быть определённый набор действующих языковых механизмов. И будет явно недостаточно↓ заявлений бихевиористов о том, что все вообще общие стратегии обучения основаны на механизмах обратной связи↓, обработки информации↓, аналогии↓ и т.д., и т.п..
Суть аргумента
Хомского заключается в том, что синтаксическое ядро любого языка настолько сложно и настолько специфично по своей форме, настолько непохоже на другие виды знаний, что ни один ребенок не может знать его, если в его мозгу не запрограммирована к таковому↓ уже↑ действующая форма грамматики, т.е. если только он сразу не обладает «совершенным знанием универсальной грамматики». Поскольку в настоящее время у нейрофизиологов нет способа проверить такую гипотезу путём исследования мозга, доказательства для такого заключения полностью основаны на фактах грамматики. Чтобы соответствовать аргументу, направленному против позиции
Хомски, то пришлось бы предложить более простую грамматику, которая учитывала бы способность ребёнка изучать язык и его лингвистическую компетентность в целом.
Бихевиорист и теоретик обучения эмпирике, который признаёт сложность грамматики, сталкивается с дилеммой: либо он полагается исключительно на механизмы стимула-ответа, и в этом случае он не может объяснить приобретение грамматики, либо он признаёт (как
WVO Куайн) что существуют врожденные механизмы, которые позволяют ребёнку изучать язык. Но как только механизмы становятся достаточно богатыми, чтобы учесть сложность и специфику грамматики, тогда часть теории стимулов-откликов, которая должна была стать её ядром, становится неинтересной; поскольку такой интерес, который он до сих пор испытывает, всецело связан с его способностью запускать врожденные механизмы, которые сейчас являются важнейшим элементом теории обучения. В любом случае, бихевиорист не имеет эффективного ответа на аргументы
Ноама Хомского.
