это оказывается Алладин писал у Ксена
вот еще от него на Даре Орла
...............................................
...В некоем информационном поле - "астральный интернет", лол - происходит вневременное общение духовно продвинутых личностей. Ну либо залетевших туда случайно, поэтому там и немало контента по типу "господи, когда меня наконец отпустит". В неосознанном сновидении иногда происходят тусовки с знакомыми и незнакомыми учителями/ "сопартийцами", где все несут друг другу абстрактную информацию. Зачастую это принимает форму путешествий, походов. "Я" становится своего рода фронтом волны, совокупностью и выражением всего происходящего - социальных явлений, или даже более крупных - как жизнь в целом, или вся вселенная, мы это как бы глаз, единственный распределенный свидетель всего этого дела. В то же время это не обязательно принимает форму "возвеличивания", иллюзии важности - напротив, обычное я вместе со своим телом растворяется в общем процессе. Каждый уровень растворения индивидуального "я" делает меня как бы "олицетворением" этого уровня без индивидуальных черт. Или как бы "знакомит" с идеализированным, усредненным шаблоном этого уровня. (Кстати, "шаблон человека" на мой взгляд скорее воспринимается ближе к женскому полу.) Кажется, что если совершить какие-то изменения - они могут обрести характер общности. Могут вспоминаться сны, воспоминания из неслучившегося прошлого и будущего, в которых более продвинутая вневременная версия себя думала о том моменте, который происходит сейчас. Жизнь кажется происходящей одновременно, будущее влияет на прошлое. Все было и будет всегда, и напротив сейчас единственный момент времени, когда все случается. Смерть уже случилась в буквально следующий момент времени, но с другой стороны - время остановилось и умирать нечему.
(Как вариант, будто бы я проживаю свою жизнь по циклу с мельчайшими изменениями бесконечное количество раз - или все жизни всех живых существ последовательно - и только в последнее мгновение каждого цикла можно оставить кратчайшую заметку на полях восприятия для будущих выходов из цикла или для других попавших туда товарищей. Или это своего рода граница края времени до возврата в круговорот жизни за счет бесконечного количества прогонов обретает форму способную нести какой-то дополнительный смысл.)
.......................................
https://darorla.org/index.php?topic=6034.0 ИНТЕРЕСНЫЙ текст, сразу видно, что состояния описываемые внатуре пережиты и оные оч точно совпадают с состояниями ВТОРОГО ВНИМАНИЯ, как восприятия открывающегося в медитациях, ОСах (именно Осознанных (подчёркнуто)), в ИСС (Изменённых состояниях сознания) и пр., что есть состояниями СИЛЫ, по учению ДХ и КК. Правда всё это не так скрупулёзно оформлено последовательным описанием, как тож самое описано в философии и Медидативной мистике у
Шри Ауробиндо. Но в Учении ДХ и КК такого точного описания и не нада, нужно само состояние, как СТАЛКИНГ в ТОНАЛЬ в получение приобщения к
Безмолвному ЗНАНИЮ, качество постижения которого и определяет и степень посвящения в Тональ, и Суть обретения навыков НАГВАЛЯ.
И комментируемый мною ТЕКСТ весьма неплохо связан и что-то таковой мною не обнаруживается по ССЫЛКЕ (
https://darorla.org/index.php?topic=6034.0).
ПРОШУ УКАЗАТЬ ТОЧНО ССЫЛКУ НА ЭТОТ ТЕКСТ, хочется видеть контекст обсуждений к этому тексту Дополнительно в контекст обсуждений желаю ввести ВЫСКАЗЫВАНИЯ самого КК:
КАСТАНЕДА (сс. 235-242):
КАСТАНЕДА (Castaned) Карлос (1935–1998), американский этнограф и писатель. Родился в Бразилии. С 1962 в Калифорнийском университете (ЛосАнджелес). Долгое время жил среди мексиканских индейцев племени яки, изучая искусство шаманов. О своем пути к «тайному знанию» рассказал в многочисленных беллетристических произведениях, в т. ч.
«Учение Дона Хуана: путь 236 к познанию индейцев яки» (1968),
«Особая реальность: феноменология специального согласия» (1971),
«Сила тишины: очередной урок Дона Хуана» (1987).
Беспокойство неизбежно делает человека доступным, он непроизвольно раскрывается. Тревога заставляет его в отчаянии цепляться за что попало, а зацепившись, он уже обязан истощить либо себя, либо то, за что зацепился.
Беспредельность этого мира, будь то мир шаманов или обычных людей, настолько очевидна, что только заблуждение не позволяет нам этого заметить.
Битва происходит именно здесь, на этой земле. Мы - человеческие существа. Кто знает, что ожидает нас и какого рода силу мы можем иметь?
Быть воином*
(воин - тот, кто решился пройти по пути к «тайному знанию», тот, кто был допущен пройти классическую подготовку инициации шамана) - это не значит просто желать им быть. Это, скорее, бесконечная битва, которая будет длиться до последнего момента. Никто не рождается воином, точно так же, как никто не рождается обычным человеком. Мы сами себя делаем тем или другим.
Быть воином-охотником* - значит не просто ставить ловушки. Охотник добывает дичь не потому, что устанавливает ловушки, и не потому, что знает распорядки своей добычи, но потому, что сам не имеет никаких распорядков. И в этом - его единственное решающее преимущество. Охотник не уподобляется тем, на кого он охотится. Они скованы жесткими распорядками, путают след по строго определенной программе, и все причуды их легко предсказуемы. Охотник же свободен, текуч и непредсказуем.
Величайшим недостатком человеческих существ является невозможность отрешиться от рассудочной инвентаризации. Но разум не способен рассматривать человека как энергию. Разум имеет дело с инструментами, создающими энергию. Однако он никогда всерьез не задумывается над тем, что мы - нечто большее, чем инструменты. Мы - организмы, производящие энергию. Мы - пузыри энергии.
Вещи, которые делают люди, ни при каких условиях не могут быть более важными, чем мир. И, таким образом, воин* относится к миру как к бесконечной тайне, а к тому, что делают люди, - как к бесконечной глупости.
Воин* должен научиться отдавать себе отчет в каждом действии, сделать каждое действие осознанным. Ведь мы пришли сюда ненадолго, и времени, которое нам отпущено, слишком мало, действительно слишком мало для того, чтобы прикоснуться ко всем чудесам этого странного мира.
237 Воин* должен прежде всего знать, что его действия бесполезны, но он должен выполнять их, как если бы он не знал об этом. Это то, что шаманы называют контролируемой глупостью.
Воин* должен учиться быть доступным и недоступным на поворотах пути. Для воина бессмысленно непреднамеренно оказываться доступным в любое время, точно так же, как совершенно бессмысленно прятаться, когда все вокруг знают, что сейчас он прячется. Для воина быть недоступным - значит прикасаться к окружающему его миру бережно. Съесть не пять перепелов, а одного. Не калечить растения лишь для того, чтобы сделать жаровню. Не подставляться без необходимости силе ветра. И, превыше всего, - ни в коем случае не истощать себя и других. Не пользоваться людьми, не выжимать из них все до последней капли, особенно из тех, кого любишь.
Воины* никогда не смогут построить мост для соединения с людьми мира. По если люди захотят сделать это - именно им придется выстроить такой мост, который связал бы их с воинами.
Воины* выигрывают свои битвы не потому, что они бьются головами о стены, а потому, что берут их. Воины прыгают через стены; они не разрушают их. Все могут видеть, хотя мы выбираем не помнить, что мы видим. Все трудности для человека состоят в том, что интуитивно он осознает свои скрытые ресурсы, но не отваживается воспользоваться ими. Вот почему воины* говорят, что человек находится в положении, среднем между глупостью и невежеством. Люди сейчас, более чем когда бы то ни было, нуждаются в обучении новым идеям, которые касались бы их внутреннего мира.
Глаза человека предназначены для выполнения двух функций: одна из них - видеть энергетические потоки Вселенной, а другая - «смотреть на вещи в этом мире». Ни одна из них не является лучше или важнее другой, но тренировать глаза только для смотрения - это постыдная и бессмысленная потеря.
Для обычного человека мир кажется странным своим свойством либо нагонять скуку, либо быть с ним не в ладах. Для воина* мир странен, потому что он огромен, устрашающ, таинствен, непостижим. Воин должен с полной ответственностью отнестись к своему пребыванию здесь - в этом чудесном мире, сейчас - в это чудесное время.
Жизнь - это маленькая прогулка, которую мы предпринимаем сейчас, жизнь сама по себе достаточна, сама себя объясняет и заполняет.
Именно внутренний диалог прижимает к земле людей в повседневной жизни. Мир для нас такой-то и такой-то или этакий и этакий лишь потому, что мы
238 сами себе говорим о нем, что он такой-то и такой-то или этакий и этакий. Вход в мир шаманов открывается лишь после того, как воин* научится (ОВД) останавливать свой внутренний диалог.
Искусство воина* состоит в сохранении равновесия между ужасом быть человеком и чудом быть человеком.
Искусство сновидения - это способность владеть своим обычным сном, переводя его в контролируемое состояние сознания при помощи особой формы внимания, которое называется вниманием сновидения, или вторым вниманием.
Когда отсутствует какая бы то ни было определенность, мы все время алертны, мы постоянно готовы к прыжку. Гораздо интереснее не знать, за каким кустом прячется кролик, чем вести себя так, словно тебе все давным-давно известно.
Любой привычке для функционирования необходимы все ее составные части. Если некоторые части отсутствуют, привычка разрушается. Привычка нуждается во всех своих составных частях, чтобы оставаться живой.
Любой путь - лишь один из миллиона возможных путей. Поэтому воин* всегда должен помнить, что путь - это только путь; если он чувствует, что это ему не по душе, он должен оставить его любой ценой. Любой путь - это всего лишь путь, и ничто не помешает воину оставить его, если сделать это велит ему его сердце. Его решение должно быть свободно от страха и честолюбия. На любой путь нужно смотреть прямо и без колебаний. Все пути одинаковы: они ведут в никуда. Есть ли у этого пути сердце? Если есть, то это хороший путь; если нет, то от него никакого толку. Один путь делает путешествие по нему радостным: сколько ни странствуешь - ты и твой путь нераздельны. Другой путь заставит тебя проклинать свою жизнь. Один путь дает тебе силы, другой - уничтожает тебя.
Любому, кто приступает к учению, приходится выкладываться настолько, насколько он способен, и границы обучения определяются собственными возможностями ученика. Именно поэтому разговоры на тему обучения лишены всякого смысла. Страхи перед знанием - дело обычное; все мы им подвержены, и тут ничего не поделаешь. Однако каким бы устрашающим ни было учение, еще страшней представить себе человека, у которого нет знания.
Люди - воспринимающие существа. Однако воспринимаемый ими мир является иллюзией - иллюзией, созданной описанием, которое им внушали с момента, когда они появились на свет. Мы, светящиеся существа, рождаемся с двумя кольцами силы, но для создания мира используем только одно из них. Это кольцо, которое замыкается на нас в первые годы жизни, есть разум и его
239 компаньон, речь. Именно они, столковавшись между собой, и состряпали этот мир при помощи описания и его догматических и незыблемых правил, а теперь поддерживают его.
Люди говорят нам с момента нашего рождения, что мир такой-то и такой-то и все обстоит так-то и так-то. У нас нет выбора. Мы вынуждены принять, что мир именно таков, каким его нам описывают.
Люди, как правило, не отдают себе отчета в том, что в любой момент могут выбросить из своей жизни все что угодно. В любое время. Мгновенно.
Мир - это все, что заключено здесь. Жизнь, смерть, люди и все остальное, что окружает нас. Мир необъятен и непостижим. Мы никогда не сможем понять
его. Мы никогда не разгадаем его тайну. Поэтому мы должны принимать его таким, как он есть, - чудесной загадкой.
Мир неизмерим. Как и мы, как и каждое существо, которое есть в этом мире.
Мы - люди, и наша судьба, наше предназначение - учиться ради открытия все новых и новых непостижимых миров. Воин*, научившийся видеть, узнает, что непознанным мирам нет числа и что все они - здесь, перед нами.
Мы воспринимаем. Это - точно установленный факт. Но то, что именно мы воспринимаем, не относится к числу фактов, столь же однозначно установленных. Ибо мы обучаемся тому, что и как воспринимать.
Мы делаем выбор только один раз. Мы выбираем быть воином* или быть обычным человеком. Другого выбора просто не существует. Не на этой земле.
Нельзя сказать, что с течением времени воин* обучается шаманизму, - скорее, с течением времени он учится сохранять энергию. Эта энергия дает ему возможность использовать энергетические поля, которые не участвуют в восприятии известного нам повседневного мира. Шаманизм - это состояние осознанности, умение использовать те энергетические поля, которые не вовлечены в восприятие знакомого нам мира повседневной жизни.
Непоколебимое стремление рационального человека твердо придерживаться образа себя - это способ надежно застраховать свое дремучее невежество.
Нет никакого способа избавиться от жалости к самому себе, освободиться от нее с пользой. Она занимает определенное место и имеет определенный характер в жизни обычного человека - определенный фасад, который видно издалека.
Поэтому каждый раз, когда предоставляется случай, жалость к самому себе становится активной. Такова ее история. Если человек меняет фасад жалости к
240 самому себе, то он убирает и ее выдающееся положение. Человек не хочет принимать ответственность за поступки, которые побуждают его жалеть самого себя.
Ничто не дается даром в этом мире, и приобретение знания - труднейшая из всех задач, с какими человек может столкнуться. Человек идет к знанию так же, как он идет на войну - полностью пробужденный, полный страха, благоговения и безусловной решимости. Любое отступление от этого правила - роковая ошибка.
Обычный человек привык осознавать только то, что считает важным для себя. Но настоящий воин* должен осознавать все и всегда.
Обычный человек слишком озабочен тем, чтобы любить людей, и тем, чтобы его любили. Воин* любит, и все. Он любит всех, кто ему нравится, и все, что ему по душе, но он использует свою контролируемую глупость, чтобы не беспокоиться об этом. Что полностью противоположно тому, чем занимается обычный человек. Любить людей или быть любимым ими - это еще далеко не все, что доступно человеку.
Обычный человек является либо победителем, либо побежденным и, в соответствии с этим, становится преследователем или жертвой. Эти два состояния превалируют у всех, кто не видит. Видение рассеивает иллюзию победы, поражения или страдания.
Одной из самых драматических черт человеческой природы является ужасная связь между глупостью и саморефлексией. Именно глупость заставляет обычного человека отвергать все, что не согласуется с его рефлексивными ожиданиями.
Переход к чудесам любого мира требует, чтобы человек был воином*: молчаливым, собранным, отрешенным, закаленным под натиском непознанного. Пока человек чувствует, что наиболее важное и значительное явление в мире - это его персона, он никогда не сможет по-настоящему ощутить окружающий мир. Точно зашоренная лошадь, он не видит в нем ничего, кроме самого себя.
Поступки обладают силой. Особенно когда тот, кто их совершает, знает, что это - его последняя битва.
Сила зависит лишь от того, какого рода знанием владеет человек. Какой смысл в знании вещей, которые бесполезны? Они не готовят нас к неожиданной встрече с неизвестным.
241 Слишком сильное сосредоточение на себе порождает ужасную усталость. Человек в такой позиции глух и слеп ко всему остальному. Эта странная усталость мешает ему искать и видеть чудеса, которые во множестве находятся вокруг него.
Смерть ожидает нас, и то, что мы делаем в этот самый миг, вполне может стать нашей последней битвой на этой земле. Я называю это битвой, потому что это - борьба. Подавляющее большинство людей переходит от действия к действию без борьбы и без мыслей. Воин-охотник* же, наоборот, тщательно взвешивает каждый свой поступок.
Смирение воина* и смирение нищего - невероятно разные вещи. Воин ни перед кем не опускает голову, но в то же время он никому не позволяет опускать голову перед ним. Нищий, напротив, падает на колени и шляпой метет пол перед тем, кого считает выше себя. Но тут же требует, чтобы те, кто ниже его, мели пол перед ним.
То, что воин* называет волей, есть сила внутри нас самих. Это не мысль, не предмет, не желание. Воля - это то, что заставляет воина побеждать, когда его рассудок говорит ему, что он повержен. Воля - это то, что делает его неуязвимым. Воля - это то, что позволяет шаману пройти сквозь стену, сквозь пространство, в бесконечность.
То, что определяет наш путь, называется личной силой. Личность человека - это суммарный объем его личной силы. И только этим суммарным объемом определяется то, как он живет и как умирает.
Человек не должен беспокоиться о том, чтобы сделать фотографии или магнитофонные записи. Все это излишества спокойной жизни. Во всем, что мы делаем, по-настоящему необходимо лишь одно - «дух». Человек должен беспокоиться лишь о духе, который убывает.
Человек становится мужественным, когда ему нечего терять. Мы малодушны только тогда, когда есть еще что-то, за что мы можем цепляться.
Человеческая форма представляет собой существующий во Вселенной и связанный исключительно с человеческими существами конгломерат энергетических полей. Шаманы назвали его человеческой формой, потому что за время жизни человека эти энергетические поля искажаются и контролируются привычками и неверным использованием.
Человеческим существам нравится, когда им говорят, что следует делать, однако еще больше им нравится сопротивляться и не делать того, о чем им
242 говорили. Именно поэтому они прежде всего запутываются в ненависти к тому, кто им советует что-то делать.
Чтобы этот мир, который кажется таким банальным, смог распахнуться и явить нам свои чудеса, воин* должен любить его.
Ядром нашего существа является акт восприятия, а магической тайной нашего бытия - акт осознания. Восприятие и осознание является обособленной нерасчленимой функциональной единицей.
[/quote]
