Или как их "прочувствовать"?
Для "прочувствования" разницы лучше всего подойдет внимательное погружение в текст Мартина Бубера "Я и Ты"
Я бы назвал эту книгу Упанишадой Любви, настолько она, так сказать, пропитана Духом Любви.
Некоторые кусочки оттуда чисто для первичного ознакомления (лучше самому почитать ее с самого начала).
(
https://docs.yandex.ru/docs/view?url=https://www.phantastike.com/other/ya_i_ty/doc/ - читать,
https://www.phantastike.com/other/ya_i_ty/doc/ - скачать)
***
Когда говорится Ты, говорится и Я сочетания Я-Ты.
Когда говорится Оно, говорится и Я сочетания Я-Оно.
Основное слово Я-Ты может быть сказано только всем существом.
Основное слово Я-Оно никогда не может быть сказано всем существом.
***
Тот, кто говорит Ты, не обладает никаким Нечто как объектом. Ибо там, где есть Нечто, есть и
другое Нечто; каждое Оно граничит с другими Оно; Оно существует лишь в силу того, что граничит с
другими. Но когда говорится Ты, нет никакого Нечто. Ты безгранично.
Тот, кто говорит Ты, не обладает никаким Нечто, он не обладает ничем. Но он со-стоит в
отношении.
***
Если я пред-стою человеку как своему Ты и говорю ему основное слово Я-Ты. он не вещь среди
вещей и не состоит из вещей.
Этот человек не Он или Она. он не ограничен другими Он и Она: он не есть некая точка в
пространственно-временной сети мира. он не есть нечто наличное, познаваемое на опыте и
поддающееся описанию, слабо связанный пучок поименованных свойств. Но он есть Ты, не имеющий
соседства и связующих звеньев, и он заполняет все поднебесное пространство. Это не означает, что,
кроме него, ничего другого не существует: но все остальное живет в его свете.
Мелодия не составляется из звуков, стихотворение из слов, а статуя из форм и линий, их придется
разложить и расчленить, чтобы из единства получилось множество; так же и с человеком. которому я
говорю Ты. Я могу отделить от него тон его волос, или тон его голоса, или тон его доброты, я должен
вновь и вновь делать это; но он уже больше не Ты.
***
Отношение к Ты ничем не опосредовано. Между Я и Ты нет ничего отвлеченного, никакого
предшествующего знания и никакой фантазии; сама память преображается, устремляясь из
отдельности в целостность. Между Я и Ты нет никакой цели, никакого вожделения, никакого
предвосхищения; сама страсть преображается, устремляясь из мечты в явь. Всякое средство есть
препятствие. Лишь там, где все средства упразднены, происходит встреча.
***
Настоящее - не то, что подобно точке, и обозначает лишь мысленно фиксируемый момент
завершения "истекшего" времени, видимость остановленного течения, но действительное и
наполненное настоящее есть лишь постольку, поскольку есть действительность протекания
настоящего, встреча и отношение. Настоящее возникает только через длящееся присутствие Ты.
Я основного слова Я-Оно, т.е. Я, которому не пред-стоит телесно Ты, но, окруженное множеством
"содержаний", обладает лишь прошлым и не имеет настоящего. Иными словами: в той мере, в какой
человек удовлетворяется вещами, которые он узнает из опыта и использует, он живет в прошлом и его
мгновение не наполнено присутствием. У него нет ничего, кроме объектов; они же пребывают в
прошедшем.
Настоящее не мимолетно и не преходяще, оно перед нами, ожидающее и сохраняющее себя в
длительности. Объект - это не длительность, но остановка, прекращение, оторванность,
самооцепенение, отделенность, отсутствие отношения, отсутствие присутствия.
Пред-стояние духовных сущностей проживается в настоящем, обстояние объектов принадлежит
прошлому.
***
Не столь очевидно значение воздействия в отношении к Ты-человеку. Сущностный акт,
устанавливающий здесь непосредственность, обычно понимается чувственно и тем самым превратно.
Чувства сопровождают метафизический и метапсихический факт любви, но они не составляют его. И
чувства эти могут быть самыми разными. Чувство Иисуса к одержимому отличается от его чувства к
любимому ученику, но любовь одна. Чувства "имеют", любовь же приходит. Чувства обитают в
человеке, человек же обитает в своей любви. Это не метафора, а действительность: любовь не присуща
Я таким образом, чтобы Ты было лишь ее "содержанием", ее объектом; она между Я и Ты. Тот, кто не
знает этого всем своим существом, не знает любви, хотя и может связывать с ней те чувства, которыми он наслаждается, которые переживает, испытывает, выражает. Любовь есть охватывающее весь мир
воздействие. Для того, кто пребывает в любви и созерцает в ней, люди освобождаются от
вовлеченности в сутолоку повседневного. Добрые и злые, мудрые и глупые, прекрасные и
безобразные, все они становятся для него Ты - разрешенными от уз. исшедшими, уникальными и в
отношении к нему сущими. Чудесным образом вновь и вновь возрождается исключительность - и он
может оказывать воздействие, помогать, исцелять, воспитывать, возвышать, избавлять. Любовь есть
ответственность Я за Ты: в ней присутствует то, чего не может быть ни в каком чувстве, - равенство
всех любящих. от наименьшего до величайшего и от того, кто спасся и пребывает в блаженном покое,
и чья жизнь заключена целиком в жизни любимого человека, до того, кто весь свой век пригвожден к
кресту мира. кто отважился на неимоверное: любовь этих людей.
Пусть же останется в тайне значение воздействия в третьем примере, показывающем тварь и ее
созерцание. Верь в простую магию жизни, в служение во вселенной, и ты уяснишь себе, что означает
это упорное ожидание, этот ищущий взгляд, "вытянутая шея" твари. Всякое слово об этом было бы
ложным, но взгляни: вокруг тебя живые существа - к какому бы из них ты ни приблизился, ты
приближаешься к сущему.
***
Но в том и состоит возвышенная печаль нашей судьбы, что каждое Ты в нашем мире должно
становиться Оно. Таким исключительным было присутствие Ты в непосредственном отношении:
однако, коль скоро отношение исчерпало себя или стало пронизано средством, Ты становится
объектом среди объектов, пусть самым благородным, но - одним из них, определенным в границе и
мере. Творчество - это в одном смысле претворение в действительность, в другом лишение
действительности. Истинное созерцание недолговечно: сущность природы, которая только что
открывалась в тайне взаимодействия. теперь снова поддается описанию, расчленению, классификации.
Теперь - это точка пересечения многообразных законов. И сама любовь не может удержаться в
непосредственном отношении; она продолжает существовать, но в чередовании актуальности и
латентности. Человек, который только что был уникальным и несводимым к отдельным свойствам,
который не был некоей данностью, а только присутствовал, не открывался объективному опыту, но
был доступен прикосновению, - этот человек теперь снова Он или Она, сумма свойств, количество,
заключенное в форму. И я опять могу отделить от него тон его волос, его речи, его доброты; но до тех
пор, пока я могу сделать это, он уже не мое Ты и еще не стал им.
В мире каждое Ты в соответствии со своей сущностью обречено стать вещью или вновь и вновь
отходить в вещность. На языке объектов это звучало бы так: каждая вещь в мире может или до, или
после своего овеществления являться какому-либо Я как его Ты. Но этот язык ухватывает лишь край
действительной жизни.
Оно - куколка, Ты - бабочка. Но это не всегда последовательно сменяющие друг друга состояния,
напротив, часто это сложный и запутанный процесс, глубоко погруженный в двойственность.
