Это ответ Пипы на возражения типа Хогбеновских
А до вас до сих пор не доходит понимание необходимости и целесообразности такой укладки? Вам бы разве хотелось, чтобы внутренние противоречия нарастали?
Вот, например, бывает такая штука - называется автонавигатор. Этот такая фигня для автомобиля, которая подсказывает, как доехать по городу в нужное место. В деревне он не нужен, а в таком крупном городе, как Москве, вещь очень полезная. Особенно для тех, кто плохо знает город. Помянула я про него затем, чтобы напомнить о том, что без точного определения местоположения автомобиля такая подсказка невозможна. Заостряю внимание именно на том, что такая невозможность проистекает не оттого, что информация о городе неполна, а исключительно потому, что для подсказки надо знать точное положение в пространстве того, кто нуждается в подсказке (в этих целях внутри автонавигатора встроен GPS-приемник). Поскольку в одном месте города эта подсказка будет одна, а в другом месте - другая.
А вот если предположить, что у нас имеет место неопределенность относительно местоположения автомобиля, то подсказка невозможна в принципе! Пусть хотя бы неопределенность положения заключается всего в двух позициях: Северное Тушино и Южное Бутово, между которыми не удается сделать выбор. Какой в этой ситуации можно подать совет водителю, вознамерившемуся доехать до центра города? На север ему ехать или на юг?
Крайне важно понять, что неопределенность хуже ошибки! Потому что ошибка со временем исправляется тем, что на автонавигаторы, делающие ошибочный выбор между Северным Тушино и Южным Бутово, станут поступать жалобы и рекламации. В конце концов, такой автонавигатор будет вытеснен с рынка автонавигаторами, делающими этот выбор правильно. Как видим, ошибки с течением времени исправляются естественным или искусственным отбором. И в этом смысле от ошибающегося, но полностью определенного в своих рекомендациях навигатора куда больше пользы, чем от такого, чьи рекомендации являются случайными или неопределенными.
Тут почти тот же случай, как тестах ЕГЭ. Ученика, который честно отвечал на тесты, можно подучить, если дополнительно позаниматься с ним по той тематике, по которой он неправильно ответил в тесте. А вот ученик, который ставит галочки в тесте случайным образом, для целей обучения непригоден. Даже если ему и удастся дать правильные ответы, то это будет удачливость, а не знание. Тот же эффект имеет место, когда ему кто-то подскажет, в каких местах надо ставить эти галочки.
Именно поэтому научные теории и гипотезы могут служить путеводной нитью к знанию (сколько бы они ни были в тот момент ошибочными!), а игральные кости для той же цели не годятся. И это несмотря на то, что научная теория может дать неверный прогноз, а на игральных костях может выпасть правильный вариант.
Таким образом, определенность модели (а точнее - определенность следствий из нее вытекающих) - это уже огромная ценность. Причем даже в том случае, если эта модель в некоторых случаях дает ошибочные рекомендации. А модель, неспособная определиться в своих следствиях - вообще полное дерьмо, и не имеет права называться моделью в тех приложениях, в которых у нее недостает определенности.
А вообще-то для процветания в этом мире даже нет необходимости в избавлении от ошибок , если взамен мы имеем полную определенность. Вот положим, что у вас есть советчик (хотя бы типа автонавигатора), который дает вам советы про то, как играть на бирже, притом, что тот делает 55% верных прогнозов на 45% ошибочных. При таком советчике вы очень скоро стали бы миллиардером, если бы придерживались стратегии равномерного риска (т.е. не поступали бы как Герман в "Пиковой даме", закладывая весь свой капитал за раз). И вывел бы вас в миллиардеры обычный закон статистики, согласно которому ваши выигрыши преобладали над проигрышами.
Еще раз настойчиво подчеркиваю, что определенность здесь состоит не в том, чтобы 100%-но угадать выигрыш, а в том, чтобы уметь давать в любом случае четкий совет - покупать или продавать данные акции. А вот темные или двусмысленные советы здесь совершенно не годятся, хотя последним всегда можно сыскать оправдание задним числом.
Интересно, что примерно подобным же образом идет на Земле и эволюция живых существ. Случайные мутации лишь очень ненамного изменяют жизнестойкость особи в данных условиях среды, и этой малости оказывается достаточно, чтобы на протяжении тысячелетий дать заметный эффект - закрепить мутировавший признак в популяции, если жизнестойкость увеличилась, или погасить его в противном случае.
Короче говоря, путь к знаниям в основных чертах повторяет путь эволюции. Исторический отбор делается не между правдой и ложью, а между чуть-чуть большей или чуть-чуть меньшей достоверностью. И представьте себе, что этого вполне достаточно, чтобы прогресс шел экспоненциально по нарастающей. И это все, заметим, исключительно благодаря определенности! Т.е. если в теории говорится, что Земля покоится на трех китах, то так и надо понимать, что китов 3, а не 4 и не 5 . А вот объяснение типа того, что Земля покоится на том_не_знаю_на_чем или подчиняется власти того, чья воля неисповедима, - совершенно никуда не годится! Теория китов отслужит свое и уступит место следующей теории, которая на какие-то проценты окажется удачнее, хотя в более широкой исторической ретроспективе может показаться столь же смешной. Однако ничего смешного тут нет, ибо суть не в том, что одна ошибочная теория сменяет другую, а том, что эта прогрессия олицетворяет железную поступь разума. И этот процесс не может повернуться вспять, а будет настойчиво отвоевывать у незнания очередные, пусть даже малые, доли процента.
А смена главенствующих теорий и научных парадигм происходит отнюдь не благодаря торжеству неопределенности, а исключительно благодаря возникновению новых теорий, которые столь же определенно и настойчиво будут отстаивать свою модель реальности.
Настоящий ученый никогда не должен упускать из виду картину мира, продуцируемую его рабочей моделью (включая интерполяцию и экстраполяцию). И это необходимо для того, чтобы можно было фиксировать разницу между предсказаниями модели и результатами наблюдений или экспериментов. Вот эту "дельту" надо постоянно осознавать и оценивать ее величину. Именно из этой оценки следует, как хорошо работает та или иная модель. И именно она же при значительном увеличении является острым сигналом тревоги, призывающим к тому, чтобы заняться модернизацией рабочей модели. Однако при этом оставаться реалистом и капризно не требовать, чтобы модель тютелька в тютельку совпадала с реальностью. Помнить, что основная ценность модели в ее простоте и вытекающей из него удобства пользования. Ей, как и географической карте, можно простить то, что каких-то подробностей на ней не будет видно.
Что касается ваших "камней с неба", то здесь вы допускаете подмену понятий, выдавая суждения о редком явлении за ослиную упертость. Редкие исключения, невписывающиеся в теорию, как раз и должны вызывать сомнения в своей достоверности по полной программе! А вы чего хотели? Чтобы со слов какого-то мужика из Тверской губернии, увидевшего, как с неба падает камень, все в тот момент рабочие теории скопом на костре сжечь? И чем их прикажете заменить? Мычанием того мужика?
Ах, вам не нравится такой подход? Требуете "учёта" таких явлений? Ну так канцелярские счеты вам в руки! Ставлю вопрос ребром. Положим, что очевидцы, видевшие Лохнесское чудовище и Снежного человека были правы - есть такие звери. Ну так давайте же, предлагайте, как нам биологию и зоологию с учетом этого исправлять? Что из них надо, на ваш взгляд, на помойку срочно тащить? Ну давайте, предлагайте! Хотите, чтобы в каждом школьном учебнике портрет Снежного человека разместили? А где его взять? Со слов очевидцев нарисовать? Так почему тогда не добавить тогда туда же единорогов, драконов, кентавров, русалок, чертей, домовых? Их тоже, говорят, кто-то видел.
Я хочу, чтобы вы поняли, что научная теория, это не альбом с фотографиями, куда можно что-то произвольное положить. Например, математические модели популяций, используемые в биологии, предсказывают невозможность существования малочисленных видов. Здесь имеется в виду, что при уменьшении общего поголовья ниже некоторой критической величины (получаемой из расчета) существование вида становится проблематичным, и он обречен на вымирание. Расчетный порог зависит от скорости размножения, средней продолжительности жизни и других параметров. Например, для крупных животных численность вида не может опускаться ниже 500 особей. И то, в предверии этого порога им придется жить скученно на одной территории. С этих позиций одинокое животное в озере Лох Несс просто не может существовать. Это понятно? Если такие животные в том озере водятся, то их должно быть если не 500, то, по меньшей мере, штук 200. И к Снежному человеку это тоже напрямую относится. Где же они, если то озеро многократно прочесывали и локаторами, и эхолотом, и аэрофотосъемкой? В песок зарылись? Так ведь это же не шпроты! Что делать прикажете? Выбросить из биологии математическое моделирование? Объявить во всеуслышание, что могут существовать вечно живые особи, не нуждающиеся в размножении? Ввести класс животных-невидимок? Предлагайте!
Это только на первый взгляд кажется, что всегда можно сочинить теорию, объясняющую все, что ни попадя. Между тем, это категорически не так. Любая модель является логической системой, из которой посредством этой же логики выводятся следствия. Поэтому, как только мы начнем насиловать модель, она испортится. И эта порча будет выражаться в том, она перестанет давать ОПРЕДЕЛЕННЫЕ результаты. Да-да! Речь как раз о той самой определенности, которую я так подробно обсудила в первой части этого сообщения. Это явный симптом того, что описание данного множества явлений внутренне противоречиво. Например, нельзя так изменить таблицу умножения, чтобы в ней было 2х2=5, но все остальные пары умножений остались бы на своих местах. Если так сделать, то вычисления по такой таблице будут давать противоречивые результаты. Причем это будет внутренним противоречием этой таблицы, независимо от того, что по ней считают.
Таким образом, теории это не произвольные выдумки ученых, а средство, выявляющее и использующее внутреннее логическое единство того, что они описывают. И если нет того единства, или оно распадается, то в отношении него создать теорию не представляется возможным. И, наоборот, если такое логическое единство проявляется, то оказывается возможным сочинять теории, эксплуатирующие это единство. Короче говоря, если в реальности проявляется закономерность, которой подчиняется некое множество, то в отношении этого множества всегда возможно создать теорию, отражающую эту закономерность.
Именно это, а не "ослиное упрямство ученых" сопротивляется тому, чтобы однородные факты разбавлялись произвольными включениями. Природа внутренних закономерностей такова, что она либо объединяет факты, либо разъединяет их. Причем те "факты", которые наука "не признает", относятся как раз к разряду последних. Т.е. по сути их не признает не наука, и не ученые, а те факты, которые ранее стали нам известными и которые не позволяют в себе усомниться. Эти факты не хотят становиться в один ряд с непризнанными исключительно потому, что тогда распадется та закономерность, которая связывала между собой ранее известные факты. Можно даже сказать, что старые факты не хотят признавать новых за то, что те, в свою очередь, не признают тех закономерностей, которые объединяют между собой старые факты. Не математики запрещают вписать в таблицу умножения 2х2=5, а сама таблица (т.е. то, что в ней имеется помимо этого) этому противится.
Примеры с Лохнесским чудовищем и Снежным человеком это лишь ягодки. Цветочки начнутся тогда, когда мы вознамеримся объявить реальными события своих снов. Лишь полному дураку покажется, что таким признанием мы легко дадим объяснение всем ранее объясненным эффектам. На деле же на этом пути сразу возникают такие огромные противоречия и неувязки, которые сразу сделают неработоспособными все ныне действующие рабочие модели реальности, не дав взамен ничего такого, чтобы могло объяснить такой феномен. И сложность здесь не от скудоумия, а по причине той разительной разницы между тем, что способно происходить во сне и тем, что может происходить наяву. Именно эта разница делает "пространства" яви и сновидения отличными друг от друга до той степени, что их не удается объединить единой системой законов, равно действующих и там, и сям. А это является и препятствием для теорий, которые могли бы включить в себя и то, и другое, сразу.
Как следствие, мы имеем в общественном сознании две полярные системы - науку и эзотерику, которые вынуждены сохранять свою целостность только тем, что отрицать установки друг друга. В той мере, в которой наука сделала свою ставку на объективное в природе, в той же мере эзотерика сделала свою ставку на субъективное мироощущение субъекта. Какое-либо слияние здесь, на мой взгляд, невозможно до той поры, пока не появятся модели, равно эффективно объясняющие явления по обе стороны границы объект-субъект.
Нельзя сказать, чтобы попытки создавать объединенные модели не предпринимались. Они предпринимаются, причем постоянно. Однако по большому счету серьезными их назвать нельзя. Основная причина этого в том, что авторы таких теорий идут по самому примитивному пути - снижению той самой ОПРЕДЕЛЕННОСТИ в моделях обеих сторон, надеясь таким образом преодолеть их взаимную аллергию. На мой взгляд, этот путь абсолютно бесперспективен. Ведь если увеличить "толерантность" науки до той степени, что она станет готова безропотно проглатывать разную эзотерическую и религиозную хрень , то она перестанет быть наукой, т.к. при этом откажется именно от того, что в ней составляет основу - от логического осмысления мира. Тогда бы от нее осталась лишь одна научная фразеология, за которой бы уже не было ни научной методологии, ни исследовательской жилки. А с другой стороны, увеличение "толерантности" эзотерики в купе с религией, привело бы к признанию ими того, что открытые наукой законы природы действуют и в "сфере интересов" богов, духов, чертей и прочая. Из-за этого и здесь возникают непреодолимые трудности, поскольку сверхъестественные сущности и сверхъестественные способы вмешательства в земную жизнь по определению не могут быть естественными. Мир мифов не может соблюдать рамки законов природы, ибо тогда он так же перестал бы существовать.
Ну а если оставаться на уровне фэнтэзи, то тут можно много настрогать "объяснений" о том, как святые ливитируют под воздействием квантовой запутанности их душ с Богом (это с научной стороны) или о том, как Боги лазерными резаками обрабатывают блоки для египетских пирамид, а затем производят их монтаж при помощи транспорта на ионной тяге (это со стороны религии). Одно стоит другого.
